Ирвин Уэлш - Тупая езда

– Все, да, все по-другому.

Ко всеобщему удовольствию, на столе появляется десерт, яблочный пирог из «Сейнсбери» под заварным кремом из банки. Позже, когда сытый и довольный Джонти уже направляется к выходу, Хэнк похлопывает его по плечу и начинает уговаривать:

– Не делай вид, что ты ей чужой человек, своди малышку Джинти как-нибудь вечером в паб. В «Кэмпбеллс» или в этот «Паб без названия».

Джонти кивает, но это не значит, что он согласен. Нет, совсем не согласен, потому что он твердо убежден в том, что все проблемы начались именно с «Паба без названия».

Наконец Джонти уходит, он срезает путь через парк, возвращается на Горджи-роуд и проходит мимо забегаловки с жареной картошкой на перекрестке с Вестфилд-роуд. Эту забегаловку он особенно любит. Пока существует она и C. Star , картошечка в Горджи всегда будет лучше, чем в Лите. Этого нельзя отрицать. Остальные забегаловки просто не дотягивают, что правда, то правда. Но и просто пройтись по Горджи-роуд всегда приятно. Где еще увидишь настоящую ферму? На Лит-уок никогда не было фермы. Джонти снова замечает впереди миссис Икбал, соседку с нижнего этажа, она катит коляску с младенцем. Коричневый ребенок, думает Джонти. В этом нет ничего плохого, он уже как-то раз говорил об этом; вечером, в «Пабе без названия», он говорил, что никто не выбирает, какого цвета ему родиться на свет.

Тони тогда согласился с Джонти. С этим ведь не поспоришь, никто не виноват в том, что родился не белым.

Эван Баркси усмехнулся и назвал соседей Джонти террористами с занавеской на голове, сказал, что в квартире под ним наверняка расположилась фабрика по производству бомб.

Но Джонти все никак не понимал, как могут молодая девушка и ее ребенок заниматься такими вещами. И тогда он сказал им об этом, Эвану Баркси, Крейгу Баркси, Тони и Опасному Стюарту и всем остальными. Баркси только махнул рукой и ответил, что Джонти слишком туп, чтобы разбираться в политике.

Джонти согласился, что он всего лишь деревенский парень из Пеникуика. Точняк, точняк, Пеникуик, ага, повторял он все тише до тех пор, пока его голос не смолк окончательно. Но его заинтересовала мысль о том, что люди могут делать бомбы у себя дома. Он даже решил почитать об этом в интернете. «Коктейль Молотова», его так легко сделать.

Сторонясь гостиной, где все еще спит Джинти, он смотрит через матовое окно своей узкой ванной на противоположную сторону улицы, туда, где с неприступным видом стоит он, «Паб без названия». Джонти совсем не хочется заходить внутрь, но он решает собрать волю в кулак и сделать это: показать им всем, что ничего страшного не случилось. Он несколько раз хватает ртом воздух, наполняет им легкие и переходит дорогу, направляясь прямиком в паб. Его руки трясутся от волнения, пока он достает из кармана деньги и Сандра с улыбкой на лице наливает ему кружку лагера, которую он заказал.

Даже не глядя в противоположный угол паба, туда, где висит дартс, он знает, что они здесь. Они наблюдают за ним в тишине, пока наконец не раздается зычный голос Опасного Стюарта:

– А вот и он!

– Здорово, Джонти! – говорит Тони.

Джонти берет свою кружку с барной стойки и идет к ним. Он видит, как на лице Эвана Баркси замирает ухмылка, и что-то у Джонти внутри падает. Баркси ничего не говорит, но продолжает напряженно смотреть на Джонти.

– Точняк, я тут видел девушку из моей парадной, ту, что в маске и с коричневым ребенком. Ага, видел ее.

– А вы с ней поладите, Джонти! Она станет фермерской телкой из маленького городка, все такое, – смеется Тони.

– Да ни один придурок в Пеникуике так не разговаривает, как он! Какой из него, к черту, фермер! А, Джонти? – Крейг Баркси пытается поддеть Джонти, и его нижняя челюсть выдается вперед.

– Точняк, точняк, точняк, Пеникуик, ага.

Все смеются над представлением, которое устраивает Джонти, но он убеждает себя, что они просто не знают того, что знает он.

– Да, Горджи изменился, ага, изменился, совсем как Куик, – объясняет собравшейся компании Джонти, – все эти коричневые, китаезы и все остальные, парни, которые продают DVD, «Имя розы» там, точняк, ага. Хороший, кстати, фильмец, ага. Но Пеникуик теперь совсем другой, точняк.

Все снова смеются, все, за исключением Эвана Баркси, который крутит пальцем у виска и говорит Джонти, что у него не все дома.

Джонти не обращает на них внимания; он идет к музыкальному автомату. В автомате есть несколько клевых-преклевых рождественских песенок. Ему нравится та, которую он называет «I Will Stop the Calvary», он считает, что в ней поется о поездке в Канаду [22] Игра слов основана на созвучии «calvary» и «cavalry». На самом деле Джонти имеет в виду песню английского музыканта Джона Льюи «Stop the Cavalry» («Остановите кавалерию»), однако он ошибочно называет ее «I Will Stop the Calvary» («Я положу конец крестным мукам»), но при этом думает, что она о канадском городе Калгари. . Джонти думает, что поехать в Канаду было бы классно, только очень холодно. Хотя здесь, конечно, тоже не сахар, особенно после урагана Мошонка. Все просто переждали, пока все не уляжется, в пабе. Но даже это создало кучу проблем. Это создало ужасные проблемы для них с Джинти. Теперь ей нехорошо. Скоро Джонти будет пора возвращаться, чтобы присмотреть за ней. Он берет свою кружку, допивает пиво и выходит из паба, ни на кого не оглядываясь и не прощаясь.

Вернувшись в квартиру, Джонти поднимает спящую Джинти с дивана и переносит в спальню. Он укладывает ее в кровать, поправляет одеяло, целует ее голову. Он приготовит им по стакану горячего тодди; в той бутылке, что недавно принес Хэнк, еще осталось немного виски.

Весь смысл правил в том, чтобы их, сука, нарушать. Но нарушать всегда лучше чужие правила, а не свои. И вот я полностью, черт возьми, нарушил одно из своих правил, потому что привел пассажира домой. Конечно, я постоянно вожу домой пташек, но приводить чертовых пассажиров куда менее благоразумно.

Некоторым из них кажется, что ты что-то вроде священника или социального работника, иногда я и сам начинаю в это верить, потому что прошел этот дерьмовый инструктаж! Тебе втирают весь этот бред про рабочие отношения. В общем-то, конечно, логично, привозишь ты пташку к себе домой, а какой-нибудь придурок это видит, и с этой минуты настучать на тебя в диспетчерскую ему раз плюнуть. Железно. Слава яйцам, что Большая Лиз прикрывает мой зад, когда он не в кэбе. Но в случае с этой тёлой с пошатнувшимся душевным здоровьем, желанием прыгнуть с моста и Мошонкой я вдруг подумал: буду рыцарем в сверкающих доспехах. Исчезнет элементарное рыцарство, значит можно расходиться по домам. И потом, я бы с удовольствием как следует вдул этой пташке!