Говард Джейкобсон - Правила еды. Передовые идеи в области питания, которые позволят предотвратить распространенные заболевания

• В 1932 году Томсон утверждал, что «еда безусловно имеет огромное значение при изучении рака» [48]. Безусловно имеет огромное значение … в 1932 году? «Многие хирурги, радиологи и химиотерапевты насмехаются над идеей, что еда может влиять на причину, регрессию или полное излечение заболевания, – беспокоился Томпсон. – Они настолько убеждены в собственной правоте, что заставляют своих пациентов переходить на обычную пищу как можно скорее после операции, а также во время курса лучевой терапии». В этом отношении практически ничего не изменилось. Онкологи продолжают игнорировать воздействие питания, в значительной степени полагаясь на хирургию, радиологию и химиотерапию, и нам часто приходится слышать о стационарных пациентах, которым после операций предлагают «обычную еду».

Как отчет Национальной академии наук 1982 года был лишь частью целой череды подобных отчетов, так и ученые XIX–XX веков, изучающие онкологию, имели своих предшественников. Литература по вопросам диеты, питания и рака восходит к гораздо более ранним временам, чем полагает большинство современных читателей, по крайней мере ко временам Древней Греции [53] и Китая [54], что, несомненно, стало для меня сюрпризом. Хэйр был абсолютно прав, предположив, что связь питания и рака – идея не новая. Дело попросту в том, что мы забыли старую мудрость.

Когда я обнаружил эти труды, в 1980-х годах, преобладало мнение (оно актуально и по сей день), что рак – это генетическое заболевание, на ход которого питание повлиять не может.

Подобная точка зрения также характерна для наших исследований и лечения других заболеваний, связанных с образом жизни, о чем я упоминал в предыдущей главе. Однако еще в 1676 году Ричард Уайзмен [54] Ричард Уайзмен (1622–1676) – персональный хирург английского короля Чарльза II. пришел к выводу, что рак «мог возникнуть из-за ошибки в питании: высокой раздражительности [55] Резкость вкуса или других телесных ощущений, острота; раздражение; едкость. – Прим. авт. в мясе и напитках в сочетании с ошибкой в первом смешивании [56] Переваривание (пищи) в желудке и кишечнике. – Прим. авт. , которая, впоследствии не исправленная в кишках, превращается в едкое вещество, повышающееся в крови» [55]. Его любимый метод лечения? Провести «изменения в питании и образе жизни, советуя воздерживаться от такой соли, острого и грубого мяса, которые могут вызвать раздражение в крови». Вы все правильно поняли: врачи призывали к изменению режима питания для предотвращения и даже лечения рака в течение более 350 лет! Но кто же помнит их слова?

Если вернуться к центральной теме в первой части книги и добавить к ней новый пункт, то ЦРД вызывает споры, потому что она бросает вызов общепринятым взглядам и преобладающим представлениям о причинах и методах лечения болезней. Впрочем, очевидно, что такое отношение не всегда было широко распространенным и подобные установки преобладали не всегда. И хотя многие исторические личности, которые были процитированы в настоящей главе, не пропагандировали ЦРД так, как это делаю я, общий посыл все же является единым: пища, которую мы едим, имеет значение, в том числе когда речь идет о раке. Определенные виды продуктов (преимущественно те, что содержат животный белок) особенно вредны в этом отношении. Процесс, в результате которого данная концепция стала запрещенной, заслуживает большего внимания и вызывает много вопросов.

• Как в науке записывается и сохраняется история исследований?

• Какие усилия прилагаются для изучения истории науки?

• Как формируется научный дискурс и изменился ли этот процесс с течением времени?

• Как вопросы исследования и одобренные методы исследования впоследствии формируются под влиянием дискурса?

• Как результаты исследований доводятся до широкой общественности?

Чем больше внимания я уделял указанным и другим вопросам, тем четче понимал, что нашу привычную «забывчивость» можно проследить до момента основания онкологических учреждений, которые обладают огромным влиянием и формируют все вышеперечисленное: историю, образование, дискурс, вопросы исследований, приемлемые методы, принципы коммуникации с обществом и многое другое.

Тот факт, что многие авторы прошлых лет признавали питание важным фактором, непосредственно влияющим на развитие рака, безусловно значим, но только на нем мы далеко не продвинемся. Ясно, что связь между питанием и онкологическими заболеваниями не затрагивается современными исследованиями и не используется в качестве метода лечения, как и в случае большинства других болезней, характерных для экономически развитых стран, и потому вопрос все еще звучит так: что же изменилось?

Чтобы объяснить, почему сторонников данной теории игнорируют, мы должны более детально взглянуть на первые дебаты по вопросам питания и других противоборствующих методов. В ходе этих дебатов мы обнаруживаем один вопрос, который больше всего повлиял на принятие или отказ о важности роли питания: является ли рак местным или конституциональным заболеванием? Онкологи пытаются ответить на него с давних времен, поскольку он определял каждый аспект их подхода – от профилактики до лечения; от того, какие экспериментальные исследования проводились до образования и разработки государственной политики.

Чтобы разъяснить эти термины, скажу: местное заболевание – это болезнь, которая поражает определенную часть тела и имеет конкретную причину, и поэтому с ней можно бороться локально. Ключевые слова здесь определенность, конкретность и точность. Ранние сторонники местной теории рака считали, что образование опухолей вызывают изолированные и идентифицируемые агенты, такие как раны, бактерии, паразиты и вирусы. (Современные исследователи-онкологи, фокусирующиеся на мутациях одного гена или на одном токсине внешней среды, придерживаются тех же самых принципов.) Следствием данного убеждения явилась вера в то, что рак можно лечить локально (и сделать это просто). В самые ранние периоды обсуждений «местное» лечение означало операцию. Легко понять, как эта теория обрела популярность. Хирурги занимают самые престижные и влиятельные должности, а простота теории импонирует нашему рациональному уму. Это хорошо подходит как для диагностики заболевания («это рак груди, и он вызван таким-то специфическим агентом»), так и для назначения лечения («удалить грудь – удалить рак»).

С другой стороны, конституциональная теория рака предполагает, что болезнь имеет более глубинное происхождение, связанное со сложными путями метаболизма, которые характеризуют функцию питания [1, 2]. Конституциональная теория, по сравнению с местной теорией, опирающейся на наличие специфических агентов, предполагает менее очевидные причины. В отличие от ран, бактерий, паразитов или вирусов, на которые ссылаются приверженцы местной теории, ранние сторонники конституциональной теории даже предполагали возможность наличия нескольких факторов [3, 4, 5]. Предположения о том, что рак может быть многофакторным заболеванием, появлялись во множестве публикаций.