Гор Пта - История в стиле хип-хоп

— Боже, ты меня доконаешь. Откуда ты такой взялся со своими бреднями? — спросил Ганнибал, давясь от смеха.

— Просто ответь на мой вопрос! — настаивал Миха, стараясь пробиться сквозь стену иронии.

На мгновение Ганнибалу вспомнилась девочка в церкви.

— Нет, твою мать. У меня нет времени на эти сопли.

— Жаль, брат. Ты не знаешь, чего ты лишен. Это печально.

— Вовсе нет. Это нормально. Я деловой человек и постоянно кручусь. Все время уходит на то, чтобы делать бизнес. Оглянись вокруг, парень. Наши братья, просыпаясь, находят тараканов в коробке с хлопьями для завтрака, живут в домах без отопления, с обоссанными лифтами, на загаженных улицах; они ходят в дрянные школы, где нет ни учебников, ни нормальных учителей. По дороге домой их хватают копы, их грабят или подстреливают парни из уличных банд. И повсюду они видят одно дерьмо. Все, о чем они мечтают, — выбраться из него. И они начинают крутиться. Кто может забросить мяч в сетку, бросает мяч. Кто может рифмовать, рифмует. Тот, кто не может, толкает наркоту — а кто-то занимается всем этим одновременно. Бля, чувак — на все пойдешь, даже дьяволу душу продашь, лишь бы выбраться из этого... ада.

— И ты считаешь, что в этом аду нет места любви.

— Нет, брат. Главное — деньги. Знавал я влюбленных ниггеров, нищих и всю жизнь прозябающих в трущобах. Взгляни на моего отца. Такое счастье не по мне. Я вижу картину целиком.

Картина целиком — великая идея Ганнибала, квинтэссенция его существования. Раньше Миха не осмеливался об этом спросить. Но теперь, пытаясь раз и навсегда понять, что за человек перед ним, он решил все выяснить:

— И как выглядит эта картина?

— Богатство Билла Гейтса, а то и больше. И полное, тотальное господство над миром, — без раздумий ответил тот, словно ответ уже давно томился на кончике языка и рвался на свободу.

— Господство над миром. Да ладно, брат. Это незрелая идея, созданная европейцами.

— Но мы ведь африканцы, правда? И мы можем многому научить этих белых засранцев. Еще увидишь, как я овладею этой жирной шлюхой фортуной. Весь мир будет у моих ног.

Миха не сумел с ходу найти нужные доводы, и он лишь спросил:

— Так ничего кроме денег не имеет для тебя значения?

— В точку, брат.

После такого ответа Миха не знал, смеяться ли ему над Ганнибалом или жалеть его. Миха понял, что его товарищ не способен испытать к женщине тех чувств, какие он сам испытывал к Эрике. Ганнибал никогда не откроет для себя рая на земле: божественного дара любить и быть любимым. Это счастье нельзя измерить зелеными купюрами. Нет богатства на земле, сравнимого с этим даром. Он не продается, его не выменяешь на рынке — как назначить цену целой вселенной? Этот дар свободен и неосязаем, он причудлив, как иная реальность. Ганнибал мог и впрямь добиться господства над миром. Но ему не дано познать счастье. И никакие доводы, ухищрения и софизмы не могут этого изменить. Миха не знал, что сказать Ганнибалу, и потому промолчал — и дальше за всю дорогу оба не проронили ни слова.

Безупречный сидел за столом в огромной, элегантно обставленной кухне. Рядом суетилась кухарка — готовила ему перекусить, — а он тем временем разглядывал изготовленные на заказ шкафчики и вспоминал, в какую сумму они обошлись. Сделанные из массива дуба, они кричали о достатке владельца, как и все в его доме. Он так устал от показной роскоши, что даже продал три из семи своих тачек и подумывал продать четвертую. Безупречный не был на грани банкротства — спасли своевременные вливания. А сейчас он планировал международные гастроли, чтобы до конца уладить дела, но, однажды оказавшись на краю, принял решение бороться с разорительными привычками и стал истреблять их постепенно, одну за другой. Однако кухарку он собирался оставить: за два года он успел влюбиться в ее мастерство. Мария умела сотворить чудо из самых простых вещей: в ее руках ломтик черного хлеба с тунцом и листиком салата становился изысканным лакомством. При одной мысли об этом у него потекли слюнки, и он никак не мог дождаться восхитительного угощения. Как только она поставила перед ним тарелку, Безупречный впился зубами в бутерброд. Не переставая жевать, он улыбнулся и поблагодарил кухарку за заботу.

— Вам еще что-нибудь нужно? — спросила она.

Проглотив еще кусок, он ответил:

— Нет, спасибо, этого достаточно.

— Тогда спокойной ночи, мистер Безупречный, — попрощалась она, вышла из кухни и направилась к себе. Она звала его мистер Безупречный. Это продолжалось уже два года, но всякий раз не переставало его удивлять. Он положил бутерброд на блюдце и вернулся мыслями к тому, что занимало его до появления приступа голода. На столе перед ним лежали заявления о поступлении в различные колледжи Восточного побережья. Недавно ему втемяшилось в голову, что надо продолжать учиться. Он не был уверен, что потянет учебу, учитывая плотный график и запись нового альбома. Но через несколько месяцев у него появится свободное время, и если он все еще будет жив — подумал он, — будет так приятно вновь посидеть в классе и поговорить о философии, литературе, истории и точных науках. Ему предстояло научиться стольким вещам.

Как только Мария удалилась, в кухню вошла миссис Уильямс: ее многочисленные украшения звенели, а высокие каблуки громко цокали. Мать собиралась поехать в клуб: на ней было облегающее черное платье и парик из белокурых волос. Имея массу свободного времени и персонального тренера, она сумела вернуть своей фигуре почти девичью стройность. Мать подошла сзади и поцеловала сына в щеку, оставив на ней шлейф дорогого парфюма.

— Здравствуй, сынок, как дела? — радостно поинтересовалась она.

— Прекрасно, мамуль. Как ты? Принарядилась, как я погляжу? — Безупречного не удивил наряд матери. За последний год она завела новых друзей и стала выходить в свет.

— Да, дорогой. Мы с девочками собираемся сегодня зажигать. Так что ответь честно: как выглядит твоя старая мамочка?

В этот момент в кухню зашла Эрика и направилась к холодильнику, возле которого стояла мать.

— Роскошно, — поспешил заверить Безупречный.

— Да, мамуль. Ты выглядишь просто здорово, — подтвердила Эрика слова брата.

— Спасибо, мои дорогие, — ответила миссис Уильямс с легким поклоном, словно великая кинозвезда. — А что ты тут разглядываешь, Майкл?

— Ничего особенного. Просто заявления на поступление в колледж. Хочу продолжить учебу.

— Да что ты? Но зачем? — удивилась она.

Вопрос поразил ее детей как электрошок.

— Ого, мам. Я-то думал, ты всеми руками будешь за... ты же сама говорила: образование, умение быть ответственным, и все такое прочее.

— Да, Майкл. Это было важно раньше, до того, как ты добился успеха. Для этого и нужно учиться. Но ты уже стал успешным и ответственным. Так какой смысл теперь учиться?