Гор Пта - История в стиле хип-хоп

Все эти годы в «Спите» Безупречный надеялся встретить агента, продюсера, какого-нибудь представителя, который заметил бы его, разглядел его талант и предложил контракт, к которому он так стремился. И его час был близок.

Безупречный не останавливался на своем пути и с самого начала был лидером на «106», выиграв девять баттлов. Он оставался единственным героем своего зала славы, когда три месяца спустя Ганнибал повторил его достижение. Потом состоялся финальный бой, в котором Безупречный наконец завоевал контракт, за который так боролся. Ему казалось, он все-таки одолел Быка. Но Ганнибал возвращался снова и снова. И теперь они опять оказались лицом к лицу, и баттл начался вновь.

Триш внимательно слушала этот рассказ об одержимости. Для нее их борьба была не больше чем мальчишеством.

— Я не буду вечно ждать тебя на ветру, Майкл, — предупредила она.

— Знаю, что не будешь. Я на это и не рассчитываю, — ответил Безупречный.

— Отлично. По крайней мере, тут мы понимаем друг друга.

В этот четверг Терренс, Ганнибал, Мук и Жнец вошли в главный зал ночного клуба «Пичес». Это был склад, превращенный в шикарное ультраэксклюзивное гнездышко для знаменитостей. Раньше резиденты играли здесь разную музыку, от попсы до техно, теперь миром правил хип-хоп, и в «Пичес» зажигали исполнители хип-хопа. Они считались новыми рок-звездами.

Ребята из «Каннибал» оглядели толпу и направились в зону для ВИПов. Много было знакомых — Ганнибал заметил Трухильо, здоровяка вроде Сталина, сидевшего в углу с остальными из Латинской Мафии — у каждого papi коленях по mami . Пиночет в другом конце комнаты потягивал «Кристал» на пару с Батистой. Там были все «террористы», в окружении стайки фанатов, жаждущих обнять, хлопнуть по плечу, сфотографироваться или заключить контракт. Зачастую, стоило звездам только войти, как молодняк обрушивался на них со своими опусами — им только дай почитать свои телеги. В редких случаях к молодым талантам относились благосклонно, обычно демонстративно отвергали.

Ганнибал с ребятами расселись в самом центре компании. Репутация рэпера опережала его самого: многие слышали о Быке еще до того, как он выпустил альбом. Однако его редко упоминали в телегах. Многие рэперы любят поболтать о преступлениях и насилии, но по жизни таким мало кто занимается, и настоящих бойцов видно с первого взгляда. Вот почему к Быку относились почтительно и сохраняли дистанцию.

— Зачем мы пришли-то? — спросил Ганнибала Мук.

— А чего, тебе плохо сидится среди всех этих отличных задниц? — поинтересовался Терренс.

— Ниггер, я с тобой, что ли, разговаривал? — разозлился Мук. Терренс что-то зачастил протокол нарушать, но Ганнибал почему-то редко его одергивал. Мука возмущало, что Терренс потихоньку занимает его нишу: он смотрел на болтуна с презрением и только и ждал, чтобы прищучить этого гада.

— Это тоже часть бизнеса, — пояснил Ганнибал. — Нужно мелькать на людях, чтобы о тебе пресса не забывала.

Ганнибал не был фанатом СМИ, но законы раскрутки понимал.

— Плюс, помимо всякого пидорья, здесь тетки нефиговые, — добавил Жнец.

— А что нам еще, кроме теток, нужно? — ухмыльнулся Терренс, подыгрывая Жнецу.

— Точняк. Ничто не сравнится с отличной задницей. — Услышав это, Мук криво улыбнулся Жнецу.

Терренс тут же заметил в шаге от себя красивую девчонку.

— Эй, Жнец, вон эту видишь? Ничего, блин, телочка.

— Без базара, брателло, без базара. — В речи Жнеца проскакивали южные словечки, хотя сам он был бруклинским. Он всего лишь отдавал дань моде: сказывалось влияние мини-Гитлера. Этот наполеончик со своими парнями из Гестапо уже установил на юге военную диктатуру и теперь, захватив тамошний рынок, находился в поисках Lebensraum [10] Жизненное пространство (нем.). на севере. И популярность южного сленга была первым звоночком, сигнализирующим о скором пришествии фюрера.

Ганнибал вспомнил о Михе — они не встречались с самого окончания тура, вообще видеться перестали.

— Эй, Терренс, а где твой пацан? — поинтересовался Ганнибал.

— Не знаю, наверное, все развлекается с кое-чьей сестричкой, — ответил Терренс, думавший исключительно о попе перед его глазами. Он, как и другие, вовсю пользовался преимуществами звездной жизни, тем более что Ганнибал деньгами интересовался намного больше, чем женщинами, а сговорчивых телок вокруг было просто пруд пруди.

— Ну, чем бы дитя ни тешилось... — прокомментировал Ганнибал.

— Не нравится он мне, — вдруг зачем-то заявил Мук.

— С чего бы? — пролаял Терренс, отвлекшись от созерцания девицы.

— С того же, с чего и ты мне не нравишься, — ответил Мук с пугающим спокойствием.

Терренс на мгновение совершенно опешил. Он видел по глазам Мука, что тот что-то задумал, но и подумать не мог, что под столом Мук сжимает свою пушку, уже готовый нажать на курок. Охрана подобных заведений известных рэперов и их компании не проверяла. И сейчас Мук наслаждался, дотрагиваясь до холодной стали, поглаживая пальцем курок. Дразнил себя, ждал нужного момента, улыбался. Не будь здесь Ганнибала, он не вытерпел бы и пристрелил Терренса.

— Ты бы объяснился, Мук, — вмешался Ганнибал, чувствуя недоброе, но все же не догадываясь, насколько злоба овладела его партнером.

Его голос немного успокоил Мука.

— Ну не знаю, не доверяю я ему. Он не такой, как мы; в делах наших совсем не разбирается.

— Ну, может, такой нам и нужен. Он поможет нам выбраться из этого дерьма.

— Кто его знает, но я не доверяю ему. 14 ничего хорошего, по-моему, из этого не выйдет.

— Ниггер, по-твоему, никогда ничего хорошего не выйдет, пессимисты гребаный! — рявкнул Терренс, уже не сдерживаясь. Нытье Мука его раздражало с первого дня. Зачем только Ганнибал его терпит! Ведь это Терренс помогал создавать и двигать «Каннибал», а должность и зарплата выше у Мука, абсолютно ни за что.

От слов Терренса Муку кровь ударила в голову. Он поглаживал свою пушку под музыку, уже зная, что сейчас произойдет.

— Щас уже, щас я, ниггер, — пробормотал он, облизывая губы в предвкушении.

Терренс понял по его взгляду, что происходит. Слишком много времени он провел на улице, чтобы не понимать таких взглядов. Он почувствовал себя совершенно беспомощным: ему к своим словам добавить было нечего, пушку он не взял с собой. Расслабился за последние месяцы — вот как бывает, когда живешь, не боясь получить пулю в голову. Больше такого не повторится — теперь он тоже будет ходить во всеоружии.

— Так давай уже, давай, — продолжал он по инерции подначивать Мука.

— Заткнулись, мать вашу, оба. Достали уже!

Ганнибал повысил голос, и из уважения они поутихли. Замолчали. Да и весь клуб замолчал. Но это было затишье перед бурей.