Арнольд Шварценеггер - Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история

Я расхваливал товар, одетый в одни плавки, попутно то и дело принимая позы. «Сейчас я расскажу вам о белках. Можно съедать сколько угодно мяса, сколько угодно рыбы, однако человеческий организм способен усвоить всего семьдесят граммов белков за раз. Это правило: один грамм на каждый килограмм веса тела. И дыру в рационе питания вам помогут заполнить напитки для наращивания мышц. Они позволят в пять раз превысить предел в семьдесят граммов! Просто невозможно съесть столько белков, сколько содержится в этом порошке, потому что в нем они концентрированные». Далее я готовил смесь в хромированном шейкере, похожем на тот, в котором смешивают коктейли в баре, отпивал глоток и предлагал кому-нибудь из толпы: «А теперь попробуйте вы». Это было все равно что торговать пылесосами. Я так возбуждался, что не мог дождаться, когда переводчица закончит переводить мои слова.

Затем я переходил к торговле витамином Д, витамином А и специальным маслом. Когда я заканчивал, управляющий магазином, увидев выручку, срочно связывался с Уайдером и делал заказ на год вперед, не забывая также заказать наборы гантелей и гири Уайдера. Тот был на седьмом небе от счастья. А через месяц я отправлялся в другую страну, в другой торговый центр.

Я всегда ездил один. Джо никогда не оплачивал услуги сопровождающего, поскольку считал это пустой тратой денег. Впрочем, я ничего не имел против того, чтобы путешествовать в одиночку, поскольку куда бы я ни направлялся, меня обязательно встречали там как родного брата, и все благодаря культуризму. Я получал удовольствие, разъезжая по всему миру и занимаясь в разных тренажерных залах.

Уайдер хотел довести дело до того, чтобы я мог уже самостоятельно вести переговоры с дирекцией торгового центра и заключать сделки, встречаться с издателями и продвигать выпуск его журналов на иностранных языках, чтобы со временем передать мне свой бизнес. Однако моей целью было не это. То же самое можно было сказать и про предложение, которое я получил в начале семидесятых, – возглавить ведущую сеть тренажерных залов, с окладом 200 000 долларов в год. Деньги были большие, однако я отказался, потому что все это вело меня не туда, куда я собирался идти. Управлять сетью тренажерных залов – такая работа требовала по десять-двенадцать часов в день, однако она не могла сделать меня чемпионом по культуризму и открыть мне дорогу в кино. Ничто не должно было отвлекать меня от моей цели. Ни деловые предложения, ни партнерство, ничего.

А вот летать по миру на самолете и продавать полностью соответствовало моим замыслам. Я всегда считал себя гражданином мира. Мне хотелось путешествовать как можно больше, потому что сейчас местная пресса писала обо мне как о чемпионе по культуризму, а вскоре я должен был вернуться уже как кинозвезда.

Поэтому я отправлялся в путь по несколько раз в год. В одном только 1971 году я слетал в Японию, Бельгию, Австрию, Канаду, Великобританию и Францию. Нередко я добавлял в свое расписание платные показательные выступления, чтобы заработать лишние деньги. А еще я давал бесплатные показательные выступления и семинары в калифорнийских тюрьмах. Все это началось, когда я навестил одного знакомого по клубу Голда, который отбывал срок в федеральной тюрьме на острове Терминал-Айленд неподалеку от Лос-Анджелеса. Он получил два года за угон автомобиля, но собирался продолжать занятия. Я понаблюдал за тем, как он с друзьями занимается в тюремном дворе. Мой знакомый уже снискал себе славу самого сильного заключенного в Калифорнии, когда установил рекорд тюрьмы штата, выполнив приседание со штангой весом шестьсот фунтов. Самое большое впечатление на меня произвело то, что он и многие из тех, кто продолжал заниматься спортом в тюрьме, были на образцовом счету. Именно благодаря этому им шли навстречу, разрешив тренироваться, а также получать с воли питательные добавки, превращавшие их в могучих зверей. В противном случае тюремное начальство ответило бы: «Вы тренируетесь только для того, чтобы избивать остальных заключенных», и отобрало бы гантели и штанги. И я подумал, что чем популярнее станет культуризм в тюрьме, тем больше стимула будет у заключенных вести себя примерно.

Кроме того, занятие культуризмом оказывалось кстати и после того, как ребята выходили на свободу. Они приходили в клуб Голда или другие тренажерные залы и быстро заводили себе новых друзей. В то время как остальных заключенных бросали на автобусной остановке с двумястами долларами в кармане и они оказывались одни, без работы, никому не нужные, в клубе Голда кто-нибудь обязательно обращал внимание на человека, способного выжать лежа триста фунтов. Ему предлагали: «Слушай, не хочешь тренироваться вместе со мной?», и дальше устанавливались человеческие отношения. На доске объявлений в клубе Голда всегда висели карточки с предложением работать механиком, строителем, личным тренером, бухгалтером и так далее. Мы также помогали бывшим заключенным найти работу.

Вот так в начале семидесятых я объездил все мужские и женские тюрьмы штата, популяризируя силовые упражнения, – от Сан-Квентина до Фолсома и Атаскадеро, где содержатся душевнобольные преступники. Этого бы ни за что не случилось, если бы тюремное начальство нашло мою затею вредной. Однако на самом деле все меня поддержали, и слух обо мне переходил из одной тюрьмы в другую.

Осенью 1972 года мои родители приехали в Эссен, чтобы увидеть мое выступление на первенстве за титул Мистер Олимпия, которое впервые проводилось в Германии. Они еще никогда не видели меня на международных соревнованиях, и я был рад тому, что они в зале, хотя это было далеко не лучшее мое выступление. До этого момента родители лишь однажды видели меня на сцене – на состязаниях за титул Мистер Австрия, в далеком 1963 году, куда их пригласил Фреди Герстль. Тогда он помогал мне вести дела со спонсорами.

Я волновался, встречаясь с родителями в Эссене. Они очень гордились мной. Увидев, как меня в третий раз подряд венчают короной Мистер Олимпия, что позволило мне установить новый рекорд как спортсмену, завоевавшему самое большое количество титулов в культуризме, родители наконец поняли: «Вот о чем он все время говорил – мы ему не верили, а его мечта сбылась». Моя мать сказала: «Не могу поверить, что ты там, на сцене. И ты даже нисколько не стесняешься! Откуда у тебя все это?» Все поздравляли моих родителей, говорили: «Да, вы приучили этого мальчика к дисциплине!» Все эти похвалы были заслуженными. Я отдал матери приз, серебряное блюдо, чтобы она забрала его домой. Она была очень счастлива. Это был очень важный момент – особенно для моего отца, который всегда отзывался о моих занятиях с гирями приблизительно так: «Почему бы тебе не заняться чем-нибудь полезным? Иди, поколи дрова».