60 лет-не возраст №2-2001

Ромашка аптечная — однолетнее растение. Соцветия у нее (обычно их называют цветками) — до 2,5 см в диаметре с белыми язычковыми цветками (их в обиходе называют лепестками). Главный отличительный признак этой ромашки — полое цветоложе. Лекарственным сырьем служат соцветия. Основное лечебное действие оказывает эфирное масло. На садовых участках ромашку выращивать нетрудно. Она нетребовательна к почвенным условиям, но на рыхлых, богатых питательными веществами почвах растет лучше. Участок должен быть хорошо освещенным.

Семена ромашки можно сеять в открытый грунт весной, а можно и в августе — тогда она зацветет на следующий год. Семена прорастают только в том случае, если верхний слой почвы хорошо увлажнен. Поэтому перед посевом сделанные на грядке бороздки надо хорошо пролить и дать воде впитаться, а затем посеять семена, не засыпая их землей, так как свет стимулирует прорастание семян. Всходы появляются через 10–20 дней — все это время надо следить, чтобы почва не пересыхала. Всходы сначала очень мелкие, но растут быстро. При посеве весной цветение наступает через 30–50 дней после появления всходов. При посеве в августе растения уходят под снег в виде розетки листьев, а на следующий год зацветают в конце мая — начале июня. Семена ромашки легко осыпаются, поэтому она хорошо возобновляется самосевом и может расти на одном месте несколько лет, только надо помнить, что для появления всходов почва должна быть влажной. Взрослые растения в поливе уже не нуждаются.

Замечено, что наибольшее содержание эфирного масла в соцветиях бывает тогда, когда краевые белые лепестки расположены горизонтально, поэтому соцветия надо собирать именно в это время. Собирают их в сухую солнечную погоду, срезают с цветоносами не более 3 см длины. Сушат или на открытом воздухе, или в сушилках при температуре не выше 40°, разложив тонким слоем в 2–3 см и периодически помешивая. Срок годности высушенного сырья ромашки аптечной — 1 год.

В медицине используется также ромашка безъязычковая, она же душистая, пахучая (Matricaria discoidea или М. suaveolens). У нее все цветки в корзинке трубчатые, зеленовато-желтые, белые краевые лепестки отсутствуют. Она имеет более сильный запах, чем ромашка аптечная. Душистая ромашка часто встречается в природе, иногда образует сплошные заросли. В научной медицине она разрешена только для наружного применения в тех же случаях, что и ромашка аптечная.

Очень похожа на ромашку аптечную повсеместно встречающаяся у нас ромашка непахучая (М. inodora). У нее полушаровидное, сплошное, не полое внутри цветоложе. Для домашнего лечения она совершенно непригодна.

Владимир Эфроимсон, профессор, доктор биологических наук

Фото Владимира Семина

Проблема происхождения доброты издавна волнует мыслителей. Многие из них приходили к выводу о существовании в человеке какого-то начала, заставлявшего из века в век (нередко вопреки всему, что пытались заложить в него воспитатели) подыматься на борьбу со злом, даже при ничтожных шансах на победу, и тем самым признавали в человеке врожденное существование доброго начала. Но имеются ли хоть какие-либо основания для таких признаний? Иначе говоря, совместимо ли с современной наукой предположение, что кроме порожденных воспитанием, кроме обусловленных социальной средой, есть еще какие-то истоки доброго начала в человеке?

Успехи современного естествознания, успехи эволюционной генетики позволяют ответить на этот вопрос. Есть основание считать: в наследственной природе человека заложено нечто такое, что вечно влечет его к справедливости, к подвигам, к самоотвержению.

С чего начинаются человек и человечность?

От австралопитеков и питекантропов раннего палеолита нас отделяют 500–200 тысяч лет, от неандертальцев среднего палеолита — 200-40 тысяч лет, а современный человек появился 40–13 тысяч лет назад (поздний палеолит); от 13 до 5 тысяч лет отделяют нас от мезолита и неолита, и примерно 5–7 тысяч лет длится историческая эра. Одно поколение, считая от рождения младенца до его зрелости и рождения у него детей, длится около 25 лет, и мы отдалены от нашего звероподобного предка всего-навсего десятком тысяч поколений.

Емкость черепа австралопитека — 450–550 кубических сантиметров, гомо эректус — 770-1000, пекинского человека — 900-1200, неандертальца — 1300–1425, современного человека — 1200–1500. За эволюционно короткий срок емкость черепа выросла втрое.

Каково же основное направление эволюции наших предков?

Как известно, безоружность двуногих предков человека, спустившихся с безопасных деревьев на кишевшую могучими хищниками землю, предков еще неуклюжих и медленно бегавших, лишенных больших клыков, разрешилась в двух направлениях: появились не только гигантопитеки и мегантропы (тупики эволюции), но и гоминиды, владеющие членораздельной речью, использующие орудия, и главное — существа социальные.

Когда наш предок начал ходить на задних лапах, а передние лапы стали руками, появились орудия труда, и начал стремительно развиваться и расти мозг, начал слагаться совершенно новый канал сверхбыстрого эволюционирования.

Большой мозг беспомощен, пока его содержимое не связано в целое памятью, условными и другими, более сложными рефлексами. Параллельно эволюционному росту мозга все оолее удлинялся срок, в течение которого детеныши нуждались в помощи и охране со стороны не только родителей, но и всей стаи, орды. Даже у самых примитивных племен детеныши до шести лет совершенно не способны к самостоятельному существованию, к обороне. У индейцев ребенок лишь с девяти лет признается способным охотиться самостоятельно.

Непрерывная охрана, непрерывное подкармливание беспомощных детей и беременных, численность которых составляла, вероятно, не меньше трети стаи, могли осуществляться только стаей в целом. И если эволюция человека от питекантропа оставила заметные следы в виде постепенно меняющихся скелетов, то в отношении наследственных инстинктов и безусловных рефлексов человек должен был уйти от питекантропа гораздо дальше.

Усиление функций больших полушарий головного мозга породило несколько дополнительных причин, сделавших еще более направленным, а значит, еще более узким путь становления человечества.

Прежде всего, хождение на задних конечностях сузило таз праженщин и лишило их свойственной обезьянам способности рожать большеголовых детенышей. Поэтому подъем на задние конечности (появление прямостоящего питекантропа) привел к тому, что детеныши стали появляться на свет с непрочным черепом, с незрелой нервной системой. Этому черепу предстояло долго крепнуть и увеличиваться уже после рождения, нервной системе предстояло долго развиваться. С другой стороны, вследствие подъема на задние конечности и освобождения передних детеныши в момент рождения оказались неспособными ходить. Матерям предстояло долго носить их на руках, тогда как у наших четвероногих предков детеныш способен ходить почти с момента рождения. Эти согласованные друг с другом постепенные следствия роста больших полушарий все больше и все дольше усиливали зависимость потомства от наличия прочной спайки внутри стада, орды, рода, семьи, племени.