Виктория Завьялова - Лучшие отели мира

Когда они закончили, толпа схватила черного парня и стала подбрасывать вверх с невероятными воплями, так что вымазана в крови оказалась не только белая футболка японца, но и одежда некоторых из группы поддержки. Смешно, что в этом участвовали и артовцы.

А потом я обернулся на дом, из которого мы все перед этим вышли. У многих окон первого этажа (насколько я вообще мог что-то рассмотреть) отеля Arts стояли другие артовцы, менее смелые, и смотрели на нас. Им было жалко, что они не могут выйти и тоже покачать этого черного мальца.

А в этот момент у главного входа в Arts происходила небольшая драма. Какую-то милую женщину буквально рвали на клочки. Было страшно за ее дорогую одежду. То есть мне до этого говорили, что сегодня в какое-то время в Arts должен заселиться Энрике Иглесиас и чтоб я не обращал внимания на толпу у входа, потому что те, кто толпится, готовы ждать сутками, потому что эти толпящиеся – ненормальные и у них с Энрике свои счеты.

Но дорого одетая женщина была никак не похожа на Энрике! У нее на голове не было полосатой шапочки. Поэтому было непонятно, за что толпящиеся так агрессивно напрыгивают на бедную дорого одетую женщину и зачем им ее автограф.

Женщина между тем оказалась Еленой Фостер – женой архитектора Нормана Фостера. Неужели леди Фостер рвут на куски только по той причине, что ее муж построил в Барселоне телебашню? Оказалось, нет.

Оказалось, еще несколько лет назад Елена Фостер не была никакой леди, а вовсе даже вела на испанском телевидении самое популярное телешоу – «Секс с Еленой Очоа». Мне об этом рассказали в толпе. Телешоу Елены смотрела вся без исключения испанская страна, включая детей и стариков.

Но теперь Елена Очоа уже отвыкла от телевизионной славы и уже привыкла быть леди Фостер. Она, конечно, дает автографы, но ее охрана зверски отпихивает фанаток, расчищая своей леди дорогу ко входу в ее дворец – то есть в черную стекложелезную громаду Arts-отеля.

Его, кстати, построил никакой не Фостер, а вовсе даже Брюс Грэм.

Ну, и я тоже пошел внутрь. Короткий взгляд на происходящее в лобби. Слева – 12 нахохлившихся моделей, приехали на барселонскую неделю моды, сидят немного взъерошенные (может, они летели десять часов из Бразилии и устали? Все модели теперь из Бразилии, а если не из Бразилии, то тогда уж из Новосибирска, но тут явно первый случай). Справа – три одетые в черное испанки очень быстро говорят, так же быстро взмахивают руками и вообще напоминают собой деревенские поминки из фильма Альмодовара «Возвращение».

А я быстро бегу мимо во второй лифт, мне нужно еще многое узнать об этих 44 этажах, о стекле и железе, о поп-звездах и британских лордах, о капоэйре и о международных рейсах через Барселону, о местной неделе моды и о сегодняшней тайной вечеринке султана Бахрейна, о европейском телевизионном конгрессе и о всемирной конференции.

Когда я доезжаю на свой 37-й, уже успев покататься с младшей, кажется, женой султана Бахрейна, за огромным окном моего номера уже почти закончилось мультимедийное шоу «Закат над городом Гауди». Я успеваю только увидеть сверкание последних трех умопомрачительных лучей – когда уже солнце поженилось с луной, – и лучи эти на прощание облизывают пики недостроенных гаудиевских колоколен, прежде чем уступить место фонарям и оранжевым всполохам непричесанного города. И тут-то я понимаю, как сильно хочется есть.

Можно спокойно идти ужинать с барселонской зажигалкой Руаной – прямо в объятия двухзвездного мишленовского шефа Хаима Переса. Он, похоже, выиграл в отеле Arts соревнование двух Хаимов: художник Хаим Сутин у них всего один (и что это за работа – никто объяснить не может, так как она сейчас отправлена на реставрацию), а Хаим Перес зато – на каждом столе в виде гурманских перверсий на тему mediterranean cuisine, и мне как-то даже обидно за Сутина – его мертвых кроликов тут бы явно не полюбили.

Мы с Руаной проходим мимо зала для фитнеса (времени почти полночь). Там происходит несусветное: какой-то полный человек (может, это и есть султан Бахрейна?) занимается йогой с очень маленькой и очень черной девушкой. Девушка тянет ногу к голове, получается уже не йога, а балет, а похожий на султана ту же самую ногу отрывает от пола.

У Руаны большие планы.

Сначала мы поедим. И потом сразу поедем. Тут пять минут на машине – и десять любимых Руаниных ночных клубов, в которые пропуск – ее лицо. А когда мы вернемся, в окно моего 37-го этажа как раз проползет первый луч.

Привет от многоголового города, который уже проснулся.

Фрэнк Гери, архитектор, которого специалисты в области архитектуры и иные интеллектуалы обычно называют «великим», три года назад разработал проект отеля Marques de Riscal – таким образом Гери решил ознаменовать свое второе пришествие в Бильбао. Знамением же первого пришествия можно считать здание музея Гуггенхайма, построенное по проекту того же Гери в 1997 году.

Сложнейший проект отеля Marques de Riscal был воплощен в жизнь, причем воплощен с невероятной помпой – на его открытие приехал сам король Испании Хуан Карлос I. Согласитесь, далеко не каждая гостиница удостаивается такой чести – видеть монарха у своей reception. Иные составляющие нового отеля, входящего в сеть Luxury Collection (элитное подразделение отельной сети Starwood), также обещают отелю Marques de Riscal совершенно счастливую жизнь.

О том, как именно строился отель Marques de Riscal, уже сложились легенды. Винные знатоки и просто люди, активно пьющие, конечно, догадались, что Marques de Riscal – это и есть не что иное, как знаменитый испанский винный бренд. Риоха, она, дорогая, она самая. В начале 2000-х годов владельцы Marques de Riscal задумали как-то дополнительно прославить свой славный бренд. А стройный ход их мыслей теперь и нам просто понять – вот регион Риоха, вот винные подвалы Marques de Riscal, вот Бильбао, музей Гуггенхайма, а кто у нас построил музей? Так в регионе Риоха об этом знает каждый образованный ребенок – музей построил Фрэнк Гери. К нему владельцы Marques de Riscal и отправились на поклон.