Андрей Звонков - Пока едет «Скорая». Рассказы, которые могут спасти вашу жизнь

– Снимайте штаны, мне нужно сделать ректальное исследование.

Умные медицинские слова произвели впечатление. Моторист скинул шорты, трусы и повернулся задом.

Палец, извлеченный из ануса, был вымазан угольно-черной массой. И Тане стало нехорошо. Кровотечение! Судя по описанию моториста, уже вторые сутки. А значит, по самым скромным подсчетам, учитывая пульс и давление, он потерял больше литра. Одно хорошо, кровотечение не желудочное, иначе б его рвало кофейной гущей, а он…

– Рвоты не было?

Ковалев покачал головой:

– Нет.

– А что вы ели? – Таня спрашивала, а сама лихорадочно перебирала в уме, что делать. Как доложить капитану?

– Да ничего не ел, не хочу. Пить хочу – вот пью. – Матрос показал банку с колой.

«Он с ума сошел! У него кровь там льется, а он газировку дует!»

Таня взяла блокнот, кем-то забытый на столе, приспособившись к качке, набросала свои мысли: кишечное кровотечение, анемия. Кровотечение идет… надо останавливать, надо чем-то поднять гемоглобин. Если парень еще несколько часов будет кровоточить – он может умереть. Отчего? Она не помнила. Если б Ерофеев был рядом! Но его нет. Что же делать?

Она полезла по шкафчикам, выбирая все, что можно было или вливать в вену, или колоть, или пить и что хоть как-то могло повлиять на состав крови. Так перед ней появилась горка лекарств, в которой были мешок с физраствором на литр, несколько пластиковых баночек с аминокапроновой кислотой, пара коробок с кальция глюконатом и хлоридом, коробка с ампулами витамина В 12, коробка с викасолом. Препаратов железа не было. А без него гемоглобин не поднимется. Не поручень же грызть? Все препараты с истекшим сроком годности: какие в полгода, какие в год. Ну нет же других! Она приказала Ковалеву не пить газировку ни в коем случае и лежать! Не вставая.

– А курить можно?

– Нет, – строго сказала Таня. – Я сейчас приду, все объясню и сделаю, а пока просто лежите.

Капитана она нашла в рубке. Бирюков бросил все дела и обратился к девушке:

– Ну, что с ним?

– У Ковалева кишечное кровотечение, довольно тяжелое состояние. Если не остановить – ситуация выйдет из-под контроля и его не спасти.

Бирюков засомневался. Он молчал, но с недоверием смотрел на Таню.

– А в чем опасность?

– Он продолжает терять кровь. У него черный стул – мелена, давление восемьдесят на сорок, пульс сто двадцать, он теряет сознание, если поднимается. Лежа ему легче. Но если не остановить кровь, он умрет или от почечной недостаточности, или от ДВС-синдрома [125] Диссеменированное (распространенное) внутрисосудистое свертывание – синдром, при котором в крупных сосудах образуются тромбы, а в мелких развивается кровоточивость; является результатом массивной кровопотери. . Знаете, что это? – Таня была уверена, что нет, но Бирюков кивнул.

– Знаю. – Он поверил. – Сколько у нас времени?

Таня пожала плечиком.

– Часов шесть, может, десять, если я сумею притормозить кровотечение. Но у вас все лекарства просроченные. Я капельницу ему налажу с физраствором, ну, кальций введу. У вас холодильник есть?

Бирюков кивнул.

– Конечно.

– Мне нужен лед на живот – это поможет немного остановить кровотечение.

– Так у нас в баре лед-машина есть, – улыбнулся Бирюков. – Я ребятам скажу. Вам сколько кило надо?

– Одного хватит, – сказа Таня. – И еще, мне нужно позвонить… в Москву. А мой мобильник украли, этот, – она показала купленный в Кальви, – чего-то говорит – я не понимаю. – Она включила громкую связь. «Le reseau est provisoirement inaccessible!» – донесся оттуда женский голос. – Вот, и Сашу Ковалева надо в хирургию. Может быть, кровь переливать, во всяком случае, здесь нам его не спасти. Может, нам вернуться в Кальви? Там есть госпиталь?

Бирюков крякнул, помрачнел.

– Там все есть. До Ниццы недалеко – да ни у кого ж страховки нет. – Он покраснел. – А отдай его французам, так все без штанов останутся. Будем весь сезон на его больницу работать.

– И что делать? Куда? – Таня развела руками. – Я не знаю. Давайте я позвоню, мне надо посоветоваться со специалистом.

Бирюков повел Таню в радиорубку.

– Свяжись с радиоцентром МФ, скажи, что нужно срочно позвонить в Москву.

– Павел Аркадьевич, нас же нет в регистре Ллойда [126] Радист имеет в виду страховое общество Ллойда и его судоходный регистр, которое обеспечивает судоходную сертификацию и защиту кораблей и экипажей. . Что сказать?

– А я не знаю. Ковалев может умереть. Что тут скажешь? – Таня увидела, что капитан в отчаянии. – Думай.

– Можно… это… через скайп позвонить. Сейчас сеть хорошая. Спутник прямо над нами. – Радист раскрыл ноутбук на столе.

– Давай, давай, мне без разницы! Доктору надо посоветоваться.

Радист наладил связь, Таня продиктовала номер мобильного телефона Ерофеева. Тот отозвался не сразу: в Москве три ночи, голос заспанный – видно, не на дежурстве.

– Это хто? – спросил Ерофеев.

– Саша, это я! – закричала Таня. – Только не спрашивай ничего, быстро говори. Кишечное кровотечение, идет, пульс сто двадцать, давление восемьдесят на сорок. Чем остановить?

– А что есть?

– Физ [127] Физраствор, или изотонический 0,9 % раствор поваренной соли. , литра три, аминокапронка, глюконат и викасол, но все просроченное!

– Фигня. Физ ставь, аминокапронку заморозь, и пусть пьет ледяную, глюконат введи десять или двадцать. ХЕСА [128] HAES (ГЭК) – раствор для профилактики развития шока при кровопотере. нет? Они не портятся. Викасол – ну, можешь сделать, но он сработает через двое суток. Железа нет?

– Нет!

– Дайте печеночный паштет. Впрочем, это несущественно…

– Спасибо!

– Да, и еще: пусть лед глотает! Физраствор быстро не лей!

– Лед?!

– Да, кусочками! И срочно госпитализировать!

Связь прервалась.

– И где я возьму печеночный паштет? – осведомился капитан. – Пойду кока озадачу. Фуа-гра… елки зеленые.

– А куда его можно госпитализировать? – спросила Таня. – Все эти меры, если сработают, только оттянут финал, но проблему не решат. Ему хуже с каждым часом.

Они вернулись в рубку, капитан посмотрел на экран навигатора.

– В Карфагене есть госпиталь Французского Красного Креста, там работает наш доктор – хирург Лысенко. Часа через три я с ним свяжусь, и, может быть, Саню отдадим ему. Это будет и дешевле, и у своего лечиться не так тоскливо. Верно?

– Верно, – согласилась Таня. И поскакала спасать Ковалева. У того уже лежал на пузе пакет со льдом. Оставалось попасть в вену, наладить капельницу и заморозить пузырьки с аминокапроновой кислотой. – Быстро не лей!

Всю ночь она просидела в медотсеке, мерила давление, считала пульс. Ковалев послушно глотал кубики льда и пил стаканчиками аминокапроновую кислоту. В туалет он больше не просился. А к рассвету буфетчик принес пиалу с темно-коричневой массой – печеночный паштет.