Михаил Генделев - Книга о вкусной и нездоровой пище или еда русских в Израиле

– Ну?

– Э-э.

– То есть – совсем?

– Угу.

P. S. Я попробовал. Увлекся. Мне понравилось. Высвободилась куча времени для творческого труда. Ночами снятся сценки из жизни китобоев, посвежел, на улице женщины оглядываются. С неподдельным интересом и сочувствием.

Не хотелось бы приписывать народной мудрости укорененный обычай скармливать детям еду, чтоб не орали, но что-то в этом есть.

По крайней мере, рот у них будет на некоторое время занят.

По крайней мере, как непременно отметил бы Хармс, пока дети едят, они не пляшут.

По крайней мере, едящий ребенок – это в нашем национальном духе.

– Марик, что ты хочешь?

– Тортик.

– А еще?

– Тортик.

– Ну а теперь, моя рыбонька?

– Тортик…

– Еще тортик!?

– Тортик!

И – тошнить.

Мне неоднократно приносили детей. Некоторых приводили. Некоторые сами забегали. Детей мне обычно подкидывают в тяжелый час, в критическую минуту, в нелегкую годину. Дети отличаются особой впечатлительностью и первые несколько секунд рассматривают меня, а потом сразу – в рев. Делать им козу и танцевать – не помогает совершенно, я пробовал. Так что я всё знаю о детском питании.

Если понимать цивилизацию в несколько старомодном духе – как передачу культурных ценностей из поколения в поколение, то в смысле кулинарии лучше всего делать это следует с помощью подзатыльников, иначе следующее поколение сионистских людей будет питаться исключительно питами с замазкой всухомятку, залитыми колой, шоколадной пастой вприсядку с кетчупом, и по праздникам водить друг друга лопать чипсы.

Вот и задумаешься, на чем держится наша цивилизация? На nape-другой воспитательных мероприятий типа затрещина или на инстинктивной тяге человечества к пите? И почему из детских детей, топчущихся у холодильника, вытанцовываются взрослые поклонники стейка а-ля татар (сырая рубленая говяжья вырезка с репчатым рубленым – сырым – луком, взбитыми желтками, душистым молотым перцем на пропитанном соусом рокфор горячем канапе из ломтика обжаренного на сливочно-чесночном масле багета)?

Почему дикие дети смакуют шоколадную пасту с холодными спагетти и свежим огурцом, в то время как просвещенные взрослые тети деликатно насыщаются сырым мясцом специально умерщвленных тварей? Практически любой малолетка может съесть «угу» (тортик) или макдональдсовскую, с позволения сказать… ну, в общем – такую вот… а я вот вынужден томиться над копченной на можжевеловом дыму каракатицей с перспективой фуа-гра и устрицей на горизонте…

Детская еда отличается от взрослой еды не калориями, витаминами и сопровождающими запивками, а тем, что эти паршивцы делают с нами что хотят, когда дело к обеду! Ребенок за взрослым обедом, во-первых, невыносим, во-вторых, ломает тосты, а в-третьих, хочет писать. Поэтому ребенка лучше всего заткнуть чем-нибудь до того, как взрослые сели за стол пообщаться, а потом включить ему какой-нибудь электроприбор – телик, компьютер, утюг, или дать ему хорошую воспитательную и познавательную книгу (чтоб он ее втихаря изорвал), или с той же целью – котенка.

Хороший ребенок – спящий ребенок, – чего уж там лицемерить!

Если уж ситуация безвыходна, то следует возродить старинный обычай – так называемый детский стол… Причем подать к этому столу следует взрослого из наименее любимых гостей. Очень кстати придется какаянибудь забежалая соседка, из которых не жалко, старая институтская подруга или гость из СНГ. Неплох бывает и кто-либо из побездетнее – чтоб знал! А вот что не рекомендую – так это сажать за детский стол пубертатных недорослей, их лучше всего сослать поласковей на двор, подкупить деньгами или отправить за марихуанкой. Тем паче – это единственное, что можно сделать для них, не получив сдачи. Давайте так: вы хотите, чтобы в доме было тихо? Если вы хотите, чтобы в доме было тихо, следует зарубить себе:

– дети не любят полезной еды, особенно еды своих мамаш, и особенно сидящих на диете;

– дети любят то, что любят, в основном, другие, еще более мерзкие дети;

– дети терпеть не могут того, что именно любите вы;

– дети особенно и назло вам равнодушны к тяжкотехнологическим и дорогостоящим едам, пищу богов из Кишинева они просто ненавидят, не делая исключений для лакомств вашего детства, попробуйте, если вы мне не верите, дать пожевать вашему Дуди или Габи «вар» (смолу асфальта), конский щавель, гематоген и т. п. детскую ностальгическую гадость. Или – пожуйте сами…

– девочки любят как раз то, что любят мальчики, но не наоборот;

– наиболее дорогие вашему сердцу девочки ничего не любят;

– если ребенок чего-нибудь хочет, совсем не обязательно он это съест; но не наоборот;

– дети не любят супы, студни и прочее сотрясающееся и хихикающее, если оно не отвратительно анилиново-сладкое, не любят лет до тринадцати острое, до десяти – соленое, и абсолютно не любят незнакомое, например воблу; разнообразной пищи они тоже не любят;

– с вами дети садятся за стол или из милости, или из страха, или чтобы испортить вам трапезу, или чтобы привлечь ваше внимание. Для собственного удовольствия и по своим потребностям они едят во всех остальных позах и соответственных этим позам местах;

– если у ребенка нет аппетита, значит, он уже где-то накусочничался – орать не помогает;

– за едой дитя размышляет о, казалось бы, совершенно не подходящих к случаю вещах, о которых вам спокойнее не догадываться. В пример деточке лучше всего ставить собаку, реже кошку.

Лучше всего детишки едят стаей, и лучше всего у соседей.

«Весьма естественный способ внушения страха, как у маленьких, так и у больших детей, есть угроза наказанием. Это средство не только естественно, но и кротко…»

Так пишут большие доки в «Правилах светской жизни и этикета. Хороший тон» (СПб, 1889) – моей любимой, моей настольной, а иногда и обеденной книге. Повторяю: но и кротко, потому что оно, это средство, «направляется на воображение и только указывает на предстоящее наказание, между тем как оно в действительности не осуществляется».

Вот поэтому этих белогвардейцев и вырезали под корень. В их матросках. С их боннами.

У них, видите ли, угроза наказания не осуществляется.

А поедание горохового супа у них как осуществлялось? А поедание манной каши? За дядю Володю? За дядю Леву Бронштейна? За нашу Фаничку Каплан?…