Павла Рипинская - Иранцы: личный опыт

Мехса тем временем закончила университет и в этом году готовится к свадьбе. Скоро уже ее дочь будет рисовать акварелью зелень на фоне голубого неба. Президенты приходят и уходят. Для простых людей в лучшую сторону ничего не меняется.

Часть

I

Иран и иранцы

Воспитанность – это работа души. Низами

С самолета я выходила на негнущихся ногах. Замечательная московская осень наградила простудой – с температурой под тридцать девять. После трех с половиной часов полета хотелось лечь на что-нибудь горизонтальное и тихо умереть. При этом мое пальто было рассчитано на московские пять градусов, а никак не на тегеранские плюс двадцать. Но то было единственное мое одеяние, хоть отдаленно соответствовавшее исламским канонам. От мысли, что ни платок с головы стянуть, ни расстегнуться нельзя никак, становилось еще хуже. Окончательно доконала проверка паспорта. Ни с первой, ни даже с третьей попытки нужную визу в нем найти не смогли. Видно, кто-то в посольстве перестарался с клеем – расцепить страницы не было никакой возможности. Хорошо, хватило ума запомнить страничку, которую я срывающимся голосом и назвала паспортисту.

А потом… Потом меня (плюс огромный пакет с гжелью, который я уже почти грохнула на каменный пол) подхватил Бехзад, старший брат Бехруза – моего любимого, ради которого и совершалось это путешествие. Он тут же принялся отлавливать мои здоровенные чемоданы на багажной ленте. Мне она была примерно по пояс: без Бехзада единственной альтернативой было бы взобраться наверх, сесть на свой чемодан и крутиться, пока работники аэропорта не снимут. От неожиданности я даже не поздоровалась и сумела лишь недоуменно спросить что-то вроде:

– Ой… А где Бехруз?

– Бехруз? Ну, он дома. Спит. Знаешь, он очень устал…

Тут меня пришлось подхватывать второй раз. Глядя на мою побледневшую физиономию, Бехзад вздохнул:

– Паша. Я же пошутил…

Тут до меня, наконец, дошло, что и Бехзада рядом быть не должно – таможню я еще не проходила. Зато с ним мы ее «прошли» очень быстро: при наличии связей в аэропорту достаточно махнуть кому-то рукой – и дело сделано. Уже позднее выяснилось: чтобы пробиться к паспортному контролю, братец устроил целый скандал, размахивая гидовским удостоверением.

В зале ожидания собралась вся семья. Помню только, как сначала вцепилась в Бехруза, потом обнималась с его мамой Фатимой, сестрой Бехназ и даже со строгим папой Хоссейном. Мы быстро загрузились в два такси, и меня повезли мимо сияющей огнями площади Азади в неведомое далёко. «Далёко» – то есть квартиру семейства – я уже знала по любительскому видео. И потому Бехназ постоянно смеялась: «Паша, давай я тебя ущипну! Ты не спишь, ты тут на самом деле!»

Все дружно принялись втаскивать чемоданы в мою комнату, смеяться и говорить, говорить… Я сама не заметила, как стала повторять фразы на фарси, что вызвало у всех бурный восторг, плавно перешедший в неконтролируемый хохот. К тому же еще и пыталась что-то объяснять на языке жестов, поскольку «переводчик» за мной не поспевал. И… И вдруг поняла, что нигде и никогда еще люди не были так искренне рады меня видеть. Никто и нигде (родители, конечно, не в счет) так меня не любил. Я с ними всего несколько часов – а кажется, знаю всю жизнь. И это не гипертрофированная вежливость или притворство – невозможно ТАК притворяться (а если да – то какая разница, коль мне с ними так хорошо?). Я и с лучшими моими друзьями чаще молчу, чем говорю, а вот с ними общаюсь с огромным удовольствием. И даже называю Бехназ и Бехзада своими сестрой и братом. А Бехрузовых родителей – папой с мамой. У меня появилась вторая семья.

Что я там рассказывала про температуру и плохое самочувствие? Благополучно проболтав с семьей до трех часов ночи, я обо всем этом совершенно забыла. Правда, не позабыли они: весь следующий день мне носили чай с фисташками и прочими вкусностями. И всячески обихаживали и развлекали. Неплохой, кстати, способ лечения: я выздоровела через день, хотя обычно простуда растягивается на неделю.

Радушное отношение иранцев к иностранным гостям объясняется многими причинами. Жителям достаточно закрытой страны любой иностранец интересен по определению. Неважно, что говорит на незнакомом языке. Ему все равно помогут, чем могут, проводят, покажут, а то и чаем угостят – даже если познакомились с ним пять минут назад. Студенты и просто образованные люди в городах не упускают возможности попрактиковаться в английском. Русскому туристу не стоит удивляться, если его примут за немца, а то и за шведа. К жителям Германии в Иране более-менее привыкли – приезжает немало бизнесменов. На втором месте из западных стран по частоте посещения – Италия. Можно встретить немало японцев: со Страной восходящего солнца у Исламской Республики налажены прочные торговые связи. Китайцев очень много, но чаще они приезжают с деловыми целями: Китай за время санкций стал одним из важных торговых партнеров Ирана. По бизнесу часто приезжают граждане Турции и ОАЭ.

Естественно, к священным для мусульман местам в святые города Ирана устремляется немало жителей стран Персидского залива. Но вот россиянин – птица редкая. И все же на базаре можно услышать произнесенное с жутким акцентом «здравствуйте» – иные иранцы еще помнят уроки разговорного русского, которые им преподали наши военные инженеры или строители Исфаханского металлургического комбината во времена СССР. С Советским Союзом и Россией ассоциации по большей части положительные: русских здесь считают чрезвычайно образованным и вежливым народом. Хотя дело не обходится и без расхожих стереотипов. Иранец будет поражен, если вы попросите его выключить кондиционер: «Тебе холодно?! Как же так, ты же из России?!» В иранских школах подробно рассказывают о неудачных для Ирана войнах с Россией в XIX веке и потерянных им областях – у нас же этому моменту истории уделяют куда меньше внимания. С другой стороны, оккупацию Ирана Россией и Британией во время Второй мировой войны большинство персов представляют себе смутно. В любом случае вы окажетесь среди друзей, уважающих нашу страну. Иранцы хранят память об СССР как о государстве, способном бросить вызов самой Америке, хотя сегодня и вынуждены признать, что «Россия – это не Европа»…

Не хотите ударить в грязь лицом? Стоит заучить расхожее приветствие. В устах иностранца звуки родного фарси неизменно приводят персов в экстаз.