Коллектив авторов - Приграничные и трансграничные территории Азиатской России и сопредельных стран. Проблемы и предпосылки устойчивого развития

По мере развития природно-хозяйственной системы «Даурия» на юго-востоке края, обладающей минерагеническим потенциалом, стоимостная оценка которого превышает 200 млрд дол. США [Быбин, 2006, с. 151], геотехнология будет оказывать все возрастающее влияние на природные ландшафты. Существующее положение и перспективы развития горно-рудной промышленности на территории Верхнеамурского бассейна требуют прогнозирования возможных экологических последствий. В. А. Баландин и О. А. Баландин считают, что «принципиальным моментом прогнозирования является выбор методологии оценки и описания исходного состояния и взаимодействия естественных ландшафтов и антропогенных нагрузок» [1999, с. 3]. Следует предусмотреть, прежде всего, превышение содержания токсичных компонентов в окружающей среде против регламентируемого санитарно-гигиеническими нормами или превышение фоновых концентраций. Серьезную опасность, особенно для горно-таежных территорий юго-востока края, представляют гидродинамические нарушения, которые оценивают по понижению уровня подземных вод.

Характер природопользования в Восточном Забайкалье на территории Верхнеамурского бассейна определяет климат края. Резкоконтинентальный, с резкими колебаниями температур воздуха не только в течение года, но и суток, с малым количеством осадков зимой и коротким безморозным периодом исторически обусловил развитие на этой территории скотоводства. Край занимал по развитию скотоводства одно из первых мест в Российской империи. Развитие скотоводства объясняется не только историческими, почвенно-климатическими факторами, но и наличием в крае рынка сбыта скота и продуктов животноводства [Асалханов, 1963, с. 84].

В XIX в. пограничные территории Верхнеамурского бассейна занимало преимущественно казачье население Акшинского, Нерчинского и Нерчинско-Заводского округов [Асалханов, 1963, с. 84, 121]. В Забайкалье казачье сословие имело значительную долю земель, прежде всего пашни, что и определяло основной характер землепользования.

Процесс товаризации зернового производства, усилившийся во второй половине XIX в. в связи с развитием горной и золотодобывающей промышленности в крае, оказал непосредственное влияние на трансформацию в природопользовании. Продовольственный хлеб и фураж требовались все в больших количествах военному ведомству. Потребителями хлеба стали города с увеличивающимся населением, ссыльнокаторжные. Много хлеба требовалось для поставок в Амурский край, куда они продолжались почти до конца XIX в. Жители многих станиц Нерчинского и Нерчинско-Заводского округов (Олочинская, Аргунская станицы) сбывали на Амур почти весь урожай овса, а также «ярицу и пшеницу» [Там же, с. 353]. Таким образом, в природопользовании юго-востока Забайкалья стали происходить изменения в сторону развития земледелия.

Одновременно эти же факторы обусловили и развитие товарного скотоводства, причем основными поставщиками скота и продуктов животноводства на рынок были буряты и отчасти казаки Акшинского округа, главным занятием которых являлось скотоводство. Параллельное развитие двух отраслей до определенного момента способствовало рационализации природопользования на территории Верхнеамурского бассейна. Овцеводство в условиях Забайкалья было наименее товарной отраслью животноводства [Там же]. С середины XX в. ситуация в животноводческой отрасли стала претерпевать изменения по видовому составу стада. В Читинской области в 1951 г. численность овец превышала численность крупного рогатого скота в 3,7 раза, а в 1963 г. – в 6 раз (табл. 8.13). В степных районах Агинского Бурятского автономного округа на 1 января 1964 г. на 100 га сельхозугодий приходилось 89,9 голов овец [Восточное., 1968, с. 129].

Таблица 8.13 Динамика поголовья скота в Читинской области (по всем категориями хозяйств), на 1 января, тыс. голов [Восточное…, 1968]

Со второй половины XX в. в природопользовании Юго-Восточного Забайкалья произошли коренные изменения, связанные с государственной кампанией по освоению целинных и залежных земель и развитием тонкорунного овцеводства. Под пашню было освоено с 1953 по 1963 г. 840,5 тыс. га земель, в том числе более 300 тыс. га сенокосов и пастбищ [Восточное., 1968, с. 125]. К 1 января 1978 г. поголовье овец в хозяйствах всех категорий насчитывало 4,5 млн голов. Удельный вес Читинской области в Восточно-Сибирском экономическом районе по сельскохозяйственным угодьям составлял 29,5 %. Причем здесь было сосредоточено 43 % поголовья овец от общей численности по Восточно-Сибирскому региону. Основная часть поголовья (около 83 %) приходилась на территорию Верхнеамурского бассейна. Здесь же содержалась большая часть имевшегося в области крупного рогатого скота [Носов, 1979, с. 3–10].

В начале XXI в. в структуре природопользования вновь происходят резкие изменения. Из 6079 тыс. га сельскохозяйственных угодий под пашней в 2005 г. было занято 534 тыс., залежью – 784 тыс. и кормовыми угодьями – 4755 тыс. га [Читинская., 2006, с. 195]. По сути, произошел возврат к уровню более раннего сельскохозяйственного землепользования, когда часть пахотных земель время от времени возвращалась к условиям природного почвообразования. Произошел резкий спад поголовья овец. На 1 января 2000 г. их численность составляла немногим более 500 тыс. голов [География., 2001, с. 253].

Задачей ближайшего времени должно стать освоение моделей природопользования с элементами природосохранения. Природопользование в залежно-переложной системе, основанное на ведении номадного животноводства и начального экстенсивного земледелия, способствует частичному восстановлению равновесия экосистем [Куликов, 1999, с. 176].

В последнее время интерес к трансграничным территориям значительно усилился. Обеспечение устойчивого природопользования в этих районах непосредственно связано с экологической безопасностью соседних стран. С укреплением связей и усилением взаимодействий между контактными структурами или их отдельными звеньями по разные стороны границы формируются трансграничные географические структуры. П. Я. Бакланов и С. С. Ганзей [2007, с. 5] связывают изучение таких структур с рассмотрением целостных геосистем и геоструктур, более полной оценкой природно-ресурсного потенциала трансграничных геосистем, совершенствованием управления природопользованием, разработкой совместных программ устойчивого природопользования и других направлений.

Такой подход имеет непосредственное отношение к территории Восточного Забайкалья и Верхнеамурского бассейна, поскольку 4 из 200 выделенных Всемирным фондом охраны дикой природы биосферно значимых ключевых экорегиона находятся здесь. Это бассейн оз. Байкал, бореальные леса Восточной Сибири, Даурский степной регион и Амурский пресноводный бассейн. Дальнейшее развитие двух глобальных экорегионов – Даурской степной зоны и водосборного Амурского бассейна – будет зависеть от согласованности внутренних интересов Забайкальского края, северных аймаков Монголии и автономного района Внутренняя Монголия (АРВМ, Китай) [Селиванов, Кочнева, 2006, с. 199].