Александр Ройко - Вcё повторится вновь

Она ушла в дом и минут через 10–15 вернулась, выложив на стол в беседке найденные альбомчики для раскрашивания и карандаши.

— Ой, карандаши, — нахмурила бровки Вика. — Мне они не нравятся, они долго рисуют.

— Ты хотела, наверное, сказать, — улыбнулась Диана, — что ты ими долго раскрашиваешь картинки.

— Да, а фломастеры у тебя есть?

— Фломастеры у меня, конечно же, имеются. Но они очень грубо раскрашивают картинки.

— Почему грубо? — удивилась Вика. — Как раз красиво.

— Понимаешь, — терпеливо разъясняла ей тётя Дина. — Они раскрашивают картинки только в один тон.

— Нет, — возразила ей малышка. — Они разные, они же цветные.

— Да, они цветные, — исправилась Диана. — Но они не могут передать оттенков. Вот посмотри, — и она указала Вике на деревья в саду, — листочки есть светло–зелёные и тёмно–зелёные. И яблочки так же — зелёные с жёлтыми бочками или жёлтые с красными бочками. А фломастеры не могут передать эти оттенки. Если яблочко закрасить жёлтым фломастером, а затем нарисовать красный бочок, то получится очень грубо. Вот давай мы попробуем раскрасить картинки карандашами. Ты посмотришь — будет очень красиво. Хорошо?

— Хорошо, — уже заинтересованно ответила малышка.

И они начали раскрашивать картинки по методу Дианы. Сначала у Вики не очень получалось, но постепенно она приноровилась. Когда же Диана показала её как можно свёрнутым кусочком бумажки сгладить карандашные штрихи и сделать цвет равномерным, Вике такое раскрашивание очень понравилось

— Мама, — позвала она, и когда та вместе с мужем подошла, похвасталась. — Смотрите, какие у меня красивые картинки получаются!

Лана и Виталий глянули и удивились. А Виталий похвалил дочь:

— Действительно, красиво, — а затем, уже обращаясь к Диане добавил. — Ну надо же, она не любила карандаши. Да и кто сейчас ими рисует. А у тебя просто какой–то педагогический талант.

— Это у меня талант, — поправила его Вика, и все рассмеялись.

Спустя какое–то время Вика, которой надоело уже просто раскрашивать картинки, спросила:

— Тётя Дина, а ты умеешь просто рисовать?

— Что значит просто рисовать?

— Ну, всяких зверюшек, кукол, домики, деревья.

— Не очень хорошо я это умею делать, — виновато ответила Диана. — Ты, наверное, можешь лучше рисовать, чем я. Ты же, — поясняла она, — рисуешь часто, а я уже очень давно ничего не рисовала.

— А что тогда ты сможешь мне нарисовать?

Диана задумалась о том, что ей такое нарисовать, чтобы оно получилось не корявое.

— Ты знаешь, — нашлась она, — я могу нарисовать флаг.

— Подумаешь, — скривила губки малышка. — И я могу флаг нарисовать. Что его рисовать — только синее и жёлтое.

— Нет, — улыбнулась Диана. — Я тебе нарисую наш, канадский флаг, а он не такой как украинский.

— А какой? — заинтересовалась Вика.

— Он с листочком.

— С каким листочком?

— С кленовым листочком.

— Это такой листочек, какой ела Коза–дереза?

— Нет, — засмеялась Диана. — Не такой. А, вообще–то, может быть, и такой. Я сейчас нарисую, а ты сама решишь, — какой он.

Диана нарисовала прямоугольник, закрасила его боковые части красным цветом, а посредине начала старательно тем же цветом выводить контур кленового листа, а затем и закрасила его. Когда она закончила рисовать, Вика сказала:

— Красиво, только таких листочков не бывает.

— Бывают, Вика. Ты же осенью видела различные цветные листочки. Да, они в большинстве жёлтые или оранжевые. Но бывают и такие — красные. — Виталий, — позвала она. — Подойди, пожалуйста, к нам.

Когда тот пришёл, она сказала:

— Виталий, у меня с Викой к тебе большая просьба: найди, пожалуйста, осенью дочери вот такой листик. Пусть он будет ей памятью о Канаде, — и она показала Виталию свой рисунок.

— Нет проблем, — согласился Виталий и, обращаясь к дочери, добавил. — Мы его обязательно найдём, Вика. И даже не один, а много.

Вообще, Диана в этот день постаралась как можно больше внимания уделить Вике. Она играла с ней во все игры, которая та придумывала, раскачивала её на качелях и, конечно, фотографировала — вместе со всеми или одну, точнее с куклой, с которой она не расставалась. И тут ей пришла в голову одна мысль. Пусть Вика забирает с собой эту куклу. Ранее Диана берегла куклу Машу как зеницу ока — она была светлой памятью о её дочери. Но сейчас кукла отошла для Дианы на какой–то дальний план — зачем ей кукла, когда есть живая Вика — Дэнис.

— Викуля, — обратилась она к малышке. — Я смотрю — тебе очень нравится кукла Маша.

— Нравится, очень, — подтвердила малышка.

— Тогда эта кукла полетит вместе с тобой в Киев, ей же билета не нужно, — пошутила Диана.

— Правда? — удивилась девочка.

— Конечно, правда — я тебе её дарю. Зачем мне куклы, когда с ними некому играть?

— А, может быть, у тебя ещё будет кому играть куклами? — вопросительно и как–то по серьёзному произнесла малышка.

— Нет, — твёрдо ответила Диана. — Куклами у меня никто играть не будет. Всё, хозяйкой куклы Маши с этой минуты становишься ты.

Малышка обрадовалась и обняла свою вторую тётю за шею. Затем она тихонько прошептала ей на ухо:

— Тётя Дина, а у Маши есть нарядные платья? У нас ведь гости, да ещё ей завтра в самолете лететь. Она должна быть красивой. А это платьице у неё уже несвежее.

— Конечно, есть, Викуля! — воскликнула Диана. — Мы сейчас пойдём в дом и поищем, — и они обе радостно поспешили к дому.

Платьев у Маши, действительно было много. Отличить их от платьев других кукол не составляло труда, поскольку на тех тощих куклах они сидели мешком. Диана их все отдала Вике, заберёт вместе с куклой. Вика выбрала понравившееся ей платье, а Диана включила утюг и аккуратно разгладила его. Затем они с Викой нарядили в него Машу и занялись её причёской. Когда они вернулись во двор, то все сразу оценили и куклу, и её наряд.

— Мама, — Вика подбежала к Светлане, — а тётя Дина подарила мне Машу.

— Что ты говоришь, хорошо. А ты её поблагодарила?

Вика растерялась:

— Ой, я забыла. Я сейчас скажу ей спасибо.

Вика обняла малышку, усадила её себе на колени и долго так с ней сидела.

Позже, когда они сидели в беседке, Светлана задумчиво произнесла:

— Ты знаешь Диана. У меня какое–то странное чувство. Я уже говорила как–то тебе, что мы с Виталием больше двух недель не можем выдержать никакого отдыха. Нас неумолимо тянет домой. А вот после двухнедельного пребывания у тебя мне совсем не хочется домой. Такое чувство, что я и здесь как дома. Не хочется уезжать. Если бы предполагала раньше о таком чудесном отдыхе, приплюсовала б все свои отгулы и осталась здесь хотя бы ещё на недельку.

— Да, — согласилась с ней Диана. — Мне тоже совершенно не хочется идти на работу. Со мной такое впервые. В последние годы особенно — работа для меня была отрадой.