Уинфред Шарлау - Кредит на революцию. План Парвуса

Начальник полиции высказывал опасение, что в результате деятельности Гельфанда митинги рабочих в Мюнхене утратят свой мирный характер. Действительно, за годы, проведенные в баварской столице, Гельфанд всячески старался ускорить размеренный темп местного социалистического движения. Мирный характер рабочих демонстраций с негодованием отмечала жена Ленина Крупская, наблюдавшая в 1901 году майский парад в Мюнхене [86] См.: Крупская Н.К. Ленин. С. 68. .

Зрелище немецких социал-демократов с женами и детьми, молча и поспешно прошедших через Мюнхен в пригородные пивные на открытом воздухе, глубоко опечалило Крупскую. Она надеялась принять участие «в настоящей боевой демонстрации, а не в процессии, организованной полицией». Ей так и не довелось увидеть осуществление своего желания, поскольку она прожила в Мюнхене сравнительно недолго.

Вскоре после отъезда редакционной коллегии «Искры» из Мюнхена Ленин сделал первые шаги по захвату власти над русскими социал-демократами. Летом 1903 года на Втором съезде партии произошел раскол между большевиками и меньшевиками. Конфликт случился на почве разногласий по вопросу организации партии. Предложенная Лениным концепция подразумевала партию профессиональных революционеров – немногочисленную, строго централизованную, предназначенную стать авангардом рабочего класса в его борьбе против буржуазии.

Тем временем пограничники и царская полиция всерьез взялись за социалистов, занимавшихся нелегальной переправкой литературы из-за границы в Россию. Поначалу раскол между большевиками и меньшевиками слабо отразился на российской партийной организации. Хотя Ленин был убежден, что только предложенная им партия способна возглавить рабочее движение, его указания до партии не доходили. В начале ХХ века рост революционных волнений среди рабочих промышленных центров России происходил, вообще-то говоря, вне зависимости от социал-демократической организации [87] См.: Шапиро А. Коммунистическая партия Советского Союза. Лондон, 1960. С. 41. .

В те же годы на сцене появились соперники большевиков. В 1901 году возникла нелегальная группа социалистов-революционеров (эсеры) – прямых потомков народников, отводившая значительное место террору. Следом либералы стали искать единомышленников и укреплять свои ряды.

Во время разногласий в партии эмиграция вполне могла вовлечь Ленина в политическую игру, и, как многие революционеры до него, он бы смешался с недееспособной, проводящей время в бессмысленных спорах, русской эмиграцией. Через Потресова Гельфанд был прекрасно осведомлен о разногласиях в эмигрантской среде и вскоре отметил растущий отрыв эмигрантов от родины. К лету 1904 года Гельфанд понял, что русская партия утратила контакт с массами и движется «по воле волн, без руля и ветрил» [88] Социал-демократическое движение в России. С. 137. .

Какое-то время европейские социалисты оставались в неведении о причинах, которые привели к расколу российской социал-демократической партии. Гельфанд первым нарушил тишину и в конце ноября 1903 года сообщил о расколе в информационном бюллетене [89] См.: Из мировой политики. 1903. 30 ноября. .

Он явно не собирался принимать чью-либо сторону. Ленин оценил беспристрастный тон статьи и предложил Гельфанду дождаться опубликования протокола съезда, а не принимать всерьез партийные сплетни [90] См.: Ленин В.И. Собр. соч. Т. 7. С. 105. .

Восстановление единства среди русских социалистов Гельфанд расценивал как свой долг и считал, что руководство германской партии могло бы помочь положить конец затянувшейся ссоре. В течение года он написал множество писем Потресову, Аксельроду и Мартову, теперь превратившихся в противников Ленина; он умолял их, уговаривал и в основном поучал [91] См.: Социал-демократическое движение в России. С. 108–120, 136–144, 152–157. .

В начале января 1904 года в письме Аксельроду Гельфанд сделал первый ход в кампании по воссоединению большевиков и меньшевиков. Прочитав в «Искре» статью Аксельрода о проблеме сплоченности русского социализма, Гельфанд написал автору: «Вы затронули больную тему в политике русской социал-демократической партии. Борьба с самодержавием требует единства всех оппозиционных элементов и концентрации сил для получения немедленного политического эффекта». Но Гельфанд не хотел, чтобы у Аксельрода и его товарищей создалось впечатление, что он безоговорочно на их стороне. Гельфанд объяснил Потресову, что собирается по-прежнему поддерживать отношения с Лениным. В феврале он убеждал меньшевиков избрать Ленина в редакционную коллегию «Искры», причем даже в том случае, если Ленин откажется принять меньшевиков в Центральный комитет большевистской фракции [92] См.: Социал-демократическое движение в России. С. 112. .

Когда Потресов пожаловался, что Ленин не тот человек, с которым можно сотрудничать, Гельфанд ответил, что единство партии важнее личных отношений. Несколькими месяцами позже Карл Каутский дал меньшевикам точно такой же совет.

С энтузиазмом взявшись за посредничество между двумя фракциями русской партии, Гельфанд совершил большую ошибку. Он высказал мнение, что руководство партии страдает той же болезнью, что и Ленин, – переоценивает значение рабочего класса. Он соединил лидера большевиков с его противниками и отчитал их, словно группу подростков с завышенной самооценкой. Это, естественно, никому не понравилось. Ленин был не в том настроении, чтобы внимать советам и выслушивать критические замечания, и резко отклонил предложение войти в редакционную коллегию «Искры».

Спустя несколько недель Потресов написал Аксельроду: «Еще вопрос, как победить Ленина. Я думаю, что надо натравить на него таких авторитетов, как Каутский, Роза Люксембург и Парвус» [93] Там же. С. 125. .

К тому времени симпатии Гельфанда были на стороне меньшевиков. Он с почти физическим отвращением относился к борьбе Ленина за власть в партии. Каутский тоже перешел на сторону критиков Ленина. Роза Люксембург с неудовольствием заметила, что Ленин с товарищами являются приверженцами «ультрацентрализма» [94] Neue Zeit. 1903–1904. Т. 2. С. 484–492, 529–539. .

Нет ничего странного в том, что Гельфанд и Люксембург, сформировавшиеся как социалисты в Германии, относились к действиям Ленина с подозрением и даже, отчасти, с презрением. Они считали, что только такая массовая организация, как в Германии, является залогом распространения социализма; нельзя использовать методы абсолютизма в борьбе против абсолютистского режима. Позиция меньшевиков частично совпадала с позицией Гельфанда. Меньшевики стремились учиться у немецких товарищей, и даже были готовы терпеть слегка покровительственное отношение. Ленин тем временем шел своим путем: безжалостный, готовый заплатить высокую цену за победу, находившийся в то время на грани нервного срыва.