Михаил Скрябин - В тени зелёной беседки

В следственной и судебной практике часто приходится встречаться со случаями, когда первоначально задуманное преступление обрастает по пути другими, нередко более опасными. Как в данном случае. Угону машины с целью покататься предшествовало несколько неудачных попыток и повреждение инвалидной коляски. Совершение угона сопровождалось кражами инструментов из гаража.

Организатором преступления является Дмитрий Потапов. Он предложил, дал ключи, назначил исполнителей. При этом, зная, что Валерий Архипов несовершеннолетний, вовлёк его в совершение угона, то есть совершил ещё одно преступление, анализ которого нами дан в комментарии к предыдущей главе.

Валентина Ильина и Семён Корнилов не принимали никакого участия в угоне, а только воспользовались его плодами, что отрицательно характеризует их с морально-этической стороны, но не влечёт уголовной ответственности.

Слова Валентины: «Прокатиться бы, да с ветерком» — не могут считаться подстрекательством в юридическом смысле, так как являлись только её пожеланием, которое само по себе не создаёт юридических последствий.

Непосредственными исполнителями угона явились Архипов и Марков. Учитывая, что до угона они совершили покушение на угон других автомашин, их действия по признаку повторности представляют большую общественную опасность и влекут максимальную меру наказания в виде лишения свободы на срок до трёх лет.

Без всякого сговора с Архиповым Марков один перевернул коляску инвалида. Умысла угнать её не было. Просто таким путём вырвалась наружу злость, причинившая потерпевшему значительный ущерб: от этого акта вандализма уцелели только колёса и двигатель.

Это преступление называется умышленным повреждением личного имущества граждан. Уголовную ответственность за него будет нести один Марков.

Потерпевшим, которому принадлежала коляска, оказался молодой парень, двадцати трёх лет, Сергей Волков, недавно вернувшийся с БАМа. При вырубке просеки его придавило упавшим деревом и повредило обе ноги. Полгода лечения — и вот он «на ногах»: с трудом, с двумя палками передвигается по комнате. К выделенной ему собесом коляске никак не мог приноровиться. О его беде узнали учащиеся расположенного поблизости ПТУ. И вот во главе с мастером четверо будущих рабочих ещё и ещё раз просят Волкова сесть за баранку: лучше семь раз примерить, а потом уж приниматься за переделку управления.

Зато сколько было радости, и в первую очередь, конечно, у Сергея, когда через две недели он сделал на коляске круг по двору. Сбежался смотреть чуть не весь дом. Мастера и учащихся только что не подкидывали вверх и то потому, что этот знак признательности незаслуженно вышел из моды…

«Основу экономической системы СССР составляет социалистическая собственность на средства производства. Государство охраняет социалистическую собственность и создает условия для её преумножения. Никто не вправе использовать социалистическую собственность в целях личной наживы и в других корыстных целях».

(Статья 10 Конституции СССР)

«Гражданин СССР обязан беречь и укреплять социалистическую собственность. Долг гражданина СССР — бороться с хищениями и расточительством государственного и общественного имущества, бережно относиться к народному добру. Лица, посягающие на социалистическую собственность, наказываются по закону».

(Статья 61 Конституции СССР)

Потапов сидел прямо за спиной Валерия. Длинноногий Семён еле умещался посредине, а Марков устроился у правого окна. Вначале Митька немного нервничал, приподнимался со своего места, всматривался в стрелку спидометра. Валерий вёл машину быстро, но без лихачества. И Митька постепенно успокоился. Дорога была пустынна — основной поток машин, устремившихся на дачи, давно схлынул, — и езда доставляла всем истинное наслаждение.

— Куда путь держим, Валерочка? — прижавшись на повороте к его плечу, спросила девушка.

— В никуда, — в тон ей ответил Валерий.

— А всё-таки? — томно прикрыв глаза, настаивала Валя. В её пальцах как-то оказалась пуговица от его куртки, и она крутила её то в одну, то в другую сторону. — Надо отвечать, когда спрашивает женщина!

— Тогда в сказочное царство. — Близость девушки волновала, свет от приборной доски выхватывал круглую голую коленку, и Валерий еле поборол в себе желание снять руку с баранки и коснуться её.

— А всё-таки?

Вопрос, донесшийся с заднего сиденья, покоробил Валерия. Значит, Митька Потапов всё время прислушивался к их разговору с Валей. Стало неприятно.

— Будет лес, полянка, река с рыбой и раками. Устраивает?

— Вполне. А далеко?

— Через час будем.

— Блеск, — сказала Валя. И озабоченно повернулась всем телом назад. — Только, Митенька, для такой шикарной перспективы у нас горючего осталось маловато.

— Пожалуй, — согласился Потапов, сам давно озабоченный этим вопросом.

— Что же делать? Ведь без горючего какая поездка, — круто повернулся к Митьке Борис Марков.

— Полегче, — застонал сжатый с двух сторон Семён.

— Мы Парголово проезжать будем? — спросила Валя. Вопрос, заданный таким деловым тоном, вернул Валерия из сказочного царства на грешную землю.

— Будем, — коротко ответил он.

— Тогда, как поднимешься на горку, не доезжая большого магазина, сверни направо. Там недалеко есть ларёчек. Я покажу.

— Сигнализация? — осведомился Митька. Валентина рассмеялась. Смех ее так не соответствовал теме разговора, что Валерий на секунду зажмурился.

— Какая там сигнализация?! Дунь — развалится. Настоящий сельский ларёк, хоть и считается в городе.

— Может, в нём только хлебом торгуют или овощами? — спросил Борис.

— Про водку или коньяк не скажу, а бормотуху сама видела, — отрезала Валентина.

— Сойдёт, — подвел итог Митька и положил руку на плечо Валерия. Тот понял и кивнул головой. Семён Корнилов ничего не имел против дармовой выпивки, но его начинал пугать взятый Митькой темп — одно наслаивалось на другое с неимоверной быстротой. Он привык к умеренной прибыли от фарцовки, с долей предприимчивости, подсчётами, прикидкой «брать — не брать», сразу сбыть или подождать, набить цену. Ему по характеру больше подошла бы игра на бирже, чем вот так, с ходу идти на то, о чем пять минут назад никто и не думал. Но, зажатый с двух сторон крепкими телами Митьки и Бориса, он предпочитал протестовать мысленно, про себя.

— Теперь повернём направо. Он тут же на перекрестке притулился, — сказала Валя.

— Давай медленно проедем мимо. Поглядим, — распорядился Митька.

— С какой стороны?

— А вон, уже видно, — показала Валя. Валерий включил дальний свет. Из полумрака выхватился сарайчик, больше смахивающий на будку «Вторсырьё», чем на продовольственный ларёк.