Журнал Здоровье №8 (92) 1962

Сидя на стуле, ноги составить вместе, руки положить на бедра. Глубокое дыхание 2–3 раза.

В.И. Селиверстов, заведующий детским отделением патологии речи областного психоневрологического диспансера

— Витя Кислицын, к доске!

Из-за перты неуверенно поднимается невысокий худенький мальчик и с обеспокоенным видом медленно выходит к учительскому столу.

— Витя, расскажи биографию Александра Сергеевича Пушкина, — говорит учительница.

Переступив несколько раз с ноги на ногу, он судорожно полной грудью набирает воздух, так что голова резко уходит в поднятые плечи, и с натугой произносит:

— П-п…

Откуда-то с задней парты выпорхнул детский смех. У Вити моментально краснеют уши, но он делает вид, что ничего не слышит. Слегка отвернувшись от класса, он снова с каким-то ожесточением и отчаянием резко начинает:

— П-п-п…

На мальчика тяжело смотреть. Вся его фигурка выражает мучительное напряжение, а глаза… В его глазах сменяются надежда, боль, досада, неуверенность, страх, обида, растерянность, снова надежда и снова боль.

Молодая учительница, окончив заполнять журнал, подымает голову и строго говорит:

— Не отнимай времени у всех. Если не знаешь материала, скажи честно И повернись лицом к классу!

Витя снова делает попытку начать фразу и снова неудачно. На глаза навертываются слезы…

— Что ты там пыхтишь, как паровоз? — раздается отчетливый и несколько раздраженный голос учительницы.

Слезы брызнули срезу обильно и неожиданно даже для самого мальчика. Резко вскинув руку к лицу, как бы защищаясь, он выбежал из класса.

После этого случая за Витей прочно закрепилось прозвище «паровоз». А сам он долго и как-то особенно отчаянно плакал дома, просил маму взять его из школы, не хотел совсем разговаривать с обидевшей его учительницей.

Может показаться, что автор этих строк сгущает краски. Но, к сожалению, не так уже редки случаи, когда воспитатели и педагоги не учитывают особенностей психики заикающегося ребенка, не создают ему необходимых условий для спокойного и равноправного (именно равноправного!) обучения.

Некоторые педагоги торопят таких детей при ответах, покрикивают на них, заставляют отвечать письменно. Они не задумываются о том, что письменными ответами унижают ребенка, публично признают его инвалидом, лишают уверенности в том, что он будет когда-нибудь говорить хорошо.

Нетактичное отношение в школе или детском саду ведет к тому, что такие дети становятся малоактивными; зная предмет, они не решаются по собственной инициативе отвечать педагогу, не задают вопросов, когда им не полностью ясен материал, а иногда просто отказываются отвечать.

Нередко и родители ведут себя по отношению к ребенку неправильно — они допускают другую крайность. Каждое его движение вызывает у них взрыв разнообразных чувств, желание все предусмотреть, все исполнить, ведь «он больной», «его нельзя волновать». Ребенок привыкает пользоваться своим привилегированным положением, привыкает к мысли, что он болен. Все это ведет к тому, что растет он мнительным, нервным, эгоистичным, а речь его от этого только ухудшается.

В тридцатых годах нашего века известный психолог И. И. Тартаковский, сам страдавший заиканием, писал: «Как известно, отношение к заикающимся в общежитии безобразное. Отношение это в корне отличается от отношения, скажем, к слепым или глухонемым. Избитые шутки, заезженные анекдоты — все это направляется против страдающего заиканием. Бездарные эстрадники в погоне за дешевыми хлопками не щадят нашего больного».

Скажем откровенно — не очень много изменилось с того времени, когда писались эти строки: по-прежнему нередко на сцене можно увидеть мало остроумные пародии на заикающихся людей, услышать пошлые анекдоты о них.

Насмешливое отношение к заикающимся, особенно к детям, осложняет их жизнь, заставляет стыдиться своего недостатка. Чтобы скрыть дефект речи, они нередко прибегают к различным «вспомогательным средствам»: постукивают рукой или ногой, подергивают головой, говорят на вдохе слова и целые предложения, закрывают глаза, вставляют в свою речь различные звуки — словом, пользуются целым арсеналом уловок, которые, кстати, нередко перерастают у них в сопутствующие расстройства.

Логопедическая помощь становится сейчас все более доступной; необходимо добиваться, чтобы все дети, страдающие заиканием, были поставлены на учет в логопедические кабинеты, чтобы они были обеспечены своевременными консультациями и лечением.

Заикающиеся люди невиновны в том, что именно их поразила эта болезнь, и потому они вправе требовать к себе чуткого и внимательного отношения.

Киров

Один мой ученик, шестиклассник Б., никогда не решался отвечать на уроках. А ведь, судя по письменным работам, он хорошо знал материал. Оказалось, что ребенок заикается. Щадя мальчика, я решил первое время спрашивать его после уроков. Это помогло ему преодолеть робость. Тогда я начал придумывать специальные упражнения, которые помогли бы ему справиться с заиканием.

Согласные звуки «Ч», «С», «Т» — тяжелый камень преткновения для заикающихся. Чтобы преодолеть в минуты волнения барьер сочетания двух согласных, им приходится прилагать немало мучительных усилий. Вот я и решил для начала подобрать такие слова, в которых согласные чередовались бы с гласными: «Тик-ток-сэй-зэ клок».

На втором уроке я предложил мальчику другое упражнение — выучить более сложную поговорку. Потом мы стали разучивать небольшие песенки.

Речь мальчика стала более свободной, окрашенной различными интонациями, заикание уменьшилось. Как мы оба радовались этому!

Значительно сложнее было заниматься с учеником О., который с трудом произносил даже одно слово.

Очень трудным оказался для мальчика звук «к». Когда этот звук встречался в слове, мой ученик морщился, предчувствуя неприятность. Но и здесь нашелся выход. Вот, например, английский глагол «кэн» (могу) — это слово оказалось удачным во всех отношениях. Во-первых, за глухим «к» следует широко открытый гласный звук «э», тогда последний «н» становится тоже нестрашным. А во-вторых, смысл этого слова оказывал моральное воздействие на мальчика. Ведь оно обозначает «могу». А раз можешь — произноси! И мальчик уверенно говорил: «ай кэн» — я могу! Вскоре он действительно хорошо, не заикаясь, мог отвечать на уроке.

Мне кажется, что учителя, а особенно словесники и преподаватели пения не должны оставлять без внимания детей, страдающих заиканием. Пусть опыт, а главное доброе учительское сердце подскажут им, как помочь ребятам избавиться от их недуга.