Д. Ховард - Йоханнес Кабал. Некромант

он "Бармаглота". — Чаша моя преисполнена.

— В чаше твоей пока ничего нет. Выбирай: либо одно, либо другое. — Кабал нагнулся, чтобы

открыть сумку, лежавшую у его ног. Он достал коробку с контрактами. — Даже если понимать

правила максимально широко, сделка была из разряда или-или. Или я добываю тебе сотню душ, или

ты меня убиваешь. О других числах речи не шло. Если тебе нужно содержимое этой коробки, — он

демонстративно ею помахал, — мы разрываем предыдущую сделку и начинаем всё заново. В

противном случае, право собственности на них умрёт вместе со мной, и доноры получат свои души

обратно.

— Но твоя душа всё ещё принадлежит мне, Йоханнес, — медленно проговорил Сатана, — а

вечность — долгий срок.

— Я плохо реагирую на угрозы, — без колебаний ответил Кабал и сделал вид, что бросает

коробку в озеро лавы.

— Подожди! — рявкнул Сатана.

Кабал замер.

— Подожди, — повторил он уже более ровным тоном.

Он заискивающе улыбнулся, и улыбка эта значила "Давай забудем это недоразумение, мы же

разумные люди, по крайней мере, в переносном смысле". Его ноздри расширились, и он вдохнул

восхитительный запах безгрешности. Девяносто семь душ — бесполезный шлак, безнадёжные случаи,

люди, чьи имена, если и были внесены в небесный реестр, то карандашом. Но последние две — души

Уиншоу и Барроу — вкуснятина. Ниа Уиншоу поступила вопреки своему характеру, и пришлось

постараться, чтобы толкнуть её на столь тяжкий грех. И всё же, она добровольно пошла на проклятие,

чтобы сохранить жизнь своему ребёнку. Соблазнительно. А вот Леони Барроу — безукоризненно

хороший человек, не способный, по всей видимости, даже на что-то мало-мальски подлое. Да, слова

выдали его желание (хотя вполне можно было что-нибудь проворчать и адекватно выразить свои

мысли). Теперь её душа принадлежит ему. Если только получится отобрать её у Кабала. Конечно, Ниа

и Леони лишь скрасят ему ожидание Судного Дня, однако его рот наполнялся слюной от мысли,

сколько всего интересного можно успеть сделать с ними за это время. Он встретился с проблемой

каждого распутного эпикурейца: он пресытился, а новые ощущения в Аду — редкость.

Кроме того, ещё одной партии в криббидж он не выдержит.

Драматическое появление генерала Астрепага Бельфохура — он проломил потолок пещеры и

упал в лаву — прервало размышления Сатаны. Расплавленная порода на миг скрыла его с головой,

тут же расступилась и снова извергла гигантскую колонну из углов и конечностей, пышущую

вулканическим гневом. Лава вытекала из его пустых глазниц, он издал ужасающий крик первобытной

ярости на верхней границе слухового восприятия. Он пронёсся через озеро и навис над Кабалом.

— Мелкий поганец! — взревел он.

Сатана откинулся на спинку трона.

— У тебя расстроенный вид, генерал. Хочешь поговорить об этом?

Не отводя взгляд от Кабала, обеспокоенного, похоже, только капельками раскалённой породы,

которые сыпались с Бельфохура, разъярённый генерал прорычал:

— Этот... человек расклеивал объявления в первых трёх кругах Ада!

— Вот как? — заинтересовался Сатана, продолжая обдумывать, как получить души, — и что в

них говорится?

— Там... — начал Астрепаг Бельфохур и запнулся, как будто его что-то смутило. — Там

личное.

Сатана посмотрел на Бетти, которая как пуля сорвалась с места. Через несколько секунд она

вернулась с небольшим плакатом. Сатана взял его и прочитал:

ДА БУДЕТ ИЗВЕСТНО В ЭТИХ ПРЕДЕЛАХ АДА, ЧТО К ВЕРХОВНОМУ ДЕМОНУ

АСТРЕПАГУ БЕЛЬФОХУРУ, ГЕНЕРАЛУ АДСКИХ ОРД, ВПРЕДЬ СЛЕДУЕТ ОБРАЩАТЬСЯ

ПО ТИТУЛУ, РАНЕЕ ЕМУ ПРИНАДЛЕЖАВШЕМУ, А ИМЕННО: РАСТРЕПАЙ БЕДОКУР,

ПОХИТИТЕЛЬ МОЛОКА И ЗАПУТЫВАТЕЛЬ ШНУРКОВ, СОЗДАТЕЛЬ РАДИОПОМЕХ И

РАЗНОСЧИК РЕКЛАМНОЙ ПОЧТЫ.

Сатана нахмурился.

— Я на днях слушал по радио концерт Паганини — один из моих любимых, между прочим, —

и на протяжении всего выступления постоянно что-то ужасно шипело и трещало. Твоих рук дело?

— Нет! — сказал обомлевший Бельфохур. — Неправда! Этот плакат не имеет ко мне никакого

отношения! Смертный — он указал на Кабала, который громко возмутился такими манерами — всё

это выдумал!

— Но тебя ведь называли когда-то Растрепаем Бедокуром?

— Да, это правда, но это осталось в прошлом, много веков назад. Тогда даже радио ещё не

изобрели! Остальное — ложь!

— О, — сказал Сатана, — даже немного стыдно. Меня считают отцом лжи. А мои собственные

дети фантазией не отличаются.

Бельфохур/Бедокур обрушился на Кабала.

— Я так рад, что ты проиграл пари, смертный, потому что теперь я могу тебя убить. Готовься к

смерти!

Если он думал, что Кабал отпрянет в страхе, его ждало разочарование. Вообще, если он ожидал,

что Кабал вообще будет делать хоть что-то, а не просто предупреждающе качать пальцем и указывать

на Сатану, он был бы разочарован, ибо именно это Кабал и делал.

— Вообще-то, — тихим голосом, не предвещающим ничего хорошего, сказал Сатана, — хочу

напомнить вам, капрал Бедокур, что сделка была заключена со мной. Если у кого и есть право убить

его, то право это — моё. Так уж вышло, что мы с мистером Кабалом пересмотрели условия сделки.

Посему, я бы попросил вас вернуться в казармы и не лезть в дела, которые вас не касаются.

— Не касаются? НЕ КАСАЮТСЯ? Да будет вам известно... Погодите-ка. Минуточку. Как вы

сказали? — Его голос обратился в неверящий шёпот. — Капрал Бедокур?

— Ты прекрасно расслышал, капрал. Последнее время твоя работа меня не устраивает. Это тебя

встряхнёт.

— Капрал, — полным ужаса голосом повторил Растрепай Бедокур.

— Я бы на твоём месте не считал это понижением. Хотя, по сути, так оно и есть. Воспринимай

это как возможность показать себя. В первый раз ты в мгновение ока взлетел по карьерной лестнице.

— За двенадцать столетий, — сказал Бедокур, проговаривая каждый слог.

Он медленно снял свой шлем, посмотрел на него, положил к ногам Сатаны и медленно побрёл

прочь. Сатана начал смеяться задолго до того, как он покинул пределы видимости или слышимости.

— Ты бываешь невероятно мелочным, — сказал Кабал.

Сатана вытер слезу с уголка глаза.

— А кто объявления повесил, я?

— Я зато не метил в боги.

Сатана насмешливо на него посмотрел.

— Ага, рассказывай. Вернёмся к делу. У тебя есть товар, который нужен мне, а у меня есть то,

чего жаждешь ты. Заключим сделку?

— Договариваться не о чем. Ты вернёшь мне душу в обмен на эту коробку? Да или нет?

— Да ладно тебе, — ответил Сатана, — мог бы придумать что-то получше. Ты забываешь о

том, что среди моих прочих творений, я породил адвокатов. Коробка мне не интересна. Мне нужно