Иоганнес Мюллер - Нагорная проповедь

И не имея на этот счет от самого Иисуса никакого достоверного разъяснения, мы чувствуем себя жертвами чудовищного обмана. Но разъяснение у нас есть, и настолько обстоятельное, какое мы могли бы только себе пожелать. Просто оно по сути всегда недооценивалось и чудовищно искажалось. Это Нагорная проповедь. В ней говорится о тайне обращения: в чем оно заключается и как нам к нему прийти. Она – путеводитель в новую, доселе неизвестную страну Бога, подсказывающий нам, как туда можно прийти. Подтверждением верности такой трактовки Нагорной проповеди служит личный опыт, доказывающий, что только так и следует понимать Нагорную проповедь, отдавая должное ее подлинному значению и постигая ее колоссальную важность для нас. В начале своего пути Иисус, поучая учеников, самым обстоятельным и наглядным образом показывал им, что Он подразумевал под изменением сознания, которого Он добивался от них. Большую часть речей Иисуса, насколько они вообще сохранились в преданиях Его учеников, Матфей свел воедино в Нагорной проповеди.

Удалившийся на пустынные берега Иордана Иоанн стучался во врата страны своей вестью: грядет день Божий. Волнение охватило весь народ. Потрясенные до глубины души люди толпами стекались к нему, чтобы приготовиться к неслыханному событию и заручиться спасением. Он крестил и проповедовал, однако то следовало считать лишь преддверием к главному. Он обращал их взоры на Того, Кто должен прийти, но оставался еще в сокрытии.

И тут восстала государственная власть, вознамерившись избавиться от назойливого Крестителя. В этот момент и явился Иисус – Он шел по городам и весям, возвещая то же самое: «Покайтесь, приблизилось Царство Небесное». Казалось, наступает великое время, ибо в Его образе виделось грядущее, а от Него Самого исходили спасительные и искупительные силы новой неслыханной жизни. Поэтому люди толпой устремлялись к Нему, бежали за Ним, и у всех в сердцах и на устах был вопрос: «Что нам делать?» Видя такое, Иисус обратился к ним со словами: « Блаженны нищие духом! » Очевидно, слова эти, подобно лучу солнца, пробившемуся сквозь грозовые облака, озарили своим светом потрясенные сердца, ожидавшие рокового приговора. Не требования услышали они, а обещание блаженства, не «ты должен» было сказано им, а дано многообещающее утешение и даже обещано высшее, что есть на свете! Они стояли перед Ним, обремененные бесконечными обязательствами, готовые принять на себя еще одно, самое трудное, а Он без всяких оговорок вознес их в сферы Божественной жизни.

Не знай мы ничего сверх этого об Иисусе, уже одни эти слова возвысили бы Его над всеми пророками мира. Те приходили с какими-то требованиями, и лишь Он избавлял вопрошавших от всех тягот прошлого и гнета будущего, наделяя всей полнотой спасения, которого они так жаждали.

То же самое происходит и сегодня с людьми, чрезмерно увлеченными религией или философией, когда вдруг туман их пристрастия к материалистическому или конфессиональному рассеивается и они, увидев Сына Человеческого таким, какой Он есть, внимают Его исполненному жизни призыву о предназначении человечества. Это ни с чем не сравнимое освобождение от гнета и принуждения, от бремени и робости. Видишь себя погруженным в поток неслыханного блага, источник новой жизни. Библия называет это милостью, подразумевая под ней изначальную жизненную силу, которая изливается из созидающей первопричины Вселенной.

Нагорная проповедь – благая весть, а не новый закон. Ее Заповеди – не соблазнительные обещания, за которыми последуют суровые требования, а семь возвещений блаженства, пронизывающие все содержание речи Иисуса. Она – благая весть, ободряющее утешение, разъяснение, наполняющее нас счастьем. Мы обязаны внимательно вслушаться в ее совершенно новое звучание, если хотим ее правильно понять. Хотя и говорятся слова «ты должен», их смысл и настрой всегда таков: вы, счастливцы, это можете и сделаете, вам это дано от природы, это свершится совершенно естественно, именно так проявляется действие Царства Небесного, что «внутрь вас есть».

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.

Иисус нарекает счастливыми нищих, не имеющих ничего и пребывающих в беспросветной нужде. Нищих в самом широком смысле этого слова. Но здесь оно приобретает еще личностный оттенок: нищие духом, стало быть, осознающие себя таковыми, чувствующие эту нищету, пронизанные ощущением беспросветной нужды. Иными словами, это те, которые страдают от внутренней немощи, из-за чего испытывают душевное беспокойство и неудовлетворенность.

И нет ничего удивительного, что по другому случаю Иисус сказал даже так: «Блаженны нищие… горе вам, богатые!» (Лк 6:20, 24). Скорее всего и тогда было общеизвестной истиной то, что справедливо и по сей день: богатым вряд ли с рождения знакомо состояние беспросветной нужды, и они не слишком заинтересованы в изменении порядка вещей. И хотя их тоже не обходят стороной общечеловеческие беды, они вполне довольны существующими отношениями, гарантирующими им внешнее благополучие. Такова, наверное, была изначальная форма, но не изначальный смысл этих слов, поскольку решающее значение для Иисуса всегда имело внутреннее состояние людей, а не внешние условия их жизни.

Кому предназначается это сегодня? По-видимому, людям с таким же внутренним состоянием, тем, кто остро ощущает пустоту, поверхностность, убожество и лживость своего существа и своей жизни, кто неудовлетворен тем, что у него есть и чем он занимается, кто несмотря на все блага и идеалы, заполняющие наше бытие, постоянно испытывает глубокую потребность в чем-то совершенно ином, кто с болезненным напряжением ощущает свою удаленность от цели человечества, в ком необъяснимым волнением пульсирует неудержимое стремление к этой цели. О них и идет речь. Ищущие сегодня – это те, кого не оставляет неудержимое стремление к правде, справедливости и свободе, к истинно человеческому и достойному человека бытию, в ком возникает и отчетливо ощущается то волнение, которое присуще человечеству, жаждущему становления и имеющему в нем нужду, и которое становится постоянной стихийной движущей силой их жизни.

Как искание входит в сознание людей и как оно отражается на их жизни, какие волны вздымает в душе, какие волнения охватывают их, – на первых порах не так уж важно. Жаждут ли они искупления или возвышенной человеческой жизни, стремятся ли к подлинной немецкой культуре или видят своей целью государство будущего, способное обеспечить человеку достойное существование, – если все это по своей глубочайшей сути продиктовано сильным внутренним чувством неудовлетворенности, тогда первопричина того – именно нищета духа, о которой говорит Иисус.