Морис Леблан - Арсен Люпен (сборник)

Такая самоуверенность вкупе с необъяснимой откровенностью раздражала и сбивала с толку представителей правосудия. Очевидно, все дело было окутано глубокой тайной, раскрыть которую мог один лишь Арсен Люпен, что не входило в его планы.

Арестанта перевели в другую камеру на нижнем этаже, а следователь между тем закончил дознание и передал дело прокурору. Наступил перерыв, продолжавшийся два месяца… Люпен все это время лежал на кровати, обратив лицо к стене. Перемена камеры, казалось, произвела на него угнетающее впечатление. Он отказался принимать адвоката и едва обменивался несколькими словами со сторожами.

Между тем всеобщее любопытство не ослабевало. Многие желали, чтобы планы Люпена скорее осуществились, – до такой степени нравилась толпе эта смелая личность, загадочная и разносторонняя в своих выдумках. Он должен сбежать. Это неизбежно, фатально! Все даже удивлялись, что дело так затянулось. Каждое утро префект полиции спрашивал у своего секретаря:

– Ну что же, он еще не исчез?

– Нет!

– Значит, это произойдет завтра.

Накануне дня процесса в редакцию «Ла гранд журнал» явился неизвестный господин, спросил заведующего судебным отделом и, бросив ему свою визитную карточку, быстро скрылся. На глянцевом картоне были написаны следующие слова: «Арсен Люпен всегда держит свои обещания».

Процесс начался. В здание суда стекалось огромное количество желающих. Всем хотелось увидеть знаменитого Арсена Люпена. Но пасмурная дождливая погода и усиленная охрана не позволяли хорошо рассмотреть Люпена. Тяжелая походка, манера, с которой он опустился на свое место, и его равнодушная неподвижность не располагали в его пользу. Несколько раз адвокат обращался к арестованному с вопросами. Тот только покачивал головой и молчал. Секретарь прочел обвинительный акт, а затем председатель произнес:

– Обвиняемый, встаньте. Ваше имя, фамилия, возраст и занятие?

Не получив ответа, он повторил:

– Ваше имя? Я спрашиваю – ваше имя?

Низкий усталый голос произнес:

– Бодрю, Дезире.

Среди присутствующих послышался шепот. Председатель продолжал:

– Бодрю? Дезире? А! Новая метаморфоза. Это, кажется, уже восьмое имя, которым вы называетесь и которое, конечно, вымышлено, как и все остальные. Мы будем придерживаться, с вашего позволения, фамилии Люпен, под которой вы более известны.

Сделав несколько заметок, председатель продолжал:

– Три года назад вы неожиданно выплыли из неизвестной среды, называясь Арсеном Люпеном. Все данные, которые мы имеем о вас до этого появления, скорее всего, являются лишь предположениями. Возможно, что некий Роста, работавший восемь лет назад с фокусником Диксоном, был не кто иной, как Арсен Люпен. Вероятно также, что русский студент, посещавший шесть лет назад лабораторию в госпитале Святого Людовика и нередко удивлявший своего учителя смелостью опытов по кожным болезням, был тот же самый Арсен Люпен. Он же, по-видимому, фигурировал в Париже в качестве мастера японской борьбы. Наконец, человек, спасший стольких людей через слуховое окно на благотворительном базаре, а после их обокравший, – был, возможно, опять-таки Арсеном Люпеном.

После короткой паузы председатель спросил:

– Признаете ли вы все эти факты?

Во время речи обвиняемый стоял сгорбившись и переминаясь с ноги на ногу. Небо стало светлеть после непогоды. Теперь можно было различить необычайную худобу арестованного, его впалые щеки, резко выдающиеся скулы, лицо землистого цвета, испещренное красными пятнами и обрамленное неровной и редкой бородой. Пребывание в тюрьме состарило и истомило его.

Казалось, он даже не слышал вопроса. После того как председатель повторил его дважды, обвиняемый поднял глаза и, сделав над собой огромное усилие, пробормотал:

– Бодрю… Дезире.

– Я не понимаю вашей системы защиты, Арсен Люпен, – сказал председатель. – Если вы хотите разыгрывать роль безответственного глупца, воля ваша. Я же приступаю к делу, не обращая внимания на ваши фантазии.

Затем он перешел к подробностям краж, мошенничеств и подлогов Арсена Люпена. Время от времени он обращался с вопросом к обвиняемому, который или бормотал что-то бессвязное, или же вовсе молчал.

Начался допрос свидетелей. После нескольких ничтожных показаний был вызван Ганимар. Сразу пробудился общий интерес. Вначале старый сыщик немного разочаровал аудиторию. Не то чтобы он был смущен – ведь он не в первый раз присутствовал на суде, – но казалось, что Ганимар обеспокоен и чувствует себя не в своей тарелке. Он посматривал на обвиняемого с явным недоумением. Однако он рассказал все события, в которых сам принимал участие: преследование Арсена Люпена по всей Европе, арест и их прибытие в Америку. Публика жадно слушала Ганимара, как будто это был рассказ о романических любовных приключениях. В конце монолога, передавая свои разговоры с Арсеном Люпеном, сыщик два раза неожиданно останавливался, обнаруживая странную рассеянность и нерешительность. Стало ясно, что его преследует какая-то посторонняя мысль.

– Если вам нездоровится, не лучше ли прервать показания? – спросил председатель.

– О нет, нет, дело в том…

Ганимар замолчал, пристально вглядываясь в арестованного.

– Я прошу дозволения взглянуть на Люпена вблизи, – сказал он. – Здесь кроется какая-то загадка, которую надо выяснить.

Он подошел к подсудимому, еще раз внимательно оглядел его, потом вернулся на свое место и произнес торжественным голосом:

– Господин председатель! Я утверждаю, что находящийся здесь человек – не Арсен Люпен.

Воцарилось глубокое молчание.

– Что вы говорите? – воскликнул вконец растерявшийся председатель.

– На первый взгляд, пожалуй, можно ошибиться. Признаюсь, сходство действительно существует, но достаточно обратить внимание на нос, рот, волосы, цвет кожи… Конечно, это не Арсен Люпен. В особенности глаза… Разве у Люпена глаза алкоголика?

– Позвольте, позвольте! В чем же дело? Что вы подозреваете, свидетель?

– Я и сам не знаю. Думаю, что вместо себя Люпен подсунул кого-то другого. Возможно, это его сообщник.

Председатель велел вызвать судебного следователя, директора Санте и сторожей, а затем объявил перерыв. При возобновлении заседания, во время очной ставки Бувье, директора и обвиняемого, выяснилось, что между Арсеном Люпеном и подсудимым почти не было сходства.

– Но в таком случае кто же этот человек? И как он попал в руки правосудия?

Ввели двух сторожей из тюрьмы Санте, и – непонятное противоречие! – они признали арестанта, за которым следили по очереди. Председатель вздохнул свободнее.

– Да-да, – подтвердил один из сторожей, – это, конечно, Люпен.