Глэдис Митчелл - Тайна Камня друидов

Уиллоуз вернулся только в одиннадцатом часу.

– Я уже беспокоилась и собиралась идти тебя искать, – с упреком сказала жена.

Уиллоуз, как подобает любящему, но суровому мужу, уселся, придвинулся к столу, молча дождался, пока жена подаст ему два ломтика бекона и яйцо и возьмет то же самое себе, стал с аппетитом есть. Миссис Уиллоуз, много лет ведшая сражение сама с собой, но все же съедавшая на завтрак два ломтика бекона и яйцо независимо от того, хотелось ли ей этого, взяла нож и вилку.

Уиллоуз мерно жевал десять минут, после чего отодвинул пустую тарелку и потянулся за сыром. Затем удостоил взглядом жену, колебавшуюся, приступать ли ей ко второму ломтю бекона.

– Ну, – произнес он, изображая насытившегося трудягу, – что скажешь?

– Даже не знаю, что сказать, Джорджи, – робко ответила миссис Уиллоуз. – Съешь еще ломтик бекона, если я положу его тебе на тарелку?

– Что еще за новости? – насупился мистер Уиллоуз. – Ешь сама и не выдумывай! Кормишь ее, кормишь, как мало кто из мужчин кормит своих женщин, и где благодарность? Где бы ты сейчас была, если бы не моя забота?

– Без сомнения, на небесах, Джорджи, – произнесла миссис Уиллоуз, которой очень хотелось сказать хоть что-то, что соответствовало бы его мнению и успокоило бы.

– Тогда ешь и помалкивай, – усмехнулся Уиллоуз.

– Говорят, вечером в деревне возникла суматоха, – осторожно промолвила миссис Уиллоуз, когда муж, поев, готовился устроиться в дверях с трубкой.

– Что верно, то верно, женушка. От кого ты об этом слышала?

– Молодой Перси Нун остановился здесь по пути на работу, чтобы поблагодарить за рассаду лука-шалота, и велел рассказать тебе, когда вернешься. Вроде сквайр Сетлей вдруг подался в Штаты. Еще Перси видел мистера Райта. У меня сердце было не на месте: ты-то все трудишься и трудишься, головы не поднимаешь, ничего вокруг не замечаешь! Перси рассказал, как Райт стукнул молодого Гэллоуэя колбасой по башке в пабе «Голова королевы», Гэллоуэй решил дать ему сдачи, а Билл Бонди не вмешивался, только следил, чтобы все было по-честному. Перси говорит, что кузен сквайра, молодой Редси, все время драки провалялся пьяный.

– Об этом болтали в деревне вчера, – подтвердил Уиллоуз. – А нынче утром и того больше. Потому я и припозднился к завтраку: хотелось получше разузнать, что да как.

– Вот оно что! А я-то жду у ворот, маюсь, голову ломаю, почему ты так задерживаешься! – пожаловалась миссис Уиллоуз.

– Еще бы ты не ломала голову! Поглядим, что ты запоешь, когда я все тебе расскажу. В мясной лавке на рынке в Боссбери совершено убийство!

– Убийство? Боже всемогущий! Сиди-ка ты сегодня вечером дома, Джорджи!

– Никуда я не пойду, у майора сегодня все равно делать нечего. Только розы опрыскать, уж больно за них взялась зеленая тля. Тамошнему пареньку я еще вчера велел прополоть дорожки, он и сегодня может этим заняться. Хризантемы хороши, клубника народилась отменная. А ты-то что, мало тебе малышни в доме?

– Ты напугал меня этим убийством, Джорджи!

Уиллоуз вынул изо рта трубку и решительно и метко сплюнул.

– Тебе нет никакого резона тревожиться, женушка. На меня никто не поднимет руку. Тоже мне, важная птица! Что там на часах?

– Говорю вам, – распиналась миссис Элали Бленкинс на собрании матерей в церкви. – Генри Бинкс получил по заслугам. Негоже человеку зарабатывать на убийстве безобидных животных и на продаже их туш! Сама я вегетарианка, хотя, увы, не могу уговорить пойти этим путем Роберта. Я стала такой, когда жила в Блэкуотере. Хозяйка у меня была хорошая, угодить ей было нетрудно. «Послушай, Сара, – говорит она (называть меня «Элали» она не любила, уж больно трудно это произнести, «Полли» ей тоже не нравилось, уж очень кокетливо звучит, вот она и звала меня Сарой, а мне это было не в новинку, недаром второе имя Роберта – Авраам…). Послушай, Сара, – говорит, – одного я не могу стерпеть – мяса из мясной лавки! Все мы здесь вегетарианцы и последователи «Христианской науки»! Если ты обещаешь стать такой же, то я согласна тебя взять». С тех пор я вегетарианка, хотя к «Христианской науке» не прибилась, потому что осталась последовательницей уэслианской церкви… Ничего вы по страховке не получите, если не будет справки от врача, – спустилась ораторша с небес на землю.

Пожилая женщина навострила уши.

– При чем тут Генри Бинкс? – спросила она. – Такой уважаемый человек! И непьющий!

– Насколько я знаю, он ничего не сделал, – лицемерно подхватила миссис Бленкинс. – Надеюсь, это не его рук дело. Он просто все это нашел… – Она понизила голос до пугающего шепота. – Человеческие останки на крюках, на которые он во вторник утром вешает говядину и баранину.

Воцарилась устрашающая тишина и долгая пауза. Наконец некая отважная дама, орудовавшая иглой в надежде сшить сорочку, которая прикроет наготу самой черной Африки, осведомилась, едва дыша:

– Человеческие останки? Что вы хотите сказать, Полли Бленкинс?

Миссис Элали Бленкинс оглянулась. Жена проповедника вместе со скучнейшей книгой, из которой она обычно зачитывала отрывки собранию домохозяек, еще не появилась, поэтому Полли придвинулась поближе к даме с сорочкой и ответила так тихо, что остальным тоже пришлось придвинуться, навострить уши и прервать свою работу:

– То и хочу сказать: именно это он и нашел сегодня утром. Конечно, Генри Бинкс живет над своей лавкой на Пирл-роуд, а еще снимает мясную лавку на рынке, хотя на лавке все еще висит имя Смита, старого Тома Смита, жившего раньше над зеленщиком Бордером на Куин-стрит… Старик уже в могиле, но Генри Бинкс так и не позаботился закрасить на лавке его имя и намалевать свое. Ну, понедельник в его деле – нехороший день, вот он и не открывает лавку на рынке до вторника, а в понедельник довольствуется продажей каких-то обрезков у себя на Пирл-роуд. И вот утром во вторник отправляется он на рынок, в лавку, а в лавке на Пирл-роуд оставляет, как водится, жену и сына. И что же он находит? – Рассказчица выдержала драматическую паузу. – Я скажу вам, что нашел Генри Бинкс, убрав ставни, – продолжила она. – Тело, человеческое тело, разрубленное на кусочки так аккуратно, словно он сам над ним потрудился! Говорят, это было сделано его же… инструментами. По словам моего племянника, полиция забрала их, чтобы снять отпечатки пальцев. Ну и зрелище было, могу представить! Мол, увидев все это, Генри Бинкс, даром что мясник, хлопнулся в обморок!

– Отпечатки? Мы собрали их сотни. Опознать тело? Пока не можем. Задержать Генри Бинкса? На каком основании? Конечно, он под наблюдением, не беспокойтесь. Но арестовывать его не за что. Скотленд-Ярд? Чтобы я этого больше не слышал, иначе вы сами будете задержаны за препятствование полиции!