Александр Ройко - Вcё повторится вновь

На экране компьютера, во всю его ширину на довольно большой площади красовался установленный на постаменте из гранитных камней памятник пожилому мужчине в одежде времён XVII-го века. На нём был головной убор типа то ли папахи, то ли чалмы, а в вытянутой в сторону правой руке он держал боевую булаву.

— Точно он, Диана? Ошибки быть не может?

— Точно, абсолютно точно, — утвердительно заверила его Диана. — И много подобных памятников, где они установлены? — взволнованно спросила она.

— Успокойся, Диана. Мне удалось найти несколько фотографий исторических персонажей с булавой — поляков, украинцев, но памятник я нашёл только один. Ты понимаешь — всего один! — уже так же взволнованно ответил Филипп.

— И где он установлен? — как–то обессилено спросила Диана.

— Он установлен в городе Киеве.

— Украина! — ахнула Диана.

— Да, столица Украины.

— Филипп, в этом есть что–то мистическое — мой выбор изучать русский язык, обучение ему в семье украинца, булава и вот теперь Украина. Мне, наверное, был какой–то знак — сделать именно такой выбор.

— Нет, Диана. Ты просто очень стремилась к этой цели — вот ты её и достигла.

— Я её ещё не достигла, — запротестовала Диана. — Не нужно наперёд говорить. Ещё сглазишь.

— Я не думал, что ты такая суеверная. А что касается достижения цели — то это уже дело техники. Послать всего один запрос, к тому же в конкретный город и дождаться ответа — совсем недолго.

— Но, может быть, они переехали за столь долгое время, его ведь прошло немало, в другой город.

— Даже если это и так, то концы всё равно найдутся довольно быстро. Но, ты знаешь Диана, у меня тоже есть интуиция, и моё сердце подсказывает, что они никуда не переехали. Кто–нибудь обязательно остался. И мне кажется, что ты сможешь осуществить свою мечту не просто уже в этом году, но и не позднее лета.

— О, Господи, неужели мои мечты и поиски, действительно, сбудутся? Ты знаешь, мне почему–то аж страшно стало.

— Не переживай, — успокоил её Филипп. — Я верю, что всё будет хорошо.

— Дай Боже, чтобы это было так. Филипп, а кому установлен этот памятник?

— Памятник установлен Богдану Хмельницкому, гетману Украины, который объединил Украину с Россией.

— Ты знаешь, я о нём что–то слышала. То ли читала ещё в школе, то ли кто–то из переселенцев рассказывал.

— Да, скоро ты сможешь увидеть этот памятник воочию.

— Филипп, не сглазь, — уже смогла улыбнуться Диана.

В остаток того дня у Дианы всё просто валилось из рук — она никак не могла успокоиться. Она не могла поверить, что ещё немного, ну совсем немножко — и осуществится её мечта. Конечно, ни о каком письме–запросе в таком её состоянии речь не шла. Диана это сама очень хорошо понимала. Филипп её постоянно успокаивал и советовал дождаться следующего утра. А для Дианы время тянулось отвратительно медленно. Под вечер она немного успокоилась, но спать они легли пораньше — таким образом Диана старалась приблизить завтрашний день.

Проснулась она ни свет ни заря. Она долго лежала, не решаясь будить Филиппа, и обдумывала события вчерашнего дня, а также её последующие действия. Спать ей уже не хотелось. Она тихонько встала, умылась, оделась и пошла на кухню готовить завтрак. За этим занятием её и застал Филипп:

— Что ты сегодня поднялась так рано? Выходной день ведь, могла бы и отоспаться.

— Отосплюсь в следующие выходные. А сегодня не могла спать. Извини, что разбудила тебя.

— Нет, ты меня не разбудила. Я уже и сам проснулся. Так чего тебе не спалось? Всё думаешь о памятнике?

— Нет, — покачала головой Диана. — Я думала не о памятнике, а уже о письме, которое нужно написать.

— Понятно. И что ты придумала?

— А что тут думать? Нужно писать письмо в наше посольство в Украине, чтобы они мне помогли.

— Ну, что ж — всё правильно. Посольство свяжется с соответствующими службами в городе, и я думаю, что ответ не замедлит нам прийти. Конечно, из–за различной бюрократической волокиты пройдёт не одна неделя, но не так уж и долго. Вопрос то конкретный и совсем не сложный.

— Наверное, так. Только что мы будем писать в письме?

— Как что? — удивился Филипп. — Попросим сотрудников посольства разыскать адрес проживающего в Киеве Зорича Дениса Дмитриевича.

— А почему только Дениса, почему не искать одновремённо и Дмитрия?

— Да, над этим вопросом стоит поразмыслить. Но, на мой взгляд, это нецелесообразно.

— Почему?

— Потому что подобная просьба только может затянуть поиски. Мне кажется, что Дмитрия в настоящее время нет уже в живых.

— Ты уверен в этом?

— Конечно же, не уверен, — удивился Филипп. — Но, предполагаю.

— И на чём строятся твои предположения?

— Так, дорогая. У меня вместо предположения есть предложение. Давай спокойно позавтракаем, а потом усядемся удобно в гостиной и обговорим все вопросы. Спешить нам некуда.

— Ладно, согласна, — вздохнула Диана.

После завтрака они переместились в гостиную и, действительно, удобно расположились в креслах.

— Так, в отношении Дмитрия, — начал разговор Филипп. — Давай размышлять вместе. Начнём с того, что твоему внуку, во сне, конечно, сейчас не менее 14–15 лет.

— Нет, ты что — это сыну, а внуку лет 10, ну от силы 11.

— Я произнёс « сейчас». Значит, — улыбнулся Филипп, — в таком случае можно ещё годик прибавить.

— С чего вдруг? — не поняла Диана.

— А вот так — в возрасте 10–11 лет он приснился тебе впервые пять лет назад. Ну, четыре с половиной.

— Ну, в первый раз ему было немного меньше. Но, вообще–то ты прав.

— Так, поехали дальше. Примем за его исходный возраст 15 лет. Отцу его, твоему сыну на день его рождения было лет 25.

— Могло быть и меньше.

— А могло быть и больше. Но родился он не раньше, чем в средине прошлого века, а в то время так рано не женились. Это в наше время могут жениться и в 18 лет. Если же он родился раньше, то, как ты понимаешь, и считать нечего.

— Ладно, уговорил. Значит, сейчас ему может быть всего сорок лет. 15 плюс 25 даёт сорок.

— Ох, и спешишь же ты с выводами, — покачал головой Филипп. — Ты совсем не хочешь задуматься и порассуждать.

— А что не так?

— Не спеши. Сколько лет на то время могло быть бабушке Дениса?

— Если брать средний возраст замужества женщин примерно за 22 года, то получается 62 года.

— Это не средний возраст. Ты опять стараешься брать как можно меньше. А лучше бы всё же какой–то средний. Ну ладно, пусть будет 62 года. Сколько она могла ещё прожить?

— Не знаю, может быть ещё лет 20, а, может быть, умерла и в тот же год.

— Да, это в данном вопросе ты права. Но мы берём теоретически что–то среднее. Так сколько ты ещё отводишь пожить ей, то есть самой себе? — подколол Диану Филипп.