Михаил Скрябин - В тени зелёной беседки

— Опять же — секрет фирмы. — Борис выдержал паузу, но на большее его не хватило. — Понимаешь, — горячо заговорил он, — идея, если по совести, не моя. Петух сам предложил. Они на этом заводе проходят практику. Он и говорит: там этими тракторами все забито. Взять — пара пустых. Он и чертёжик набросал, а я воспроизвёл по памяти.

— Если пара пустяков, отчего сам не снимет? — усомнился Валерий. Он любил во всем ясность и железную логику. — Или десятка у него лишняя?

— И я спросил то же самое, — довольный своей предусмотрительностью подхватил Борис, — говорит, пытался, но мастер застукал. Не их с ПТУ, а заводской…

— Так ты же говоришь, трактора списанные, — прервал Валерий.

— Петух говорит, что мастер больно дотошный: «Не твоё — и не трожь, пусть хоть валяется». Знаешь, бывают такие: и сам не ам, и другим не дам. Как собака на тракторе. Поэтому днем Петух боится, & вечером предки из дома не выпускают. Ну, как идейка?

— На месте посмотрим. Сейчас пойдём?

— Конечно. Чего тянуть? Пока доедем, глядишь, и стемнеет. Мне сегодня надо домой не очень поздно. Я ведь к тебе пошел уроки учить.

— А я, если дед спросит, у тебя делал.

Марков кивнул. Не впервой. Самый удобный способ. А если надо днём удрать из дома, то лучше библиотека или общественное поручение в школе. Ну, а если чересчур задержался, то, конечно, собрание или репетиция самодеятельности. Пока действует безотказно.

— А с деньгами тоже точно? — выбирая в кладовке дедовские ключи, отвёртки, плоскогубцы, спросил Валерий. — Не придётся ходить за ним, своё клянчить?

— Нет. Сразу на бочку.

— Тогда порядок. Да, ещё одно: я собирался сегодня вечером поехать на черный рынок к автомобильному магазину присмотреть запчасти. Обещал взять с собой адъютанта.

— Это ещё кто такой?

— Да есть тут один, — замялся Валерий. Адъютант — его новое «приобретение». Он сам ещё к нему присматривается, поэтому трепать языком раньше времени не хотелось.

— Чего темнишь?

Действительно. Раз сболтнул, надо договаривать.

— Ты его, наверно, знаешь. В соседнем доме живет. Юрка Иванников. Вечно в беседке околачивается. До нас, конечно, — солидно уточнил Валерий.

— Это такой, на девчонку больше смахивает, худенький?

— Он.

— И на кой тебе такая мелюзга? — презрительно кривя губы, спросил Борис.

— Не говори, — возразил Валерий, отстаивая свой выбор. — Во-первых, ему скоро шестнадцать. На учёте состоит, а главное — парнишка смышленый. Может, возьмем с собой? — осторожно спросил он, засовывая инструменты в старый рюкзак, не один год ездивший с ним в пионерские лагеря.

— А на что он там нужен? Ещё детского сада не хватало, — проворчал Борис.

— Это точно. Но я не привык бросать обещания на ветер. Давай так: если встретим — позовём, нет — поедем одни. Скажу потом: заходили, звонили, никто не открыл. Идёт?

— Ладно, — неохотно согласился Борис. Перспектива третьего на одну десятку его не устраивала. Но спорить с Валерием не хотелось. Ещё отколется, а один не поедешь. — Пошли.

Выйдя из дома, они сразу наткнулись на Иванникова. Тот тащился из магазина. В набитой до отказа авоське буханка круглого хлеба, батон, пакеты с молоком, какие-то кульки и свертки.

— Далеко собрались? — подозрительно покосившись на рюкзак Бориса, спросил тот у Валерия.

— Сначала за тобой. Потом поедем сварганим одно дельце. Ты как? — спросил Валерий.

— Надолго?

— Поездка за город. Часам к десяти думаем вернуться.

— Ой, не выйдет. Мать дома, — грустно протянул Юра. — За сегодняшнюю двойку уже был нагоняй, а завтра к химичке собирается. Вы уж не обижайтесь.

— Да мы что, — вмешался Борис. — Не можешь так не можешь.

— А что за дельце? Опять с запчастями? — поинтересовался Юрий.

— Ладно, одни справимся, — опять вместо Валерия ответил Борис.

— А завтра встретимся. Идёт? — сгладил Валерий чересчур явно выраженное желание отделаться от младшего. Сегодня он действительно лишний, но в деле купли-продажи запчастей для машин проявил такую смекалку и прыть, что другого помощника Архипову не надо.

— Ну, будь, до завтра, — подвел он черту и двинулся вслед за Борисом к трамвайной остановке.

Марков был на высоте. Дорога, как он и обещал, заняла немного времени, заводишко разыскали быстро. Да и чертеж оказался точен — пятая от дальнего угла доска в заборе ходила на верхнем гвозде, как маятник.

Нырнуть в проём не составило никакого труда. А вот у тракторов им пришлось повозиться. Болты заржавели и, несмотря на все усилия, никак не хотели отдавать уже истраченную в мыслях десятку. Только у третьего болты наконец. поддались — и то не гаечному клочу, а молотку и зубилу. Но рубить болты, когда вокруг темень, когда каждый удар мог привлечь внимание вахтёра… А тут еще в спешке Марков стукнул себя молотком по пальцу, разбил в кровь. Нет, заработать десятку оказалось совсем не просто. Когда Валерий снял наконец магнето и опустил в рюкзак, оба дышали так, словно пробежали марафонскую дистанцию.

Но всё имеет свой конец. Через полчаса они уже сидели в пустом вагоне электрички, если не считать спящей фигуры на одной из скамеек. По бьющему в нос запаху водочного перегара было ясно, что спящий пьян.

— Эй, дядя, проснись. Тебе до какой станции? — потряс Борис пьяного за плечо. Тот в ответ промычал что-то невразумительное и повернулся на другой бок. При этом, как нарочно, из кармана его трюк показался уголок кошелька.

Взгляды ребят скрестились на нём. По дыханию товарища, ставшему вдруг тяжёлым, частым, прерывистым, Валерий понял, что оба думают об одном и том же.

— А что, если к нашей десятке сотняжка прибавится? — первым не выдержал Борис. — Видать, после получки, набрался по самое горлышко.

Поезд замедлил ход, приближаясь к станции. «Войдут пассажиры, и плакали наши денежки», — с досадой подумал Валерий, в то время как Борис пересел на лавку к спящему и заслонил спиной торчащий из кармана кошелек. «Осторожно, двери закрываются», — донесся из репродуктора голос машиниста. В их вагон никто не вошел. Поезд мягко тронулся.

— Пройди в тамбур, нет ли кого, — охрипшим голосом произнес Борис. Валерий вышел и сразу махнул рукой: всё спокойно. Стоя в дверях, он видел, как Борис вытащил кошелёк, опустил себе в карман, потом мимоходом оттянул рукав на левой руке пьяного и тут же опустил. «Значит, часов нет».

— Станция Кушелевка, — вежливо подсказал репродуктор.

Прямо на платформе, при свете фонаря, сгорая от нетерпения, проверили содержимое кошелька: среди использованных трамвайных билетов сиротливо позвякивали две десятикопеечные монетки.

— Вот гад, пропил получку, — выругался Борис и, широко размахнувшись, швырнул кошелёк на железнодорожные пути. Несмотря на расстройство, гривенники он предварительно вынул и, протянув один из них Валерию, невесело пошутил: — Получай свою долю.