Александр Фролов - Записки медбрата, или Как лечат в Америке

На работе мы обсуждали случай, который произошёл в одной из самых известных больниц страны и был освещён в СМИ. Хирургическая медсестра со стажем 26 лет, была уволена за то, что опубликовала книгу, в которой описала свою работу. Она сравнила больницу с тюрьмой, в которой «медсёстры должны быть в союзе с определёнными хирургами, которые обеспечивают им поддержку в зависимости от своего статуса в иерархии». Она написала правду, и за это лишилась работы. (Я уже писал, что в США имеют право уволить по любой причине, а также и без объяснения причин). Таким образом, работая санитаром, я не только имел возможность изучить больницу с самого низа, но также имел возможность понять, что такое «свобода слова» по-американски. И вот много лет спустя, в июле 2018 года, я гулял по Летнему саду в Санкт-Петербурге и разговорился там с туристом из США.

– Мне рассказали, как советское правительство преследовало людей только за то, что они что-то сказали, с чем-то не согласились, – поделился американец своими впечатлениями.

– У вас под «свободой слова» понимается, что правительство не имеет права наказывать граждан за высказанное мнение. И вы этим гордитесь. Но в то же время работодатель имеет право уволить человека по любой причине, в том числе и за высказанное мнение. Какая разница, кто наказывает, правительство или работодатель?

– Можно найти другую работу, если выгонят, – возразил американец.

– Уборщик или посудомойщик может, но мнение этих людей никому не интересно. Но если человек занимает высокую должность, найти новую равноценную работу в таком случае не так просто. Поиск хорошей работы обычно затягивается на многие месяцы, а то и годы, тем более после увольнения. А долги по ипотеке отдавать надо, налог на недвижимость платить надо. Медицинская страховка тоже нужна, но её в Америке обычно теряют вместе с работой. Так что длинный язык может довести до банкротства с последующим перездом из хорошего района в гетто, где и жить опасно, и нет возможности дать детям хорошее образование. Это все знают, поэтому при всей «свободе слова» предпочитают помалкивать, – сказал я.

– Уволенный сотрудник может в суд подать, – не унимался американец.

– Если по закону можно уволить без объяснения причин, тогда шансы выиграть дело в суде крайне ничтожны. Кроме того, от подачи заявления до суда проходит несколько лет. Как прожить эти годы без работы? Уволенный работник в таком случае должен будет оплачивать и работу своего адвоката, а его услуги стоят дорого. Для безработного это непосильное бремя. Что касается компании, на которую подали в суд, так для неё расходы на адвоката не чувствительны. И даже если и выиграет уволенный сотрудник иск, что крайне сомнительно, то получит только деньги в качестве компенсации. Пристижную работу и положение в обществе суд не вернёт.

Турист из Америки возразить не смог.

19 июля 2008 года я наконец сдал свой последний экзамен и через пару месяцев получил диплом медбрата. На учёбу пришлось потратить всего два года, но три года ушло на сдачу последнего экзамена. Как вы помните, весной 2005 года я уверенно приближался к финишу, но за шесть неденль до окончания учёбы меня подло отчислили. От Юджина я узнал, что есть заочная программа в соседнем штате. На лекции ходить не надо, нужно сдать всего семь экзаменов на компьютере в своём городе, после чего трёхдневный зачёт в больнице. Принимают не всех, а только тех, у кого уже есть некая база по специальности. К ним относятся парамедики, медсёстры с титулом LPN, которым по жизни недоплачиват и поэтой причине они хотят получить «элитный» титул RN. Cтуденты обычных колледжей, которые успешно прошли два семестра практики в больнице, тоже могут поступить в этот заочный колледж. Юджин хотел идти учиться, но передумал после разговора с одним из преподавателей нашего колледжа. Если точнее, он обсудил этот вопрос с тем преподавателем, который в самом начале сказал: «Вы будете истекать кровью». И Юджин, и тот преподаватель – афроамериканцы, к тому же оба служили в армии, так что общий язык нашли. По словам Юджина, преподаватель сказал, что в заочном колледже не пытаются обхитрить студентов на письменных контрольных работах, но на трёхдневном экзамене в больнице ставят много подножек, так что мало кому удаётся получить диплом. Нет, как же это всё-таки противно – учиться у преподавателей, которые считают своим долгом не научить, а обхитрить.

Итак, выбора у меня не было – пришлось пойти в упомянутый колледж на заочное. С семью контрольными работами по теории справился за шесть недель, но у многих американцев на это уходило до двух лет. За них получил пятёрки и четвёрки. В предыдущем колледже о таких высоких оценках никто и не мечтал – слабенькую тройку считали подарком судьбы. Другими словами, тот преподаватель, который сказал, что на письменных экзаменах они не пытаются обхитрить студентов, оказался прав. Оставалось дело, казалось бы, за малым: успешно пройти трёхдневный практический экзамен. По всей Америке колледж имел несколько точек, в которых это можно было сделать. Нужно было просто ждать своей очереди, и ждать долго, месяцев восемь, так как в каждой точке экзамен принимали раз в неделю у группы, состоявшей всего из шести человек. И из этих шести получали зачёт только двое, в лучшем случае – трое, но бывали и такие недели, когда заваливали всех шестерых.

Мы понимаем, что трудная тема всегда будет трудной, а лёгкая тема – всегда лёгкая, вне зависимости от учебного заведения, в котором учишься. Получить диплом медсестры в Америке очень трудно, но в каждом отдельно взятом колледже заваливают не на том, что в принципе сложно, а на том, на чём они запланировали валить. Вот и получается, что одна тема, за которую легко получить зачёт в одном колледже, является чем-то страшным и непреодолимым в другом. Всё это свидетельствует о том, что экзамены построены по принципу лохотрона, и об объективной оценке знаний говорить не приходится.

Каждому студенту, успешно сдавшему семь контрольных по теории, присылали инструкцию, в которой объясняется, что нужно знать, чтобы успешно сдать практический экзамен. В этой инструкции – четыреста страниц. Мы как-то привыкли думать, что в учебнике может быть четыреста страниц, а в программе по предмету – всего несколько листочков. Но если ты в Америке – забудь о здравом смысле. И хоть десять раз прочитай эти четыреста страниц, всё равно не поймёшь, чего они ожидают от студента. Правда, одна страница – исключение. На ней чётко и ясно было написано, что за очень дополнительные деньги они могут разъяснить эту инструкцию. Нужно заплатить, и они по телефону объяснят, что имеется в виду в одной какой-то части инструкции. Затем заплатить ещё, и они по телефону опять растолкуют смысл следующей части. Общая сумма предлагаемых услуг по толкованию инструкции частями – 3000 долларов, что в два раза превышает стоимость самого практического экзамена. Впрочем, кое-что можно было понять в этой инструкции и без их толкования. В ней очень даже понятно было описано, что такое emotional jeopardy, что в переводе значит «угроза эмоциям». Например, у пациента на тумбочке стоит фотография родственника. Студент, делая перевязку больному на оценку, сдвинул эту фотографию с места, чтобы на её место положить бинты, и в конце забыл поставить фотографию на место. И только за это студенту ставят двойку и лишают диплома, даже если перевязка сделана на отлично. По их теории, фотография создаёт положительные эмоции, a положительные эмоции способствует выздоровлению. Сдвинул фотографию – значит помешал выздоровлению. Согласитесь, что с такой логикой можно завалить кого угодно и за что угодно. В Библии написано: «Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!» В Америке громко кричат, что у них не хватает медсестёр и даже некоторые смерти пациентов связывают с этой нехваткой. И в то же время лишают дипломов талантливых студентов только за сдвинутую фотографию. Вот так «оцеживают комаров».