Крис Бауэрс - Роджер Федерер. Легендарная ракетка мира

Хласек также примирился с Россе – правда, это было похоже больше на перемирие, – и они постарались забыть о своих различиях. Когда команда собралась на неделю, казалось, все в швейцарском лагере было замечательно, но, как написал Роже Жонин в своей работе 2004 года « Роджер Федерер », признаки недовольства видны были невооруженным глазом: «Команду сфотографировали перед отелем, в котором они все остановились. В то время как все широко улыбались, на лице Федерера застыло очень мрачное выражение. Просто ли он устал или же это был признак более глубокого дискомфорта? За спиной шептались, будто Хласек и Федерер больше не ладили – по сути, совсем не ладили. Напряжение было почти осязаемо, а улыбки – фальшивыми».

Как и на турнире в Цюрихе четырнадцатью месяцами ранее, беспокойства в швейцарском лагере поспособствовали проведению по-настоящему великолепного спортивного зрелища. В раунде не только было пять матчей, но в целом в него вошло двадцать три сета с 270 геймами, длившимися двадцать один час и две минуты. В день открытия француз Арно Клеман победил Россе со счетом 15–13 в пятом сете матча, длившегося пять часов и сорок шесть минут. Россе предотвратил восемь матчболов, но уступил на девятом.

Потом Федерер вышел против Николя Эскюде перед переполненным залом на «Литторал Арене». Публика его поддерживала, но он сыграл, пожалуй, худший матч Кубка Дэвиса за всю свою карьеру. К тому моменту Федереру претил сам вид Хласека: на фотографиях с матча видно, как Федерер упрямо смотрит мимо Хласека, когда тот говорил с ним на смене сторон. Эскюде позже стал игроком года Кубка Дэвиса, оставшись непобежденным в пяти одиночных и парных матчах и выиграв кубок для Франции в пятом матче в финале в Мельбурне. Он также победил Федерера на финале в Роттердаме шестью неделями ранее. Однако исход матча решила разочаровывающая игра Федерера. Эскюде выиграл со счетом 6–4, 6–7, 6–3, 6–4, в результате чего около полуночи Федерер предстал перед прессой с глазами, на которых предательски застыли следы недавно пролитых слез.

Если Федерер чувствует, что не может выполнить задачу как следует, то он не хочет делать этого вообще. Это объясняет и его заявление: «Я не могу так больше. Я уже на протяжении нескольких месяцев говорю о том, что совсем не получаю удовольствия от игры, пока он [Хласек] здесь. Поражение в таком матче и то, как я проиграл, меня убивает. На кону – моя карьера».

Всем тем, кто имел отношение к «Швейцарскому Теннису», эта ситуация была известна как «die Kuba Krise» («Кубинский кризис»): Хласека называли «Кубой», модификацией его имени Якоб и немецким названием соответствующего острова.

Пытался ли Федерер испытать свое влияние, измерить границы растущей зависимости «Швейцарского Тенниса» от него? После тех выходных многие задавали себе этот вопрос. Почти точно ответ на него – «нет». Существует достаточно свидетельств того, какие чувства испытывал Федерер к Хласеку, и он человек, для которого важна правильная обстановка. Некоторые считают, что именно поэтому он участвует в матчах Кубка Дэвиса (когда он в них все же участвует). «Я никогда не думал, что он пытается использовать свою власть», – говорит Марко Мордасини, который лично при этом присутствовал.

Какова бы ни была мотивация Федерера, чем-то нужно было пожертвовать. Хласек – пионер швейцарского тенниса, принесший стране известность, войдя в десятку лучших теннисистов в 1988 году и приведя ее к финалу Кубка Дэвиса в 1992 году, – терпел неудачу. Он был вынужден уйти в отставку после чрезвычайно драматичного четвертьфинала, несмотря на отставание Швейцарии на два очка после того первого дня.

Тем же вечером между Россе и Федерером в отеле разгорелась жаркая дискуссия. Россе был физически истощен после марафонского матча, но и он, и Федерер решили, что они должны были продолжать играть ради своих фанатов и товарищей по команде.

Хласек мог и подождать. Сейчас они должны были начать спасительную операцию, которая оказалась в итоге впечатляюще успешной.

Несмотря на то что Федерер почти совсем не спал, он стал партнером Лоренцо Манты в парном разряде субботним днем. Нет никаких сомнений в том, что Манте было очень приятно, что Федерер встал рядом после пятничного безумия, и в итоге он отыграл один из своих лучших матчей Кубка Дэвиса. Швейцарские партнеры проиграли первый сет против Седрика Пьолина и Фабриса Санторо, но реабилитировались во втором и третьем сетах, проиграв четвертый на тай-брейке. Федерер позже признался, что не был уверен в том, как публика в Невшателе встретит его после слабой игры накануне, но она его полностью поддерживала. Поддержка болельщиков очень помогла в финальном сете, закончившимся со счетом 9–7 и увеличившим продолжительность матча до четырех часов и тридцати одной минуты.

Когда Федерер победил Арно Клемана со счетом 6–4, 3–6, 7–6, 6–4, чтобы уравнять матч до 2–2 очков, феноменальное возвращение швейцарцев стало очевидным. Впрочем, как бы то ни было, талисман команды, Россе, был все еще измотан после пятничного матча. Поэтому Джордж Бастл, который проиграл единственный матч против Марка Филиппуссиса со счетом 6–4 в начале правления Хласека за четырнадцать месяцев до этого, снова был в игре. Он с легкостью справился с первым сетом, потом получил преимущество со счетом 2–1 после тай-брейка в третьем сете. Эскюде победил в четвертом, и неожиданно матч, который в пятницу казался таким неравноценным, дошел до решающего пятого сета.

У Бастла было преимущество первой подачи. Когда счет достиг 4–4, он держал свою подачу, чтобы давить на Эскюде – французу пришлось держать свою, чтобы остаться в матче. Он так и сделал. При счете 5–5 Бастл снова держал подачу, и счет уже был 6–5. Эскюде снова подал, чтобы остаться.

Когда счет был уже 30–40, у Бастла был матчбол. Последовал обмен ударами. Эскюде использовал форхенд, и в результате мяч приземлился вблизи задней линии. Кто-то закричал: «Аут!», и Бастл начал поднимать руки в триумфальном жесте, но вдруг понял, что кричал не судья на вышке. Он ударил, но, выбитый из равновесия этим криком, запустил мяч за заднюю линию Эскюде. Счет стал равным.

Стал ли этот крик причиной поражения Бастла, мы уже никогда не узнаем. Эскюде же выиграл два следующих очка, чтобы держать подачу, и в следующей игре Бастл проиграл. Хоть он и попытался выиграть подачу соперника, Эскюде не собирался проигрывать свою, и Франция стала триумфатором.

Разочарование в швейцарском лагере, очевидно, было огромным, хотя его и смягчал тот факт, что они все-таки сохранили долю гордости после пятничного кошмара. Им просто было нужно, чтобы все беспорядки закончились.

Нельзя сказать, что выходные в Невшателе вымотали Роджера: неделю спустя он выиграл три матча в Монте-Карло, а затем еще два в Риме в начале мая. Учитывая его первые результаты (он получил титул в Милане, пройдя в полуфинал в Марселе, финал в Роттердаме и четвертьфиналы в Майами), теперь он вошел в ряды лучших десяти теннисистов мира. Однако, несмотря на весь свой талант, он все еще не знал, как правильно давать выход своей возбужденной энергии. Поэтому, когда он поехал в Гамбург на финал турнира серии «Мастерс» перед Открытым чемпионатом Франции, предохранительный клапан, держащий под контролем его эмоции на корте, был на пределе.