Адриан Леви - Заложники. 68 часов в ловушке

Хидли прилетел в Мумбаи в апреле 2008 года и в первый же вечер присоединился к экскурсии на катере по заливу. На пристани было много туристов, охранников и полицейских. Никто не обратил на него внимания, пока он фотографировал и считывал показания навигатора.

На следующий день он сел на катер, который отправлялся в другой конец города в полдевятого вечера. Кахафа предупредил его, что в это время террористы, возможно, начнут атаку. Хидли был очень занят. На следующий день он взял такси и поехал на юг Мумбаи к этой рыбачьей колонии. Хидли убедил лодочника забрать его в три часа утра на следующий день. Они проплыли почти три километра. Когда они возвращались, Хидли заметил, что место высадки, предложенное «Пчелой», замечательно подходит для их целей. Его действительно не видно с дороги. Он вернулся на следующий день, рассказав рыбаку байку о том, что «скоро с ним свяжутся его друзья по колледжу, которые хотят прокатиться на катере».

Хидли вернулся обратно в Пакистан и пять часов гнал машину до города Равалпинди, чтобы передать координаты GPS Саиду Миру. Когда он приехал, то был шокирован. Мир сделал себе пластическую операцию, для чего летал в Дубаи. Впрочем, для Хидли Мир выглядел как обычно. Возможно, он стал немного похож на китайца. Если Мир собирался исчезнуть, значит, «Операция Бомбей» стала реальностью.

На фотографии с камеры наблюдения в аэропорту Мумбаи от первого июля 2008 года можно увидеть усталого путешественника. Рубашка Хидли потерлась и выцвела, а зеленая бейсболка прикрывала грязные волосы, собранные в хвост. В сумке у него была камера, которую ему дали, чтобы он провел последнюю разведку.

Кроме «Тадж-Махала», «Трайдент-Оберой» и вокзала, Хидли также начал снимать Еврейский центр, который находился в густонаселенном районе Колаба. В нем работали американские раввины. Также туда приезжали отдохнуть многие израильтяне, в частности, после военной службы. Эта инициатива исходила от команды индийцев, завербованных «Лашкаре-Тайба» для создания списка возможных целей атаки.

Данная цель говорила о том, что в самой организации кое-кто пошел на компромисс, чтобы сохранить «Лашкаре-Тайба» от распада. Умеренные ветераны были против нападения на Еврейский центр, поскольку он находился слишком далеко от основных целей. К тому же в случае нападения на центр организацию начали бы травить все, кому не лень. Но другая часть членов организации, ориентированная на «Аль-Каиду», отчаянно продвигала эту идею.

Когда Хидли вернулся в Лахор, Мир сразу же вызвал его. Дэвид приехал в лагерь, изможденный до предела. Смерть матери и усилия, которые он тратил на то, чтобы вести двойную жизнь, истощили его. Он едва смог передал все собранные данные вместе с несколькими часами видеоматериалов и картами, испещренными его пометками. В ту ночь Хидли потерял сознание от лихорадки. Когда он проснулся на следующий день, возле его постели сидел Мир. Он сообщил, что «Операцию Бомбей» будут обсуждать на общем специальном собрании с участием правящего совета.

Хидли приготовился увидеть всю верхушку организации. Но Мир осадил его. Хотя амир Хафиз Саид, дядя Заки, Кахафа и прочие старшие члены организации должны были присутствовать на собрании, Хидли не пригласили. Мир извинился, сказав, что не хотел показывать его другим членам организации, чтобы не подвергать его опасности.

Он не упомянул, что ранее дядя Заки сообщил, что майор Икбал послал им предупреждение. У разведки имелись подозрения, что Хидли – двойной агент. Но он по-прежнему был им нужен для завершения «Операции Бомбей», что ставило их в затруднительное положение. Заки предложил не отпускать его далеко и начинать операцию. Если он был предателем и работал на ЦРУ или другую разведку, они все равно могли его использовать. Заки верил: кто бы на Западе ни был связан с Хидли, они явно так сильно нуждались в информации, что готовы были оставить его в игре до последнего. Это давало «Лашкаре-Тайба» время на развертывание операции.

– Пусть не приходит на собрание, – велел Заки. – И не сообщайте ему дату операции.

После собрания Мир все-таки кинул Хидли кость. Он сообщил, что команда бойцов уже создана и «Операция Бомбей» теперь официально является миссией фидаи. Моджахеды должны будут захватить цели в городе, взять заложников и на виду у средств массовой информации казнить их. Потом они подожгут все значимые места Мумбаи и принесут свои жизни в жертву в финальном столкновении с полицией.

Загорелый Андреас Ливерас, зачесав седоватые волосы назад, стоял на палубе своей великолепной яхты «Алисия» и глядел на вырисовывающийся вдали силуэт «Тадж-Махала». Он только что вернулся после похода за покупками на блошиный рынок, куда его сопровождал добродушный Ремеш Черувот, который управлял его судном и таскал покупки. Андреас в последний раз посещал этот город со своей женой Анной, чтобы поесть изысканных блюд в одном из ресторанов отеля. Несколько месяцев назад прогрессирующий рак убил ее, и сегодня Андреас, которому было семьдесят три года, собирался вернуться в отель в память об Анне, чтобы снова насладиться местной стряпней и наконец сойти на берег.

Его британский друг, торговавший яхтами, Ник Эдмистон, хотел позаимствовать «Алисию» для запуска своего нового индийского предприятия. Он намеревался попытаться выйти на рынок яхт этого субконтинента. Андреас не был настроен на общение, что для него было необычно. Буйный грек-киприот, которому довелось покинуть родину, Андреас обычно любил хвастаться удивительными показателями «Алисии». Девяностометровая яхта с восемнадцатью каютами, восемнадцатью номерами люкс, джакузи, посадочной площадкой для вертолета и погребом для вин с системой контроля воздуха производила впечатление. Ее обслуживала целая команда матросов.

– Я король яхт, – говорил он людям, поясняя простую формулу: «Чем больше и дороже яхта, тем меньше у вас свободного времени».

Построенная в 2006 году за семьдесят миллионов фунтов стерлингов, «Алисия» в тот год была названа журналом «Форбс» самой дорогой яхтой из всех, что когда-либо бороздили моря. Она играла важную роль в деловой жизни Андреаса.

Андреас был одним из девяти детей, родившихся в бедной семье киприотов. В шестидесятые годы он уехал в Лондон, где начал работать разносчиком хлеба в модном районе Кенсингтон в западной части столицы. Позже ему удалось создать удивительно прибыльную сеть кондитерских «Флер де Лис». Продав сеть за сто тридцать миллионов фунтов стерлингов, Андреас, носивший розовые костюмы и увесистые золотые цепи на шее, начал покупать самолеты и дорогие дома по всему миру, включая Монако. Там он подружился с принцем Альбертом и стал членом Королевского яхт-клуба, где познакомился с Ником Эдмистоном, еще одним жителем Монако родом из Лондона.