Б Травен - Сокровища Сьерра-Мадре. «Шкода» ZM 00-28

— Эй, парни, вы никак нечистую игру затеяли? Хотите но допустить нас к святому причастию?

Те трое божились, что ничего не нашли и что о крапленых картах и думать не думали. Началась перебранка. И тут появились еще две колонны, будто слова первой троицы по воздуху донесло и до них. Первая колонна и вторая, та, что ее огорошила, были уже близки к тому, чтобы сговориться и заключить союз, по которому три колонны остались бы с носом, но тут почти одновременно две из них и появились.

Теперь вторая колонна отказалась от почти состоявшегося сговора и обвинила первую в измене. Одного из золотоискателей послали за последней группой. И когда та подоспела, стали держать совет. Сошлись на том, чтобы повесить всех троих из первой колонны — за намеренное сокрытие найденного.

И повесили их. Никто возражать не стал: как-никак отпадали три пая, которые теперь полагалось разделить между оставшимися.

Взялись за кирки и лопаты и вскоре шахту раскрыли. Это действительно был источник неиссякаемый. Но некоторое время спустя начались такие трудности с продовольствием, что пятерых пришлось послать за продуктами.

Гарри Тилтон, от которого я узнал эту историю, сказал, что тем, что приходится на его долю — на тот день — доволен и хочет уйти вместе с той пятеркой, что отправлялась за съестными припасами. Гарри взял свою долю и ушел. В банке ему за это золото выдали двадцать восемь тысяч долларов. Он себе на эти деньги купил ферму, где и осел навсегда.

Пятеро, которых послали за продовольствием, купили вьючных лошадей, самый лучший инструмент, вдоволь съестного, застолбили участок.

Вернувшись к шахте, они нашли лагерь сожженным, а товарищей своих убитыми или, точнее говоря, пораженными стрелами индейцев. Но к золоту те не прикоснулись. Судя по следам, во время их отсутствия в городе здесь произошел кровопролитнейший бой. Пока они закупали продовольствие, здесь лилась кровь… Похоронив мертвых товарищей, пятеро вновь приступили к работе в шахте.

Ко прошли какие-то три или четыре дня, и индейцы появились вновь. Их было больше шестидесяти человек. Не раздумывая долго, они бросились в атаку и убили всех пятерых. Правда, одного они убили не до смерти, а только покалечили. Когда сознание вернулось к нему, он пополз. Полз дни, недели. Он сам не помнил, как долго полз. Его нашел, подобрал и привез в свой дом какой-то фермер. И тот рассказал ему обо всем, что пережил. Но умер от ран, так и не успев объяснить точно, где все это произошло.

Фермеры из тех мест, где умер этот человек, собрались в путь, на поиски золотой шахты. Много недель искали, но не нашли ее. Гарри Тилтон, обосновавшийся в одном из северных штатов, ничего о происшедших здесь событиях не узнал. Да он и не думал о прошлом, жил в свое удовольствие на ферме и считал, что все его товарищи, вместе с которыми он искал золото, стали богатыми и благополучными людьми, которые заполучили достаточно золота и ушли на Запад. Сам по себе он был человеком молчаливым. В присутствии других он как-то упоминал, что деньги свои заработал на золотых приисках. Но в этом не было ничего удивительного. И поскольку он ничего не приукрашивал, а, если уж речь заходила о временах, когда он искал золото, говорил очень просто и без затей, то об этой богатой шахте вскорости совсем забыли.

Однако впоследствии стали все чаще поговаривать, будто Тилтон сколотил свои деньги за какие-то несколько дней. Он этого не отрицал. Из чего люди и сделали вывод, что то место, где он нашел золото, должно быть невероятно богатым. Бесчисленные искатели счастья упрашивали его нарисовать план, по которому можно было бы найти шахту. Что он в конце концов и сделал. Но ведь с тех самых пор минуло не меньше тридцати лет, и на память свою он уже полагался не во всем. Я был в одной из групп, которые вышли в путь с его картой в руках.

Мы нашли все те места, что обозначил Тилтон. Только самой шахты не нашли. Может, ее снова завалило камнепадом, или засыпало после землетрясения, или индейцы замели все следы, да так ловко, что ничего не углядишь. Они не желали, чтобы на их землях появлялись посторонние; а к такой шахте потянулись бы сотни людей, и началась бы тут такая суматоха, что жизнь, к которой они привыкли, полетела бы кувырком.

— Да, если бы найти такую шахту, — подытоживал Говард, — никаких забот не знать. Но кто-то, может быть, всю жизнь искать будет, а ничего не найдет. Это уж как водится. Но если ты занялся подходящим делом и тебе повезло, значит — ты вышел на свою «золотую шахту». Я, к примеру, хоть и состарился уже, всегда рад стараться, если речь зайдет о золотишке. Но тут, как и в любом другом деле, нужен капитал.

История, которую рассказал Говард, ничем не отпугивала и ничем не воодушевляла. Обычная золотоискательская история, безусловно правдивая, но звучащая, как сказка. Надо сказать все истории, в которых повествуется о быстром обогащении, звучат сказочно. Чтобы победить, нужно рискнуть. Кто хочет иметь золото, должен добыть его. И в ту ночь Доббс решил, что пойдет искать золото, даже если у него в кармане будет всего-навсего перочинный нож.

И только один вопрос, один-единственный, оставался в его планах неясным. Одному ему пойти, или с Куртином, или со стариком Говардом, или же с Куртином и Говардом?

На другое утро Доббс пересказал Куртину историю, услышанную от Говарда. Куртин выслушал ее с благоговейным вниманием. После долгого раздумья он сказал:

— Я считаю, это правдивая история.

— Ну конечно, правдивая. Отчего бы ей быть лживой?

Доббс донельзя удивился, что кто-то способен усомниться в правдивости этой истории. Но сомнение, прозвучавшее в словах Куртина, его озадачило. Ему самому эта история показалась настолько же естественной, как и обстоятельство, что если солнце восходит — значит, настало утро, а если заходит — значит, вечер. Однако сомнение, которое Куртин вложил в свои слова, придавало этой истории характер авантюры. И если до сего дня Доббс смотрел на поиски золота так же трезво и спокойно, как на поиски подходящих сапог в разных обувных магазинах города или поиски работы, он вдруг ощутил, что поиски золота непременно обставлены чем-то невероятным. Он именно потому и был столь неприятно удивлен, что никогда прежде при рассказах о золотоискателях у него не возникало чувства опасности от возможной встречи с чем-то чудовищным, загадочным и необъяснимым.

И когда Говард незатейливо поведал им свою историю, у него было ощущение, что золото и каменный уголь, по сути, одно и то же и что уголь так же способен обогатить человека, который его добывает, как если бы он добывал золото.

— Лживая? — переспросил Куртин. — Я ничего такого не говорил. Сама по себе история не выдумана. Их таких сотни. Я читал целые горы подобных историй в журналах, где о таких штуковинах пишут. Я думаю, даже если в ней все и выдумано, то в одной части она правдива — это там, где трое парней пытаются обвести всех остальных вокруг пальца и оставить их на мели.