Гор Пта - История в стиле хип-хоп

В те годы, оглядываясь вокруг, Ганнибал испытывал отвращение от того, в каких условиях вынуждены жить его братья. Он понимал, что истинная разница между белыми и черными заключается в количестве зелени. В мире капитализма зеленый был единственным цветом, имевшим значение. «У белых есть зелень, и главная их задача — не допустить, чтобы ее заполучили черные». Для Ганнибала путь наверх пролегал по грудам долларовых купюр. В отличие от своих напарников, он не тратил заработанные деньги. Другие гонялись за последними моделями «джорданов», а он донашивал свои старые джинсы и прятал накопления в коробку из-под ботинок. Такая скромность объяснялась рядом причин: во-первых, суть для него всегда была важнее дешевой показухи,а во-вторых — пришлось бы объяснять родителям, откуда взялись новые джинсы и кроссовки. Он скрывал материальные выгоды, получаемые им от побочной деятельности, а частые отлучки по вечерам оправдывал тем, что подрабатывает после школы.

Как-то раз Родигана зашли навестить двое шикарно одетых итальянцев, ведущих себя по-хозяйски. Их манера держаться и то, как пристально они оглядели квартиру, подсказали Ганнибалу, что это истинные боссы наркобизнеса. Тогда он впервые познакомился с Джерси и Якобинцем. Ганнибалу пришлись по душе спокойствие и самообладание Джерси: таким он видел — вернее, хотел бы видеть себя самого. В свою очередь, Ганнибал тоже заинтересовал гангстера: Джерси безошибочным чутьем выделил парня среди других. Этому был целый ряд причин, и первая та, что Ганнибал единственный из своего окружения не был в тот день под кайфом. Джерси попросил Родигана взять юношу с собой: они собирались проехаться в офис Джерси. Ганнибал уже готов был отправляться, когда разочарованный Мук выразил ему свое недовольство. По настоянию Мука Ганнибал попросил, чтобы другу тоже разрешили к ним присоединиться: Джерси дал добро. И с тех пор так повелось в их компании: если двери были открыты для Ганнибала, они были открыты и для Мука.

По дороге к офису Джерси в Бей-Ридж Ганнибал помалкивал и вслушивался в разговор. Он начинал постигать тонкости бизнеса: сделки с колумбийцами и перуанцами, связи в Бостоне и Лос-Анджелесе, оптовые поставки, рыночная стоимость контрабандного товара... И он вдохновенно мечтал о том, как начнет проворачивать собственные сделки, независимо от Родигана.

Ганнибалу тогда исполнилось шестнадцать; он пахал на Родигана уже два года. Ему удалось сберечь почти все, что он заработал; накопилось немногим более пятидесяти штук. Внушительная, почти невероятная для подростка сумма, но Ганнибал уже в столь юном возрасте научился видеть картину целиком. Он знал, что вокруг вращаются совсем другие деньги. А ему доставались лишь жалкие крохи. Теперь появился шанс все изменить. Они с Муком попали в офис большого босса. Их поручили бдительному надзору Якобинца и допустили в тайный оплот наркобизнеса. Там Ганнибал попросил Джерси сделать его ответственным за торговлю в Бруклине. Джерси посмеялся над амбициями паренька, но был впечатлен его храбростью и дальновидностью. Уже испытывая к нему некоторую симпатию, Джерси разрешил Ганнибалу заняться организацией небольших сделок и представил его партнерам, с которыми ему предстояло вести дела в Бостоне.

Ганнибал открыл свои торговые точки и меньше чем через год отхватил немалый кусок от пирога Родигана. Он нравился другим дилерам: во-первых, он был молод, а во-вторых — предлагал им большую долю прибыли, чем позволял заработать Родиган. Вот тогда Ганнибал и встретил Терренса. Тощий паренек в свои тринадцать успел уже столько раз помахать кулаками в драке, что иному хватило бы на тринадцать жизней. Он был резок и ершист, но Ганнибал, пожалуй, не встречал более талантливого продавца. Парень мог уболтать любого, и по окончании его пылкой речи клиент покупал раз в десять больше того, что планировал взять первоначально. Поначалу Ганнибал ценил Терренса за то, что тот приносил прибыль. Но позже он полюбил его за энергичность и преданность. Терренс же полюбил Ганнибала сразу и навсегда, потому что тот всегда был хозяином положения. Терренс мало знал о Ганнибале, но чувствовал в нем особое величие и верил, что достаточно следовать за этим парнем, и отблески величия озарят его собственную жизнь.

Вскоре Родиган начал представлять угрозу. Юный Ганнибал слишком уж явно вторгся в его владения. И в мозгу Родигана стала зарождаться мысль устранить конкурента. Ганнибал узнал об этом от Джерси: Родиган открыл боссу свои кровавые планы. Ничто не должно было угрожать великому будущему. И вот уже Ганнибал с Муком, в черных масках и с дробовиками в руках, проникли в квартиру, где сидели напрочь обдолбанные Родиган с Боливаром, и без лишних слов заляпали стены и ковер пятнами крови. Ганнибал покинул комнату сразу после выстрелов. Мук остался удостовериться, что жертвы испустили дух. Для обоих это убийство стало первым в жизни. Мук испытал наслаждение, и в дальнейшем испытывал его снова и снова, и это чувство только росло. Ганнибал остался равнодушен. Он подошел к убийству с логической точки зрения. Он убил Родигана потому, что тот собирался убить его самого и тем самым уничтожить его великое будущее. Ганнибал теперь видел картину целиком: ни один человек в этом мире не будет распоряжаться его жизнью. Да что там человек — сам Господь Бог ему не указ.

В семнадцать лет Ганнибала выгнали из родительского дома. К тому времени он уже проворачивал собственные сделки. Новые обязанности трудно было замаскировать под вечерние прогулки, они отнимали гораздо больше времени. Два года Ганнибалу удавалось скрывать очевидное от родительских глаз. Но теперь его частые отлучки и прогулы уроков стали вызывать нежелательные вопросы. У матери появились подозрения, но не было конкретных фактов. Доказательства нашлись в одно из воскресений. В тот день мать вошла в комнату сына рано утром и напомнила, что Господь зовет их исполнить свой долг перед Ним. И тогда Ганнибал впервые бросил вызов матери, отказавшись идти на службу. Она не могла так просто примириться с подобной дерзостью. Она бросилась колотить сына и била, пока не выдохлась. А Ганнибал просто стоял и терпеливо сносил удары. И по сей день у него на спине оставался шрам — напоминание о материнской любви. В конце концов родители отвязались от него, но сначала мать по христианскому обычаю долго осыпала его проклятиями, а отец молча кивал, соглашаясь со словами жены. Когда они вернулись из церкви, сына не было дома, и миссис Скотт решила воспользоваться этим отсутствием и обыскать его комнату. Она нашла коробку из-под обуви, засунутую в самую глубину платяного шкафа, а в ней — туго свернутые рулоны стодолларовых купюр, пропахшие марихуаной. Она позвала отца засвидетельствовать находку. Затем они посовещались, и мать приняла твердое решение. Они дождались прихода сына. На этот раз не было ни побоев, ни уговоров. Решение было окончательным. «Покинь наш дом», — сказали ему. Ганнибал лишился родительского крова, как раньше лишился материнского лона. Он поселился в Сайпресс-Хилл и с тех пор жил сам по себе.