Татьяна Ширяева - Мудрость веков в языке бизнеса. Паремии в англоязычном научно-популярном деловом дискурсе. Когнитивно-дискурсивный аспект

Здесь стоит разграничить понятия «ПКМ» и «мировоззрение». Несмотря на то, что ПКМ самым тесным образом связана с ЯКМ и мировоззренческими установками того или иного этноса, их вряд ли стоит отождествлять. ПКМ является содержательным знанием и результатом познания. Мировоззрение, тем временем, представляет собой совокупность или систему представлений, взглядов, знаний и принципов деятельности человека и общества в мире. Важно то, что мировоззрение не есть сумма всех этих представлений и взглядов об окружающей действительности, это их предельное обобщение [Философия: энциклопедический словарь, 2004, с. 499]. Еще одной отличительной чертой является то, что ПКМ обладает образным характером репрезентации определенных знаний о мире, стереотипов поведения и системы ценностных ориентиров, а мировоззрение, тем временем, обладает абстрактным, логико-дискурсивным характером [Радбиль, 2010, c. 53–54].

Отличительная характеристика ПКМ по отношению к ЯКМ прослеживается как раз в присутствии оценочного компонента, а именно в том, что в рамках ЯКМ объективная реальность предстает в том виде, в каком ее воспринимает индивид; в рамках же ПКМ представление этой же объективной действительности зависит от того, как человек ее оценивает и как он к ней относится.

Находясь в рамках целостной ЯКМ, ПКМ является когнитивно, прагматически и эмотивно обусловленным фрагментом, в котором обнаруживается экспликация оценочного отношения этноса ко всему, что может представлять ценность в его духовной и материальной культуре. Задача ПКМ, таким образом, заключается в том, что каждый представитель определенного социума должен стремиться к созданной ею идеализированной модели, принимая то, что оценивается в паремиях позитивно, и отбрасывая то, что имеет в паремиях негативную характеристику со стороны данного социума.

Суммируя ранее обозначенные подходы, можно заключить, что англоязычная ПКМ, будучи инвариантом англоязычной ЯКМ и, таким образом, обладая генетически обусловленной антропоморфностью, является результатом когниции окружающего мира, а также разноаспектного отношения английского социума к объекту познания и обладает уникальным набором характеристик, а именно: аксиологической; когнитивно-психологической; исторической обусловленностью; компрессионной; социально-культурной и этнически-обусловленным опытом; вариативной категоризацией объективной действительности в зависимости от особенностей английского языка. Являясь проявлением народного ума, народного характера, народной жизни и мудрости, ПКМ составляет важную и чрезвычайно интересную часть национального менталитета и народной культуры.

В силу того, что языковой единицей, непосредственно репрезентирующей и вербализующей ПКМ, является паремия, считаем необходимым осветить некоторые основные свойства и характеристики данных лексических единиц.

До сих пор исследователи языка не пришли к единому мнению ни относительно определения понятия «паремия» в современном языкознании, ни в отношении того комплекса языковых единиц, которые должны изучаться в рамках данного понятия. Как справедливо отмечает по этому поводу В. М. Мокиенко, ученые обсуждают и будут обсуждать «статус паремий различного типа и их интерпретацию с точки зрения терминологии и классификации, так как теоретически возможно окинуть паремию самым широким взглядом и представить ее от образной лексемы до законченного текста» [Мокиенко, 2010, с. 11].

По утверждению Н. Ф. Алефиренко и Н. Н. Семененко, большая часть современных лингвистов и культурологов склонны понимать под паремией разного рода афоризмы народного происхождения, в первую очередь пословицы и поговорки [Алефиренко, Семененко, 2009, с. 241].

Согласно словарю лингвистических терминов, паремия является устойчивым в речи анонимным обобщающих изречением, не лишенным переносности значения и пригодным для употребления в целях дидактического характера [Ахманова, 1969].

Паремиологические единицы обладают свойством аккумулировать в себе всю народную мудрость определенного этноса, а также надежно фиксировать традиционную картину мира этого этноса [Алешин, 2010, с. 510] и, таким образом, осуществлять межпоколенную трансляцию культуры (оценки, ценности, традиции, запреты, предпочтения и т. п.), что лежит в основе содержания всего процесса социализации [Телия, 1996; Красных, 2011].

Т. А. Солдаткина определяет паремиологические единицы как общепризнанные и передаваемые из уст в уста народные истины, вербализуемые в виде кратких законченных ритмически оформленных предложений назидательного характера, функционирующие самостоятельно. Они содержат опыт поколений (зафиксированный в прямом или же переносном смысле), он констатирует и оценивает свойства и характеристики людей и явлений и предписывает специфическую модель поведения [Солдаткина, 2012, с. 10].

Представленные определения позволяют заключить, что паремии являются двухаспектными языковыми единицами, воплощающими языковые и фольклорные компоненты, основной функцией которых является аккумулирование, фиксация, хранение и трансляция данных традиций определенного этноса . Означенные характеристики позволяют им находиться на одном уровне с другими формами культуры и являться зеркалом этой культуры, «автобиографией народа» [Dundes, 1975]. Системная совокупность паремий образует нечто вроде сети, которая отфильтровывает информационный поток и улавливает в нем узнаваемые и релевантные «сгуще ния смысла». В этом проявляется базовая аксиоматика естественного языка [см.: Сидорков, 2003].

Подобных взглядов относительно паремий придерживался еще А. А. Потебня, утверждая, что важнейший признак данных языковых единиц, которые он воспринимал как своеобразные «алгебраические формулы», заключается в переносном, метафорическом значении этих изречений, а также в их обобщенности. Для ученого одним из наиболее важных условий отнесения какого-либо изречения к разряду паремий являлось сочетание двух характеристик: образность изречения по форме и сущностный обобщающий принцип. Двойственность паремий А. А. Потебня объяснял тем, что восприятие, осмысление и запоминание сознанием конкретного образа воспринимается гораздо легче, если оказывается задействованной не только (и не столько) логическая, но и эмоциональная область сознания. Если же отсылка к образной ситуации у изречения отсутствует, оно приобретает периферийный характер и теряет исследовательскую привлекательность [Потебня, 1990, с. 105].

Нельзя не остановиться еще на одном подходе, в рамках которого паремиологический фонд изучается как знаковая система. Мы считаем данный взгляд на природу паремий оправданным и целесообразным, т. к. в его пользу говорят исследования в различных дисциплинах лингвистического цикла.