Эдвард Гиббон - Упадок и разрушение Римской империи (сокращенный вариант)

Караухи – одна из народностей, населявших Персидскую империю, предки нынешних курдов.

По-моему, от Дионисия до Либания нет ни одного критика-грека, который бы упомянул Вергилия или Горация. Они как будто не знают, что у римлян был хотя бы один хороший писатель.

Скорее всего, Гиббон написал или хотел написать не «curious» – «любопытная», a «copious» – «богатая».

Два главных места добычи жемчуга были те же, что сейчас, – Ормуз и мыс Коморин. Алмазы Рим получал, насколько мы можем сопоставить античную географию с современной, с рудника Джумелпур в Бенгалии, который описан в «Путешествиях де Тавернье».

В этом случае мы можем сказать о Лонгине, что «все его правила подкрепляет его собственный пример». Вместо того чтобы прямо высказать свои утверждения, проявив достойную мужчины смелость, он вводит их в высшей степени осторожно: вкладывает в уста друга и, насколько можно понять из поврежденного текста, притворяется, будто сам опровергает их.

Если правитель слаб, им всегда управляют его слуги. Власть рабов увеличила позор римлян: сенат льстил и угождал какому-нибудь Палласу или Нарциссу. В наше время есть вероятность, что фаворит будет дворянином.

«Когда Октавиан идет на пир цезарей, его цвет меняется, словно у хамелеона: сначала он бледен, потом красен, затем черен и под конец окрашивается в нежные тона Венеры и граций. Эта картина, использованная Юлианом в его искусном сочинении, справедлива и изящна. Но когда сочинитель считает эти изменения характера подлинными и приписывает их силе философии, он оказывает слишком много чести и философии, и Октавиану» ( Лукиан. Цезари).

Мир смеялся над доверчивостью Марка Аврелия, но мадам Дасье уверяет нас (а даме мы можем поверить), что муж всегда будет обманут, если жена снизойдет до того, чтобы притвориться.

Африканские львы, гонимые голодом, разоряли ничем не огражденные деревни и возделанные земли, и делали это безнаказанно: лев, царь зверей, был предназначен для развлечения императора и столицы и находился под охраной. Несчастный крестьянин, который убил бы одного из этих хищников даже при самозащите, понес бы очень суровое наказание. Этот закон об играх был смягчен Гонорием и в конце концов отменен Юстинианом.

Коммод убил камелеопарда, иначе жирафа, – самое высокое, самое доброе и самое бесполезное из крупных четвероногих. Это уникальное животное, которое водится лишь в центральных областях Африки, никто не видел в Европе со времен Возрождения. Господин де Бюффон (см. его «Естественную историю», том XIII) постарался описать жирафа, но не рискнул нарисовать его.

Одним из самых дерзких и своенравных проявлений его власти было оскопление ста свободных римлян, среди которых были женатые люди и даже отцы семейств, только для того, чтобы его дочь после свадьбы с молодым императором могла иметь свиту из евнухов, достойную восточной царицы.

Однажды за составление нового соуса была назначена щедрая награда. Но поскольку он не пришелся по вкусу императору, изобретателю велели питаться только собственным изобретением до тех пор, пока он не придумает что-нибудь более приятное для услаждения Элагабала.

Ардашир. Так он назван у Фирдоуси в «Шахнаме».

Аполлоний Тианский родился примерно в то же время, что Иисус Христос. Его (Аполлония) жизнь описана его учениками в такой сказочной манере, что мы не в состоянии понять, был он мудрецом, обманщиком или фанатиком.

Ношение штанов, которые назывались бракке, в то время еще считалось варварским галльским обычаем, однако римляне сделали большой шаг вперед в этом направлении. Обматывать ноги и бедра полосами ткани (такая полоса называлась фасция) во времена Помпея и Горация считалось признаком плохого здоровья или изнеженности. Во времена Траяна этот обычай был принят только у роскошно живших богачей. Постепенно его перенял весь народ, вплоть до последних бедняков.

Адам. Древности Дворца Диоклетиана в Спалато. С. 6. Мы можем добавить к этому один или два факта из сочинения аббата Фортиса. В маленьком ручье под названием Гиадр, упоминание о котором есть у Лукана, водится прекраснейшая форель, которую этот аббат, человек рассудительный и, возможно, монах, считает одной из главных причин, заставивших Диоклетиана выбрать это место для жизни после ухода от дел. Этот же автор сообщает о том, что в Спалато возрождается любовь к сельскому хозяйству: возле этого города группа джентльменов недавно основала опытную ферму.

Видимо, это нынешний курортный город Сплит в одной из стран бывшей Югославии. Думаю, это стоит уточнить.

«Долго ли будет народ сей гневить Меня? И скоро ли наконец он уверует в Меня ради всех знамений, что Я дал ему?» (Четвертая книга Моисеева. Глава 14: 11). Было бы легко, но неуместно оправдать эту жалобу Божества всем духом Моисеевой истории.

Римский сенат заседал всегда в храме или ином священном месте. Перед тем как приступить к делам, каждый сенатор проливал вино и бросал на жертвенник ладан.

См.: Тертуллиан. О зрелищах. Этот суровый реформатор проявляет к трагедии Еврипида так же мало снисхождения, как к бою гладиаторов. Особенно возмущает его одежда актеров. Надевая высокие башмаки-котурны, они нечестиво стараются стать на локоть выше.

Античные похороны (на примере похорон Мизена и Палласа) точно описаны Вергилием и так же точно проиллюстрированы его комментатором Сервием. Похоронный костер сам был жертвенником, огонь питали кровью жертв, и всех присутствующих окропляли очищающей от скверны водой.

См.: Тертуллиан. Об идолопоклонстве. Если друг-язычник говорил христианину привычное «Благослови тебя Юпитер» (возможно, по случаю чихания), христианин был обязан протестовать против признания Юпитера богом.

Достойно внимания, что Бернард из Клерво, оставивший записи о множестве чудес своего друга святого Малахия, ни разу даже не упомянул о тех, которые совершил сам, а его собственные чудеса в свою очередь аккуратно описали товарищи и ученики. Есть ли за всю долгую историю церкви хотя бы один случай, когда святой сам утверждал, что владеет даром творить чудеса?

Протестанты чаще всего называют годы обращения в христианство Константина. Более разумные духовные лица не имеют желания признавать чудеса IV века, а более легковерные не желают отрицать те, которые произошли в V веке.