Артем Максимов - Тибетская медицина

В XIII веке Тибет был завоеван монгольским правителем Чингисханом. Не найдя в буддийских монастырях золота и драгоценностей, монгольские правители обложили страну иной данью – вместо золота Тибет обязан был поставлять в Монголию ученых монахов-врачевателей. Так тибетские врачи появились в столице империи – Каракоруме и в монгольской армии.

Во многом благодаря искусству врачевателей монгольские воины снискали славу непобедимых.

В летописях содержатся сведения о том, что монголов невозможно убить: убитые вчера, сегодня снова оказывались в седле. Секрет объяснялся тем, что при Чингисхане были созданы своего рода полевые госпитали, в которых врачи покоренных стран, в том числе и тибетские, оказывали помощь раненым практически на поле сражения. После битвы утомленных воинов растирали и массировали горячими камнями, снимая усталость. Этот метод, называемый стоун-терапией, и сегодня широко используется в тибетской медицине.

После того как монголы завоевали Китай, в столице империи Каракоруме, наряду с тибетскими врачами, появилось много китайских врачей. В результате сформировалась монгольская медицина, взявшая за основу тибетскую теорию и методологию, но дополнившая ее своими оригинальными рецептами лекарств и китайской практикой иглоукалывания с использованием биоактивных точек и энергетических меридианов тела.

Часто буддийские проповедники были врачами тибетской медицины. С буддизмом тибетская медицина распространилась среди многих племен Центральной Азии и Южной Сибири, а в XVII–XVIII веках вместе с принявшими буддизм калмыками и бурятами оказалась в Российской империи. При этом в Россию был принесен монгольский вариант тибетской медицины, в котором наряду с лекарствами активно использовались иглоукалывание и точечный массаж.

Фитотерапия также претерпела значительные модификации. Первые были сделаны еще в Тибете в VII–XIII веках, когда наряду с индийскими (аюрведическими) травами для лечения заболевания стали активно использоваться растения, произрастающие в Гималаях и Тибете, а также животное сырье, хорошо известное кочевым народам. Дальнейшее развитие фитотерапии связано с использованием монгольской степной флоры, а затем и забайкальской. Как результат, по мере замены одних составляющих другими появились разночтения в рецептах и даже названиях тибетских препаратов, но общий терапевтический эффект сохранялся.

В XVIII веке на монгольский язык стали переводить медицинские трактаты, был создан монгольско-тибетский терминологический словарь с главой по медицинской терминологии «Источник мудрецов». В это время все знания и усилия были направлены на поиск аналогичных заменителей тибетского лекарственного сырья, недоступного в северных степях. При монастырях создавались новые оригинальные рецептурники, которые назывались «жор».

В середине XVIII века тибетская медицина проникла в Россию из Монголии: в 1741 году императрица Елизавета Петровна своим указом официально признала буддизм в Российской империи, за что буддистские иерархи Бурятии провозгласили ее воплощением Белой Тары – одной из богинь милосердия.

Уже в начале XIX века тибетская медицина широко преподавалась в Бурятии, Туве, Калмыкии. Прежде кочевые народы начали оседать, организовывались монастыри – дацаны, а при них открывались философские и медицинские факультеты по изучению и пропаганде буддизма и тибетской медицины, издавалась литература по медицине, философии, логике, монашеской дисциплине.

В середине XIX века тибетская медицина пришла и в европейскую часть России благодаря трудам Сультима (Александра Александровича) Бадмаева – великого целителя тех времен, известного знатока тибетской науки врачевания, приостановившего методами тибетской медицины эпидемию, с которой не смогли справиться врачи европейской медицины.

Когда в Забайкалье вспыхнула эпидемия тифа, русские власти обратились за помощью к тибетским лекарям. В борьбу с эпидемией тифа вступил Сультим со своими помощниками. Успешные результаты лечения удивили губернатора Восточной Сибири графа Муравьева-Амурского. По его рекомендации Сультима пригласили в Петербург и устроили ему испытание в Николаевском военном госпитале, поручив лечить своими средствами самых безнадежных больных, в том числе страдающих раком. Результаты врачевания были столь впечатляющими, что Медицинский департамент Военного министерства в 1862 году наградил Сультима Бадмаева чином с правом носить военный мундир и в служебном отношении пользоваться правами, присвоенными военным врачам, – первый случай для врачей неевропейской медицины.

Сультим Бадмаев открыл в Санкт-Петербурге фитоаптеку, и Медицинский департамент содействовал целителю в доставке лечебных трав из Бурятии и Тибета.

Еще перед отъездом в Санкт-Петербург Сультим Бадмаев ходатайствовал перед губернскими властями о том, чтобы его младшего брата Жамсарана приняли в Иркутскую классическую гимназию. Старший брат не случайно выделял Жамсарана среди остальных братьев: он считал его наиболее способным. Теперь он просил родителей отпустить Жамсарана в Петербург – ему нужен был помощник, а в дальнейшем и преемник.

Жамсаран имел быстрый, пытливый ум и приехал в Петербург, уже имея образование, – он окончил гимназию с золотой медалью. Жамсаран быстро адаптировался в новой среде, поступил на Восточный факультет Санкт-Петербургского университета и одновременно начал посещать лекции в Медико-хирургической академии в качестве вольнослушателя с правом сдачи экзаменов. Он заочно сдал экзамены в академии и получил право врачевания. Но, имея запас знаний европейской медицины, он решил посвятить себя медицине тибетской.

По примеру брата Жамсаран крестился и взял имя Петр в честь своего кумира – Петра Великого. Крестным отцом его стал будущий император Александр III.

Жамсаран был чрезвычайно энергичным, общительным юношей, он всюду успевал, а вечерами перенимал от старшего брата тайны врачебной науки Тибета. По окончании университета ему предложили должность чиновника в Азиатском департаменте МИД Российской империи. Она была связана с поездками в Китай, Монголию, Тибет, что отвечало планам Петра добыть подлинные рукописи книги «Чжуд-ши» – главного руководства по изучению врачебной науки Тибета. По словам старшего брата, рукопись представляла собой длинные манускрипты, которые следовало читать не слева направо, а сверху вниз. Жамсаран ездил с поручениями своего департамента в Китай и Монголию, встречался с эмчи-ламами – знатоками врачебной науки Тибета, стремился перенять у них как можно больше. Принадлежность его семьи к одной из ветвей рода Чингисхана помогала в поисках.