Марк Сандомирский - Защита от стресса [Физиологически-ориентированный подход к решению психологических проблем (Метод РЕТРИ)]

Интересно отметить, что появление во время ИСС упомянутого выше аномального подошвенного рефлекса является наглядным примером не только возрастной, но и эволюционной регрессии. Этот рефлекс — сгибание пальцев стопы при проведении твердым предметом по наружному краю подошвы — отсутствует у взрослых здоровых людей, в то же время являясь нормальным явлением как для грудных детей, так и для наших эволюционных предшественников — приматов. В сущности, это аналог хватательного рефлекса, только на ногах. Видимо, когда-то давным-давно нашим «четвероруким» предкам было удобно так цепляться ими за ветки... Появление же «обезьяньего» рефлекса у взрослых людей в состоянии ИСС объясняется известной в неврологии еще с XIX века теорией диссолюции X. Джексона: выключение (в данном случае временное) эволюционно молодых нервных центров приводит к активизации эволюционно более древних отделов. В современной трактовке это соответствует принципу «замещения нарушенной эволюционно молодой функции более старой, в обычных условиях заторможенной» (Медведев В.И., 1982). В этом и заключается диссолюция — как бы обратный

ход эволюции, или, как подчеркивал известный невролог Л.О. Бадалян (1975), растормаживание древних форм реагирования. Тем самым, находясь в ИСС, человек действительно на короткое время переходит на ступеньку вниз по лестнице эволюционно-физиологического развития. Более того, диссолюция, или растормаживание эволюционно древних рефлексов (в частности, оральных) наблюдается не только при искусственно созданных — терапевтических ИСС, но и при естественных, спонтанно возникающих при переживании сильных эмоций, при чрезвычайном нервно-психическом напряжении (Марищук В.Л., Евдокимов В.И., 2001).

Еще одно важное замечание связано с юнговскими психологическими типами. Наше предшествующее пространное изложение физиологического «устройства» психологических типов и их «биографии», начиная с раннего детства, преследовало одну весьма важную практическую цель, связанную с пониманием механизмов ИСС и их утилизацией. Вспомним, как когда-то в физике произошел переход от примитивного понимания, скажем, электрона как просто заряженного шарика микроскопических размеров, ведущего себя сообразно давно известным законам классической механики и электродинамики, к его вероятностно-статистическому описанию согласно принципу неопределенности. Нам тоже пора перейти от статически-застывшего описания ИСС к динамичной вероятностной модели, соответствующей общему принципу вероятностной организации нервной системы (А.Б. Коган). Для этого вспомним наши рассуждения по поводу психологического типа, или привычной стратегии переработки мозгом информации. Как вы помните, мы насчитали 16 основных вариантов подобной стратегии, один из которых, являющийся для конкретного человека привычным, стереотипным, и определяет его психологический тип, а заодно — его привычное, или обыденное состояние сознания. Последнее связано с тем, что привычная стратегия определяет в течение большей части времени характер мозговой активности с точки зрения полушарной асимметрии, что имеет самое непосредственное отношение к состоянию сознания. И все же в течение коротких промежутков времени человеку удается — осознанно или спонтанно — переключаться в другие состояния, другие стратегии, соответствующие смежным психологическим типам. Соответственно, связанные с ними состояния сознания будут для него являться измененными. Итак, обыденное состояние сознания — это просто его статистически наиболее вероятное состояние, связанное с предпочитаемой стратегией переработки информации. Измененные же состояния сознания — состояния, связанные с альтернативными стратегиями, статистически более редкие. Переходы же между ними (из обыденного состояния сознания в ИСС и обратно) можно, вслед за Р.А. Уилсоном (1998), пользуясь физической аналогией, уподобить квантовому переходу, или скачку. Именно так описывает подобные переходы специальная теория — теория дискретных состояний сознания по Ч. Тарту (1992).

ДИАЛОГ СОЗНАНИЯ И ПОДСОЗНАНИЯ

Настало время поговорить о таких модных приемах работы над собой, как аффирмация и визуализация, описания которых кочуют из одного психологического бестселлера в другой. Было бы просто дурным тоном не упомянуть о них в нашем изложении хотя бы коротко.

Аффирмация в буквальном переводе — утверждение, подтверждение, присяга. К этому необходимо добавить следующие существенные черты:

1) под аффирмацией понимается утверждение исключительно позитивное, жизнеутверждающее;

2) темой этого утверждения становится то, что наиболее важно для человека в данный момент, то, чего он желает добиться, или то, что он хочет изменить.

Особо нужно подчеркнуть, что главное свойство аффирмации — именно смена негативного отношения к проблеме на позитивное. (Кстати, и в самой формулировке аффирмации желательно избегать частицы «НЕ».) Отталкиваясь от того, что непосредственно сейчас особенно не устраивает человека, он должен представить ситуацию, когда это «плохо» трансформируется в «хорошо». С одной стороны, подобное программирование цели в рамках позитивного мышления важно тем, что оно открывает доступ к позитивной части индивидуального опыта, к внутренним ресурсам, связанным с воспоминаниями об успехах и достижениях. Это очень весомо для достижения результата - не проецировать в будущее негативные ожидания, которые порой тяжким грузом висят на плечах и сковывают инициативу. А то и просто «подрезают крылья», создавая пассивное отношение к проблеме и парализуя всякие попытки решить ее самостоятельно. (Психологом М. Зелигманом описан особый феномен, лежащий в основе подобных ситуаций и свойственный не только человеку, но даже и братьям нашим меньшим — «выученная беспомощность».) Для этого на время желательно забыть о прошлых ошибках и промахах, перестать «зацикливаться» на неудачном опыте. Ведь принято считать, что именно позитивные мысли могут реально изменять поведение их обладателя. Почему? Ответ прост: это один из действительно доступных способов организации диалога сознания и подсознания. По выражению Д. Леонарда и Ф. Лаута, аффирмации — не что иное, как способ сознательно осознать бессознательные мысли, то есть уговорить собственное «Я». По мнению В.В. Козлова (1997), удобно использовать аффирмации после применения других процедур «самопсихотерапии», чтобы доработать, дошлифовать какие-то моменты.

В сущности, популярность практики аффирмации в очередной раз подтверждает, что все новое — это хорошо забытое старое. Вспомним известный еще с прошлого века метод «сознательного самовнушения» по Э. Куэ, основанный на многократном повторении формул самовнушения в состоянии спокойного отдыха или перед сном. Важными моментами методики являются использование воображения и всяческое избегание волевого усилия. Изменив воображение, под властью которого человек обычно пребывает бессознательно, можно прийти к сознательно желаемому результату (Носачев Г.Н., 1998). Ну а то, что при этом возникает ИСС, не подлежит сомнению. Многократное монотонное произнесение коротких фраз не только целиком и полностью занимает внимание (моноидеизм), но еще и выдерживает определенный ритм дыхания, что является весьма важным для вхождения в ИСС. (То же самое происходит при повторении молитв и медитационных мантр.) Аналогичным образом, метод аутотренинга по И. Шультцу использует мысленное произнесение коротких стереотипных фраз (формул аутогенного погружения — «мои руки тяжелые и теплые» и др.) в особом состоянии, связанном с мышечным расслаблением. Нет необходимости доказывать, что происходит это на фоне ИСС. Те же самые физиологические механизмы лежат и в основе разработанного Г.Н. Сытиным метода словесных «настроев» СОЭВУС (словесно-образного эмоционально-волевого управления состоянием).