Изабель де Андиа - Unio Mystica. Единение с Богом по Дионисию Ареопагиту

1.2. «Слово в день памяти Василия Великого»

Образец первосвященника и епископа – это Василий Великий, которого Григорий в своем Слове в день памяти во многих отношениях уподобляет Моисею [43] У М. Арль (Harl) есть подробный очерк: «Les trois quarantaines de la vie de Moïse. Schéma idéal de la vie du moine-évêque chez les Pères Cappadociens», REG 80 (1967) 407–412. , также бывшему законодателем:

Великий Моисей есть общий пример для всех стремящихся к добродетели, и не погрешит тот, кто целью своей жизни сделал бы подражание добродетелям законодателя…

Часто мы видели его и находящимся внутри «мрака, где был Бог», ибо незримое для других ему постижимым делало тайноводство Духа (μυσταγωγία τοῦ πνεύματος), так что, казалось, он находится в области того мрака, которым покрывается (ἐναποκρύπτεται) слово о Боге [44] Grégoire de Nysse, Éloge de Basile («Слово в день памяти Василия Великого»), PG 46, 808 D и 812 C; GNO X, l, p. 125 и 129. [Русск. перев.: Творения св. Григория Нисского, М., 1871, часть осьмая, сс. 316, 320.] .

1.3. «Гомилии на Песнь песней»

В Гомилиях на Песнь песней [45] Grégoire de Nysse, Hom. XII In Cant. 812 C, GNO VI, p. 354–357, 1. 11 ss; La Colombe et la ténèbre. Textes extraits des «Homélies sur le Cantique des Cantiques» de Grégoire de Nysse, trad. de M. Canévet, choix, introd. et notes de J. Daniélou, Paris 1967, p. 174 s., толкование на стих: «Души во мне не стало, когда он говорил (ἐν λόγῷ αὐτοῦ)» (Песн 5, 6). Григорий показывает Моисея как образец духовного совершенствования:

Ибо кто не знает оных восхождений, какими восходил Моисей, всегда делавшийся великим и никогда не останавливавшийся в возрастании в большее? Возрастал он в начале, когда выше египетского царства поставил поношение Христово , избрав паче злострадать с людьми Божиими, нежели имети временную греха сладость [46] Евр 11, 25. . Возрастал еще, когда видя, что египтянин притесняет еврея и, подвизаясь за израильтянина, предает смерти иноплеменника [47] Исх 2,11–12. . Конечно же, уразумеешь в этом способ возрастания, подведя историю под иносказательный взгляд (τροπικὴ θεωρία).

И еще Моисей стал выше себя самого, любомудрием в пустыне долгое время охраняя жизнь неоглашенною, потом просвещается огнем в купине. Прежде сего обнажает стопы свои от мертвой обуви, истребляет жезлом египетских змиев (…). Слышит глас труб, отваживается идти на горящую гору, достигает вершины, входит в облако, проникает во мрак, в котором был Бог, приемлет Завет, делается неприступным солнцем для приближающихся, осиявая светом лица. И как изобразит кто словом все его восхождения и многоразличные ему Богоявления? Однако же при столь великих и многих дарованиях, после стольких опытов, на столько возвысившись к Богу, имеет еще ненасытимое вожделение большего и умоляет Бога увидеть Его лицем к лицу.

И хотя засвидетельствовало уже Слово, что сподобился личного собеседования с Богом, однако ж и то, что говорил с Ним как с другом, и бывшая у Моисея усты к устом (Чис 12, 8) беседа с Богом, не останавливают в нем пожелания еще высших даров. Напротив того, говорит: аще обретох благодать у Тебе , покажи мне Себя ведомо [48] Исх 33, 13. ; и Обещавший даровать просимую благодать, Сказавший: вем тя паче всех [49] Исх 33, 17. , проходит мимо его, покрытого Божественною рукою на божественном месте в камне, чтобы по прошествии Бога увидел только задняя . А сим, как думаю, научает слово, что вожделевающий видеть Бога, всегда последуя Ему, видит желаемое, и зрение лица Божия есть непрестанное шествие к Богу, успешно совершаемое хождением в след Слова ( Hom. Cant. XII; XLIV, 1025 D – 1028 A) [50] GNO VI, p. 354–357; M. Canévet, La colombe et la ténèbre, p. 174–176. [Русск. перев.: Творения св. Григория Нисского, М., 1862, часть третья, сс. 306–308.] .

Созерцание Бога есть не что иное, как sequela Verbi [следование Слову].

Остановимся на этапах Моисеева восхождения, которые одновременно есть его подъем на Синай и возвышение над самим собой:

Уход от мира и «философствование в пустыне».

Снятие обуви и срывание кожи мертвых животных.

Озарение пылающим кустом.

Подъем в огне на вершину горы.

Вступление в облако.

Преображение Моисеева лика, упомянутое уже в Исходе [51] Исх 34, 29: «Моисей не знал, что лице его стало сиять лучами». , а затем во Втором Послании к Коринфянам [52] 2 Кор 3, 13: «Моисей, который полагал покрывало на лице свое, чтобы сыны Израилевы не взирали на конец преходящего». , и, наконец, в Жизни Моисея Филона [53] VM II, 70: «И (Моисей) снова нисходит, после того как протекли эти сорок дней, много красивее видом, чем во время восхождения». .

Желание видеть Бога лицом к лицу.

Можно было бы сказать, что два первых этапа соответствуют очищению, два следующие – озарению, вступление [54] Григорий употребляет глагол «проникать» из Исх 20, 21. во мрак и последующее преображение Моисеева лица – божественному Завету, но все эти этапы превосходит желание видеть Бога лицом к лицу (κατὰ πρόσωπον).

1.4. « Жизнь Моисея » [55] Grégoire de Nysse, La Vie de Moïse ou Traité de la Perfection en matière de Vertu. Introduction, texte critique et traduction de Jean Daniélou, SC № 1 ter, Paris 1968.

Как и Филон Александрийский, Григорий представляет Моисея посредником при даровании Закона [56] Grégoire de Nysse, «О жизни Моисея Законодателя» I, 45: евреи «все вместе обратились к Моисею с просьбой стать посредником при даровании Закона (μεσιτευθῆναι τὸν νόμον)» [русск. перев. А. С. Десницкого здесь и ниже приводится по изд.: Святитель Григорий Нисский, О жизни Моисея Законодателя , Храм свв. Космы и Дамиана на Маросейке, 1999]. и посвященным в таинства.

Слово «мистагогия» (μυσταγωγία, «посвящение») встречается в «Жизни Моисея» неоднократно:

VM I, 42, 4: «Теперь Моисей возглавлял народ при посвящении в неизреченное таинство (ἀπορρητοτέρας μυήσεως), а Божественная сила чудесами, превосходящими всякое слово посвящала (μυσταγωγούσης) весь народ и самого предводителя. Это посвящение совершалось (ἡ δὲ μυσταγωγία ἐπιτελεῖται) следующим образом» (PG 44, 316 A).

VM I, 46, 4: «Проникнув в непроницаемость Божественных таинств , он, никому не заметный, пребывал в общении с Невидимым. Полагаю, так он показал нам, что тот, кто хочет пребывать с Богом, должен оставить все видимое и взойти, словно к горной вершине, к невидимому и непостижимому, и верить, что Божественное пребывает там, куда не достигает наш разум».

VM I, 49, 2: «Когда разум Моисея был очищен этими законами, он возведен к еще более высокой степени посвящения в таинства (τὴν τελειοτέραν μυσταγωγίαν), когда Божественная сила явила ему сразу всю скинию».

VM I, 58, 2: «При своем посвящении в Божественные тайны Моисей немало времени провел в общении с Богом. В течение сорока дней и ночей он под покровом мрака был причастен к вечной жизни, пребывая в состоянии, не свойственном человеческой природе (Исх 24, 18). Даже его тело все это время не нуждалось в пище».