Тина Нолан - Тайна дома с котёнком

Ева кивнула.

– Дуглас боится щекотки. Подержишь его за ошейник, пока я его расчёсываю?

Девочки распутали все колтуны, хотя Дуглас извивался и тяжело вздыхал, и привели собаку в порядок. Когда они закончили, пёс встал и отряхнулся.

– Отлично выглядишь! – со смехом произнесла Энни.

– Я отведу его в приёмную, – сказала Ева. – Можешь причесать Бекс, если тебе не сложно.

Энни заглянула в вольер к маленькому йоркширскому терьеру и взялась за щётку. Когда Ева вернулась, девочки вместе с Роки отправились прогуляться.

– Какой он послушный, – заметила Ева, выводя пса через боковую дверь во двор.

Она протянула Энни поводок и забежала домой за Холли. Собачка радостно залаяла и завиляла хвостиком.

– Я подумала, что Роки не помешает компания! – с улыбкой объяснила Ева.

Они отправились к реке по узкой тропинке, огибающей центр спасения. У берега они спустили питомцев с поводка, и Роки помчался вперёд, быстро обогнав Холли. Правда, у старого каменного моста собаки остановились, чтобы дождаться девочек.

– Вот молодцы! – похвалила их Ева и погладила по мягкой шёрстке.

Она достала мячик из кармана куртки и бросила на тропинку.

– Смотри, Энни: я научила Холли бегать за мячом!

Холли бросилась за мячиком и принесла его хозяйке.

– Гав! – заявил Роки: ему тоже хотелось поиграть.

Энни бросила мячик, и Роки быстро его поймал.

– Какой он чудесный! – воскликнула Энни. – Как же получилось, что Роки попал в ваш центр?

Ева пожала плечами.

– Пёс был бродячий. Работники Службы контроля за животными Клиффорда нашли его на улице и привезли к нам.

Девочки ещё немного поиграли с Роки и Холли, а затем вернулись во двор «Лапы дружбы».

– Хочешь зайти ещё после обеда и помочь в конюшне? – предложила Ева.

Энни энергично закивала.

– Конечно! Тогда увидимся через час?

– Хорошо! – ответила Ева и повела Холли в дом, чтобы протереть её лапки полотенцем и налить в миску свежей чистой воды.

День, как и утро, прошёл в суете. Когда Ева закончила работать за компьютером, она чувствовала себя как выжатый лимон. Девочки прибрались в стойлах Пегги и Оливера, которых Кэт Браун привезла из своего приюта для лошадей в Либэнке в начале недели. Потом, пока брат Евы Карл принимал звонки по телефону, подружки почистили все кошачьи лотки. Благодаря им Джен и Хейди смогли уделить время новичкам – хомячку Максвеллу и красивой белой борзой по кличке Пайпер.

Тем временем Марк Харрисон развозил посылки в фургоне. Он захватил с собой малышку Холли, чтобы собачка составила ему компанию. Когда они уезжали, Ева вышла их проводить и помахала на прощание. Она не могла не улыбнуться, увидев, как Холли деловито восседает на пассажирском кресле рядом с Марком.

А теперь уже наступил вечер и в центре спасения воцарилась блаженная тишина. Джен укатила на велосипеде домой, в Клиффорд. За Энни зашли родители, и она тоже вернулась домой. Карл с Хейди отправились на кухню, чтобы заварить чай, а Еву попросили заказать ещё одну партию толстовок с логотипом «Лапы дружбы».

– «Лапа дружбы», Главная улица, Окхем, – проговорила вслух Ева, вбивая адрес в строку на сайте.

Она нажала «Отправить» и выключила компьютер. Девочка уже собиралась погасить свет, когда в приёмной вдруг зазвонил телефон.

– Алло, говорит Кэт Браун, – представилась дама на том конце провода.

– Здравствуйте, Кэт. Это Ева. Вы хотели побеседовать с мамой об Оливере и Пегги?

– Нет, мне нужно только кое-что ей передать, – торопливо ответила Кэт.

– Что? – уточнила Ева.

– Даже не знаю… кажется, я услышала, как мяукает котёнок. Жалобно, как будто плачет.

– Чей он? – спросила Ева, хватая бумагу и карандаш, чтобы подробно всё записать.

– В том-то и дело, что не знаю! Я чинила забор в поле и услышала отчаянное мяуканье из загородного дома, который находится неподалёку. Свет в окнах не горел: похоже, там никого не было.

– Может, хозяева ушли в магазин или ещё куда-нибудь? – предположила Ева, записывая на листке: «Котёнок. Пустой дом».

– Нет, и это совершенно точно, – ответила Кэт. – Семья, которая там жила, переехала ещё в начале недели! Поэтому я и удивилась, когда услышала мяуканье. И решила позвонить вам, рассказать. Боюсь, я даже не могу проверить, есть ли в доме котёнок. У меня много срочной работы.

– Назовите адрес, пожалуйста, – попросила Ева и, внимательно выслушав Кэт, записала: «„Ивовый коттедж“, Прибрежная улица».

– Возможно, мне почудилось, – предупредила её Кэт. – Но всё-таки лучше перестраховаться, верно?

Если в холодном пустом доме на тёмной улице в середине зимы действительно плачет котёнок, его надо срочно спасать!

– Спасибо, Кэт. Я всё передам маме, – пообещала Ева и побежала домой, на кухню.

Хейди терпеливо её выслушала, а потом потянулась за курткой.

– Поедем со мной, Ева. Медлить нельзя!

До Прибрежной пришлось добираться минут двадцать по извилистой узкой дороге, ведущей то вниз, то вверх, а потом закручивающейся как спираль. Свет фар прорезал темноту, выхватывая каменные стены слева и справа.

– Кэт предупредила, что ей могло просто померещиться, – заметила Ева.

Хейди кивнула и свернула на Прибрежную.

– Будем надеяться, что так оно и есть, – тихо произнесла она. – Но всё равно лучше проверить. Дом Кэт – по правую руку от нас. Видишь табличку у ворот?

– Да, – ответила Ева. – Кэт сказала, что «Ивовый коттедж» находится дальше по улице. Мам, притормози, пожалуйста, чтобы я успела всё рассмотреть.

Машину Харрисонов трясло, и она подскакивала на каждой кочке.

– Я ещё ни разу не бывала в этих местах, – призналась Хейди.

– Ой, впереди что-то есть! – крикнула Ева. – Слева от нас – ворота и просёлочная дорога. Подожди, мам: наверное, нам сюда!

Хейди нажала на тормоза и свернула налево. В свете фар появилось невысокое каменное здание и табличка на столбе. Надпись гласила: «Ивовый коттедж».

– Скорее! – нетерпеливо позвала Ева, выпрыгивая из машины.

Хейди достала фонарик из кармана и вместе с дочкой подошла к дому.

– Похоже, он заброшен, – прошептала Ева.

Хейди немного помолчала.

– Да, пожалуй, ты права. И я не слышу, чтобы там мяукал котёнок. Вероятно, Кэт всё-таки почудилось.

Они затаили дыхание, вслушиваясь в тишину, нарушаемую только шелестом листьев в кронах деревьев за домом.

– Ой, ну вот же! – ахнула Ева.

Девочке показалось, что за шумом ветра она различила отчаянное, тонкое «мяу»! Приглушённое, слабое, но всё же узнаваемое.