Джон Грогэн - Марли и я: жизнь с самой ужасной собакой в мире

– Слишком поздно, – сказал я. – Проглотил.

Дженни принялась хлопать его по спине с криком: «А ну выплюнь ее, черт тебя подери!» Все напрасно. Единственное, что ей удалось из него выбить, – это зычную благородную отрыжку.

Возможно, Марли выиграл первый раунд, но мы знали, что в конце концов победа будет за нами. Зов природы работал на нас. Рано или поздно все, что попало внутрь, должно выйти наружу. Как бы ни была противна сама мысль, было ясно: если потратить достаточно времени и исследовать содержимое его экскрементов, то цепочка найдется. Будь это, скажем, серебряная или хотя бы позолоченная вещь, чувство отвращения, наверное, взяло бы верх, но золотая цепочка обошлась мне в приличную сумму. Так что мутило меня от подобной перспективы или нет, но настроен я был по-боевому.

Я приготовил Марли его любимое слабительное – огромную миску нарезанных переспелых манго – и запасся терпением. Три дня ходил за ним по пятам с совком, когда выпускал на прогулку во двор, и готовился подцепить украшение. Вместо того чтобы выбрасывать свежую кучку под забор, я осторожно перекладывал каждую лепешку на широкую доску и поливал из шланга, удерживая ее веточкой. Постепенно смывал отходы в траву и отделял все инородные предметы. Я ощущал себя старателем с ситом в руках и чего только не находил среди проглоченных Марли предметов – от шнурков до гитарных струн. Однако цепочки там не было. Где же, черт подери, она застряла? Пора бы ей уже выйти! Мне начинало казаться, что я пропустил важный момент или случайно смыл в траву, где она останется навсегда. Но разве я мог проглядеть золотую цепочку длиной 50 сантиметров? Сидящая на веранде Дженни с огромным интересом наблюдала за моими поисками и даже частенько обращалась ко мне, называя новым, придуманным по случаю прозвищем. «Эй, Ассенизатор, как успехи?» – кричала она.

На четвертый день мое упорство дало результат. Я собрал последнюю кучку Марли, в очередной раз повторяя: «Не могу поверить, что занимаюсь этим!» – и принялся разгребать ее, поливая водой. Кучка сокращалась, а я все еще надеялся найти цепочку. Все впустую. Я уже был готов сдаться, когда неожиданно заметил что-то странное: маленький коричневатый комочек размером с фасолинку. Находка своим видом не напоминала утраченную драгоценность, но и не походила ни на один известный мне предмет. Нанизав комочек на прутик-зонд, который я назвал палкой для дерьма, основательно промыл его водой из шланга. По мере того, как вода смывала оболочку, блеск таинственного предмета усиливался. Эврика! Я нашел золото!

Цепочка оказалась подозрительно короткой, гораздо меньше той, какую я купил. Складывалось впечатление, будто ее засосала некая неведомая враждебная сила вроде черной дыры. В действительности мое предположение было недалеко от истины. Сильная струя воды размыла затвердевшую оболочку, и постепенно золотой комочек предстал во всю длину, распутанный и невредимый. Как новенький. Нет, даже лучше, чем новый. Я понес цепочку, чтобы показать ее Дженни. Она пришла в полный восторг, несмотря на довольно специфическое путешествие, которое пришлось проделать украшению. Мы оба поражались ослепительному блеску украшения, оно играло на солнце ярче, чем прежде. Кислотная среда в желудке Марли проделала поразительную работу. Это было самое яркое изделие из золота, которое когда-либо видел.

– Боже мой, – воскликнул я. – Нам надо открыть пункт чистки ювелирных изделий.

– Сорвем куш с богатых вдовушек Палм-Бич, – согласилась Дженни.

– О да, милые дамы, – начал кривляться я, имитируя приторную интонацию торговцев, – наш секретный запатентованный процесс уникален! С помощью метода Марли мы придадим вашим драгоценностям такой ослепительный блеск, о котором вы даже не мечтали.

– У нас хорошие шансы, – с усмешкой ответила Дженни и отправилась дезинфицировать спасенный подарок.

Она носила цепочку многие годы, и, всякий раз, когда ее видел, во мне живо возникало воспоминание о моей короткой и удивительно плодотворной карьере в сфере чистки золотых изделий. Ассенизатор и его надежная палка для дерьма добились того, что еще никому не удавалось. И не удастся.

Не каждый день в семье появляется на свет первенец, поэтому, когда в больнице Святой Марии в Вест-Палм-Бич нам предложили доплатить за более комфортную родильную палату, мы согласились. Эти палаты напоминали гостиничные номера люкс – просторные, светлые, с замечательной мебелью, имитирующей натуральное дерево, с красивыми обоями с цветным узором, занавесками, джакузи и специальным удобным диваном для будущих пап, который легко раскладывался. Вместо стандартного больничного меню пациенткам здесь предлагали широкий выбор деликатесов. Можно было даже заказать бутылку шампанского, хотя эта привилегия распространялась только на отцов, так как кормящим матерям разрешалось сделать лишь символический глоток в честь новорожденного.

– Вот это да, как в отпуске! – заметил я, поигрывая пружинами на «отцовском» диване. Мы заехали посмотреть палату за несколько недель до предположительной даты родов.

Палаты предназначались для преуспевающих людей и приносили больнице немалые деньги: пары, которые были в состоянии заплатить большую сумму, чем стандартная страховка за ведение родов, с удовольствием бронировали здесь место. Излишество, согласились мы, но почему бы и нет?

Однако, когда в назначенный час мы с сумками приехали в больницу, нам сказали, что возникла небольшая проблема.

– Проблема? – переспросил я.

– Похоже, сегодня благоприятный день для рожениц, – весело отозвалась медсестра. – Все родильные палаты заняты.

Как заняты? Это же самый важный день в нашей жизни! А как же удобный диванчик, романтический ужин для двоих, шампанское и тост?

– Но ведь мы забронировали палату заранее, несколько недель назад! – возмутился я.

– Сожалею, – ответила женщина с полным отсутствием на лице даже намека на сочувствие. – Мы не можем точно знать, когда у какой пациентки начнутся роды.

Довод медсестры показался мне убедительным, и, похоже, спорить было бесполезно. Она проводила нас на другой этаж, где находились стандартные больничные палаты. Но когда мы пришли в родильное отделение, дежурная медсестра и вовсе озадачила нас.

– Вы не поверите, но все палаты заняты, – сказала она. Такого не может быть. Дженни внешне спокойно приняла эту новость, но я взорвался:

– И что вы предлагаете? Рожать на автостоянке?

Глядя на меня, медсестра спокойно улыбалась: по-видимому, она привыкла к эксцентричному поведению будущих отцов.

– Не волнуйтесь, мы найдем для вас место.