Александр Томчин - Германия и немцы. О чем молчат путеводители

Наш 20-летний знакомый Матиас познакомился со Светланой из небольшого российского города по переписке. Пока он на ней не женился. Она ему нравится, но… Света нарушает неписаные немецкие правила. Подчеркнутая одеждой и макияжем сексуальность женщины в Германии свидетельствует скорее об ее проблемах, чем об ее достоинствах.

Немецкая женщина не наденет на работу мини-юбку, слишком прозрачную или открытую блузку, колготки с рисунком и туфли на высоком каблуке. Потому что она там работает, а не соблазняет мужчин.

Инна, молодая женщина — разведенная, живущая вместе с сыном-школьником, — вышла замуж за Дирка и переехала к нему в маленький городок на юге Германии. Вначале она была очарована — чудесная природа, замечательный климат. В объявлении он писал, что у него дом, машина, хорошее финансовое положение. Оказалось, что дом принадлежит его родителям, с которыми он живет вместе. Теперь Дирк потерял работу. Возможностей в маленьком городке мало. Она нашла для себя работу, но тяжелую — на конвейере. Когда она приходит с работы, то ничего не хочет Дирку рассказывать. Почему? Он начнет исправлять ее немецкий язык, а ей хочется отдохнуть. Она старается покупать одежду для сына подешевле, в России. Жизнь оказалась не такой безмятежной, как казалось вначале.

Мне знакомы, тем не менее, и счастливые смешанные пары, которые много лет живут вместе и хорошо понимают друг друга. Чаще всего они возникают в результате знакомства во время совместной учебы. Юрген, студент из бывшей ГДР, по окончании института женился на русской студентке Тане и увез ее в Германию. Судьба ее сложилась удачно. Она добилась успехов и в воспитании двух сыновей, и в научной работе. Для этого понадобилось хорошо овладеть немецким языком, а это гораздо труднее, чем кажется многим.

Лариса из Петербурга и Макс из Германии вместе учились в Германии в университете и отпраздновали свою свадьбу в Петербурге. Теперь Лариса живет со своим немецким мужем в Германии и вполне счастлива. Она радуется там многим приятным мелочам — тому, как аккуратно по расписанию ходят автобусы и какие обязательные здесь люди. Макс кажется ей не таким уж педантичным. Лишь изредка возникают взаимные упреки: «Почему ты никак не научишься отделять бумагу от пищевых отходов?» — «Я больше не могу выносить эти бесконечные рождественские визиты с пирогами, пирожными и печеньем!» — «Да, мы привыкли экономить! Неужели трудно выключать свет, когда уходишь из кухни?» — «Ты такой типичный немец!» — кричит в запале она. «Ну, это абсолютно по-русски», — злится он.

Такой брак — сложная смесь любви с раздражением. Они — разные, это сближает и отталкивает одновременно. Принять чужие привычки и обычаи трудно, и это не всем удается. Главное — научиться уступать и понимать друг друга. Как, впрочем, в любом браке.

А вступают ли в брак немецкие женщины с нашими мужчинами? Бывает. Но куда реже. Как оценивают немки наших мужчин? 29-летняя уроженка Гамбурга, недавно открывшая свой ночной бар в центре Петербурга, говорит, что наши мужчины внимательнее, нежнее, романтичнее и менее рациональны, чем ее соотечественники. Но при этом, по ее мнению, они хотят, чтобы жена дома за ними ухаживала. И эта черта отталкивает эмансипированных немецких женщин.

Другой пример — молодая немка, женщина-психолог, приехавшая в Петербургский университет на стажировку, рассказывает, что русские мужчины проявляют к ней интерес и держатся с ней очень корректно, но она им совершенно не доверяет. Потому что ее коллеги — петербурженки — открыли ей глаза. Они объяснили ей, что все наши мужики интересуются ею именно потому, что она иностранка, и что на самом деле они такие сво…

Во время дебатов в бундестаге об уравнивании в правах однополых пар с традиционными парами депутат от СДПГ Марго фон Ренессе сказала: «Ведь тот, кто готов к партнерским отношениям, не размышляет по утрам: что мне лучше — вступить в брак с женщиной или с мужчиной?«Депутат от либеральной партии Гидо Вестервелле иронически подтвердил: «Да, как правило». С 2001 года впервые в ФРГ люди одного пола получили возможность вступать в зарегистрированный брак.

Немцы исключительно терпимы к сексуальным свободам. Геев и лесбиянок едва на руках не носят за то, что они — меньшинство. Их права защищены законом. Они могут загорать нагишом в парках, нежно обнимаясь и воркуя, и никто не посмеет нарушить их покой. Если к мужчинам-меньшевикам, которые прилегли на газоне в парке, подойдет полицейский, они могут не бояться. Полицейский, наоборот, защитит их от тех, кто не любит сексуальные меньшинства. На геев работает индустрия секс-шопов, баров, клубов и дискотек. Они рекламируют себя на фестивалях любви в Берлине.

По телевизору смотрю ток-шоу. На экране женщина и двое молодых людей. Это мама со своим сыном-гомосексуалистом и его партнером. Сын привел в мамину квартиру своего партнера и живет с ним дружной семьей. Мама сначала удивлялась, но теперь привыкла. Гомосексуализм принято не осуждать, а поощрять и поддерживать. В том числе и лесбийскую любовь — феминистки готовы довести свою борьбу до полной независимости от мужчин.

Регистрации предшествует традиционная церемония в загсе. Кристиан Рёнш живет вместе с Лотаром Кирстеном уже 12 лет. Они пытались зарегистрировать свои отношения еще в 1992 году. Теперь их мечта сбылась. «Вчера в разговоре с соседкой я впервые сказал „мой муж“. К этому надо еще привыкнуть», — говорит счастливый новобрачный.

Раньше гомосексуализм считался у немцев преступлением, но теперь большинство немцев согласны с однополыми браками. Лишь у некоторых возникают сомнения: детей и так не хватает.

Эти браки пока не уравняли в правах с традиционными браками полностью. Однополые пары не имеют права вместе усыновлять или удочерять детей. Кроме того, партнеры не пользуются теми налоговыми льготами, которые полагаются членам традиционной семьи и были предложены в первоначальном проекте закона. Можно себе представить, насколько больше людей задумались бы тогда над вопросом, поставленным в названии этой главы.

Геи и лесбиянки намерены в дальнейшем добиться полного равноправия. Но и сегодня регистрация брака дает им целый ряд прав, которых они были раньше лишены. «Если один из нас умрет, другой сможет остаться в квартире как вдовец, и родственники не смогут претендовать на наследство», — говорит Кристиан Рёнш.

Между прочим, людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией рождается лишь 1,4 %. Конечно, их права должны быть защищены. Но нужно ли пропагандировать однополую любовь? И не прекратится ли в результате род человеческий?