Жан-Кристоф Гранже - Черная линия

Марк представлял себе постепенный отход от дел, затяжное падение. Он не мог предвидеть, что это падение совершится в один миг. Страшный, как нож гильотины.

Таким ножом стала ночь тридцатого августа 1997 года.

Марк никогда не интересовался леди Дианой: слишком большая конкуренция. Он предпочитал работать один, над более сложными, более неожиданными темами. Поэтому он должен был бы узнать о ее смерти, как все остальные, утром тридцать первого, из радио– или телепередачи.

Но нет. Венсан позвонил ему в час ночи.

Марку потребовалось какое-то время, чтобы связать воедино все факты. Группа папарацци преследовала Диану и Доди Аль-Файеда по набережным Сены; авария в туннеле Альма. Венсан был среди фотографов, гнавшихся за «мерседесом». Он говорил по телефону быстро и валил все в одну кучу: тела среди покореженного железа, заблокированный клаксон, гудевший в туннеле, фотографы – одни продолжали снимать, другие пытались помочь пассажирам.

Марк понял, что это немыслимое происшествие знаменует окончание его карьеры – и его благосостояния. Но это в долгосрочной перспективе. А на текущий момент самое главное, что великан снял аварию. К тому же ему удалось удрать, когда остальных задержала полиция. На несколько часов Венсан становился единственным обладателем фотографий на медиарынке. Это целое состояние.

Марк мысленно задал себе вопрос: он мужчина или обыкновенный стервятник? Вместо ответа он услышал собственный ледяной голос:

– Ты снял на цифру?

Они договорились встретиться в редакции одного из крупнейших парижских журналов. Сперва Венсану предстояло срочно напечатать фотографии – он работал с обычной пленкой. Марк приехал в полтретьего. Увидев людей в куртках вокруг просмотрового стола, он понял, что ситуация осложнилась. Диана умирала в клинике «Питье-Сальпетриер». У нее дважды останавливалось сердце: сейчас шла операция.

Марк подошел к столу, на котором поблескивали снимки. Он ожидал увидеть растерзанную плоть, потеки крови на железе, картину чудовищной бойни. А увидел прозрачное, словно светящееся лицо принцессы. У нее немного опухли глаза, капля крови стекала по виску, но ее красота не пострадала. Несмотря на явные следы столкновения, она казалась поразительно юной и свежей. Это был настоящий ангел во плоти, покрытый синяками, ссадинами, кровью, и от этой подлинности сжималось сердце.

Самой страшной была другая фотография – без сомнения, последняя фотография Дианы в сознании. Вспышка выхватила ее взгляд, обращенный через заднее окно машины к догонявшим ее фотографам. В этом взгляде Марк прочел истину. Причиной смерти принцессы стала не ошибка водителя, даже не фотографы, гнавшиеся за ней этим вечером. Ей суждено было пасть жертвой долгих лет преследования, когда ее травили, выслеживали, и не только фотографы, но и весь мир. Ее должно было сгубить людское любопытство, та темная сила, что сделала ее средоточием всех взглядов, всех желаний. Погоня, идущая испокон веков. Оборотная сторона желания видеть и знать, вписанного в гены людей.

– Предупреждаю! Это я не продам.

Марк узнал фотографа, сказавшего эти слова: у того в глазах стояли слезы. Значит, именно он сделал снимок «через заднее окно», остальные, где Диана лежала среди обломков, принадлежали Венсану. Марк поискал его взглядом: великан казался испуганным, он переступал с ноги на ногу, сжимая в руке шлем.

Марк оглядел остальных – дежурных журналистов, заведующего фоторедакцией, поднятого среди ночи. В свете, шедшем снизу, от стола, их лица казались бледными, прямо-таки мертвенно-белыми. В этот момент никто из них не произнес ни слова, но они пришли к молчаливому соглашению: никто не будет ни продавать, ни публиковать эти снимки.

В четыре часа пришла новость: Диана умерла.

И тут началась настоящая лихорадка. Беспрестанно звонили мобильники. Со всего мира поступали предложения от редакций. Цены росли. Марк краем глаза наблюдал за Венсаном и несколькими другими фотографами, приехавшими к тому времени с новыми снимками. Они так и стояли в куртках и нерешительно отвечали на звонки, понимая, что нашли золотую жилу. Иногда они смотрели на свои отражения в окнах редакции и, наверное, задавали себе тот же вопрос: я мужчина или стервятник? Марк выскользнул из здания в шесть утра, предварительно договорившись с Венсаном: они не будут ничего продавать.

Марк подходил к своей машине, когда у него зазвонил мобильный. Он узнал голос: его информатор из Управления криминальной полиции. «Диана. Мы ждем свидетельство о смерти. Тебя это интересует?» Марк представил себе бледное тело на операционном столе. Тело, которое он сам несколько лет назад осквернил, толкнув кому-то фотографии, на которых можно было разглядеть признаки целлюлита на бедрах принцессы. На снимках, опубликованных в увеличенном формате, «интересная» область была обведена красным. За этот репортаж на потребу широкой публики Марк положил в карман восемьдесят тысяч франков. Вот в каком мире он жил. Он дал отбой, не ответив.

Спустя час полицейский перезвонил. «Только что получили по факсу свидетельство. Есть результаты анализа крови. Не исключено, что она была беременна. Тебе по-прежнему не интересно?» Марк еще поколебался для вида, потом, повинуясь темному желанию достичь дна, сказал: «Жду тебя через тридцать минут в «Золотом солнце». Бумагу привезу». Кафе «Золотое солнце» было ближайшим от дома тридцать шесть на Набережной Орфевр [1] Адрес Управления криминальной полиции. ( Прим. ред. ) . Что касается «бумаги», то на встречу с информатором всегда следовало приносить лист стандартного формата для ксерокса: в полиции использовалась бумага с характерными знаками, которая, в случае скандала, могла стать уликой.

Через час он держал в руке копию документа. Еще через два часа он предложил ее редакции одной из крупнейших парижских газет. Бесценное предложение. Но руководство колебалось: ничто не гарантировало подлинность свидетельства о смерти, а последствия могли быть очень и очень серьезными. В это самое время на улицах стали раздаваться требования линчевать папарацци и в целом средства массовой информации, «убившие Диану». Не дав твердого согласия на публикацию, редакция оплатила «гарантию» и подготовила макет – Марк, не выходя из здания, самолично настрочил статью. Но тут произошло неожиданное: секретарши-стенографистки отказались ее перепечатывать. Это уже выходило за всяческие рамки. Подобное восстание в корне изменило ситуацию: газета отказалась от публикации. И решилась на полумеры. В статье дадут намек на возможность беременности, но о воспроизведении свидетельства не может быть и речи.

Марк в бешенстве схватил свое вещественное доказательство и ринулся в редакционный туалет. Там, в одной из кабинок, он сжег документ. И в эту секунду его горло сжалось от отвращения. Нет сомнений: он действительно последняя сволочь. Он смотрел на язычки пламени, извивавшиеся между его пальцами, и давал зарок раз и навсегда покончить с этой работой. Прошло пять лет с тех пор, как он заключил пакт с Дьяволом, и теперь символически сжигал свой зловещий контракт.