Гор Пта - История в стиле хип-хоп

Речь Безупречного всерьез обеспокоила Ра. Он хотел разговорить своего гостя, но и не думал, что все зайдет так далеко. Большинство рэперов теперь о таком и не заикались. А те, кто все же пытался что-то сказать, не входили в число популярных. Ра был под впечатлением и даже слегка напуган, его энтузиазм потихоньку угасал; в глубине души он мечтал, как можно быстрее убрать Безупречного из эфира.

— Я понимаю тебя, брат. Ты тут о серьезных вещах говоришь.

— Все дело в том, что когда-то о хип-хопе и его важнейших представителях будут книги писать, да и сейчас уже пишут. И вопрос в том, что о тебе запомнят: хватит ли только на абзац или на целую главу? Вот о чем должен думать каждый, подходя к микрофону. Обо мне точно целая глава будет. Я не сомневаюсь. Обо мне и книжки напишут. Пусть даже я сам буду их автором.

— Так ты думаешь, что с годами хип-хоп начнут в школе изучать?

— Именно, совсем как Шекспира. Стихи на все времена.

— Ну и кем ты в результате себя видишь?

— Ну, не знаю. Кем-то вроде Майкла Джексона.

Такой ответ удивил Ра, показался ему чересчур странным.

— Вроде Майкла Джексона? Не понял. Попсой что ли? — спросил он.

— Да нет. Королем. А Бык здесь и рядом не валялся.

— Понимаю тебя, Без, теперь понимаю. Мой режиссер говорит, что мы уже выходим из графика и нужно закругляться. Но Безупречный, дружище, хочу поблагодарить тебя. Отличное интервью. Надо бы повторить.

— Да, Ра, здорово прошло. Спасибо, что позвал.

— Всегда рад, всегда рад, Безупречный. А теперь у нас небольшая пауза. С вами Ра, это «HRU», и скоро услышимся.

Ганнибал выключил радио.

— Не, ну ничего себе, — сказал Мук. — «А Бык здесь и рядом не валялся». Последнее заявление Безупречного было очевидным выпадом против Ганнибала, Мук мог и не повторять.

Ганнибал слышал, и теперь все внутри у него закипело от этих и других слов Безупречного. Он продолжал рулить молча.

— Пацан нарывается, — через минуту все-таки произнес Ганнибал. — Ну так нарвется, а мы посмотрим.

Безупречный вышел из студии «HRU» прямо в жуткую жару. Он только и мечтал поскорее забраться в свой лимузин, но возле машины толкались человек тридцать фанатов — они уже потом изошли, ожидая его. Без решил дать несколько автографов. Среди толпы он заметил парня в малиновой рубашке и синих джинсах, чем-то напоминавшего его самого.

— Йо, Без, я твой давний фанат, автографа мне не надо, можно просто обнять тебя? — спросил парень.

Безупречный не возражал, и они сошлись. Вдруг парень прижался к нему крепче, чем Безупречному хотелось бы, и прямо в ухо ему прошептал:

— Скажи, Безупречный, ты террорист или был им когда-нибудь?

Услышав это, Безупречный быстро отстранился, но парень улыбнулся ему:

— Да я просто пошутил, чувак.

Все это было очень странно, и Безупречному стало не по себе. Он залез в машину и почти уже отъехал, когда пацан прокричал ему вслед:

— Слова — мощная штука. Надо бы с ними поосторожнее. Сам не знаешь, к чему они могут привести.

Безупречный стоял в кабинете Хеннесси, скрестив руки на груди, и смотрел на отливавшее малиновым вечернее небо Нью-Йорка. Целое море зданий, куда ни посмотри, а в самом центре, словно за окошком стиральной машины, — вакуум: белое пятно возвышающихся надо всем стальных крепостей капитализма.

Словно властелин, Безупречный оглядывал город с высоты семьдесят второго этажа, бормоча:

— Захватить мир...

— Ну так в чем дело, Безупречный? Ты хотел поговорить, — обратился к нему Хеннесси из-за стола.

Безупречный не ответил, засмотревшись на картину за окном.

— Безупречный, может, начнем уже?

— Захватить мир — вот что мне надо сделать, правильно?

— Можно сказать, ты уже сделал это, — ответил Хеннесси. — Кстати, тебе идет, — коротко прокомментировал Хеннесси перемены во внешности Безупречного. За последние несколько месяцев рэпер дал волосам немного отрасти и носил что-то вроде дредов. К тому же он отказался от своего чисто выбритого, лощеного образа — теперь он выглядел немного сумрачным. Поддерживал себя в форме, но уже не слишком заботился о своей внешности.

— Пока еще мир мне не принадлежит, хотя я думал, что уже близок к этому. А тут первый раз за год проверил свои банковские счета и увидел, что, несмотря на проданные мною почти одиннадцать миллионов дисков, если так пойдет и дальше, через девять месяцев я стану банкротом. Я был, мягко говоря, возмущен. А потом я взглянул на свой контракт и понял, в чем причина. Ты поимел меня, Хеннесси. Я получал всего пятнадцать центов с каждого альбома, ты забрал половину моих авторских, и у меня даже нет никаких прав. Я заработал для тебя миллионы и ни хрена не получил в знак признательности... и по контракту я должен еще семь альбомов. Я чувствую себя рабом.

Подписав контракт, Безупречный сразу постарался забыть о нем. Более двух лет он зарабатывал, и зарабатывал больше, чем мог себе представить.

Все было оплачено, так что его не волновало, как идут дела и сколько он должен получать на самом деле. Даже после разговора с Бин Ладеном он не захотел ничего проверять. И наконец бухгалтер объяснил ему, какова ситуация. Памятуя обо всех проданных им дисках, Безупречный не мог поверить, что его счет исчерпан. Вот тогда он наконец прочитал десятистраничный документ — и чуть не расплакался от того, что же он подписал.

— Как всегда драматичен, да, Безупречный? — заметил Хеннесси.

— Жаль, что это не какая-нибудь драма.

— Это не драма. Это действительность... а в действительности ты не «ни хрена», ты миллионы получил.

— А ты — сотни миллионов. На моем труде.

— Но это же бизнес. Ты миллионы заработал, миллионы и потратил. Промоушен недешево обходится. Каждый твой сингл в первой десятке стоил нам десять миллионов долларов. Диджеи не за так работают— думаешь,поначалу тебя без конца крутили за красивые глаза? А три твоих дорогостоящих клипа, всякие рекламные мероприятия? Это все стоит денег и должно быть возмещено. И еще, между нами, не продал ты одиннадцать миллионов копий. На самом деле где-то десять с половиной. «Краун» купила тебе первое «золото». Это не особо практикуется, а для нового исполнителя такого вообще не делают. Но я в тебя поверил, и я знаю людей. Я понимал, что, если обеспечить твоему альбому хорошую раскрутку, продажи будут в десять раз больше. И так и произошло, я не ошибся.

Слова Хеннесси задели Безупречного. Он-то считал «платину» всего за одну неделю своим, может быть, главным достижением. Рэпер отлично помнил, как был счастлив увидеть платиновый диск с собственным именем.

То, что все это не по-настоящему, стало для него ударом. Что же тогда по-настоящему?

— А еще не забывай про купленный тобою дом, все твои машины, прогулки на лимузине, номера отелей по пять тысяч долларов за ночь, всякие вечеринки. Все одно к одному, Безупречный.