Марк Гроссман - Птица-Радость. Рассказы о голубиной охоте.

Но все малыши, сколько у нас их было, сейчас же закричали:

— А вот и нет, а вот и нет! Чеча прилетела в коридор и ждала, когда ей откроют дверь. Она хотела к себе домой!

Вечером чечётка уселась на новогоднюю ёлку и стала радостно щебетать.

На следующий день птичка залетела на кухню и опустилась в ящик, где высиживали голубят Лебедь и Заря. Лебедь мгновенно раздул зоб, опустил и раздвинул веером хвост и угрожающе пошёл на Чечу.

Птичка, склонив голову набок и искоса наблюдая за голубем, не двигалась с места.

Это обескуражило Лебедя. Даже большие и сильные голуби, вроде Трубочиста или Бурана, не рисковали лезть к нему в гнездо, а тут такая маленькая пичуга забралась в ящик и, кажется, с насмешкой ожидает, что из этого может получиться.

И голубь, вместо того чтобы прогнать непрошеного гостя, остановился перед птичкой и стал в упор рассматривать её.

Чеча, тоже не спуская глаз с Лебедя, клюнула одно зерно, другое и, весело чирикнув, улетела.

В следующий раз Чеча опустилась в ящик, когда Лебедь сидел на гнезде. Заря чистила в это время перья. Она быстро подскочила к крохотной певчей птичке и сильно ударила её клювом. Чеча, не ожидавшая нападения, отлетела в угол и отчаянно запищала.

Тогда Лебедь беспокойно заворочался на гнезде, привстал и угрожающе заворковал. На смену голубю, чтобы не дать остыть яйцам, сейчас же заторопилась Заря. Лебедь медленно пошёл в угол ящика. Чеча растопырила пёрышки и стала вся как клубок шерстяных ниток, в который воткнуто множество иголок.

Но Лебедь и не думал обижать Чечу. Он подошёл к птичке, как в прошлый раз, и стал в упор смотреть на неё.

Чеча успокоилась. Она попила из блюдца, попрыгала по ящику и осторожно приблизилась к Лебедю.

Голубь вежливо потрепал пёрышки на спине Чечи. Птичка осталась на месте.

Заря заволновалась. Может, ей неприятно было, что Лебедь ухаживает за чужой птичкой. А может, она беспокоилась за будущих своих детей, которых этот странный малышка мог обидеть, но только Заря оставила яйца и, раздув зоб, стала подходить к Чече.

Лебедь тоже раздул зоб и строго посмотрел на свою голубку. Но Заря не обратила никакого внимания на это предупреждение и продолжала идти к Чече.

Лебедь преградил дорогу Заре. Тогда она обошла голубя и, сильно откинув голову, хотела ударить Чечу. Но тут вдруг Лебедь коротким и резким взмахом крыла оттолкнул Зарю — и голубка неожиданно очутилась на другом конце ящика.

С тех пор Чеча могла без опаски входить в ящик Лебедя и Зари. Голубка делала вид, что не замечает этой маленькой и быстрой птички, а Лебедь, наоборот, радовался. Он подходил к Чече, поджимал ноги и ложился около неё.

* * *

Чеча заболела. Кажется, она напилась чернил: её острый клювик превратился из жёлтого в лиловый. В этот день она ослабела, взъерошила пёрышки и, тяжело залетев в ящик голубей, нахохлилась в углу.

Лебедь сейчас же подошёл к ней. Он тихонько потрогал птичку клювом. Чеча не тронулась с места.

Тогда Лебедь обошёл вокруг птички, постоял немного — и лёг рядом с ней. Голубь тесно прижался к Чече и закрыл глаза. Так, согревая птичку своим теплом, Лебедь лежал до тех пор, пока не пришла его очередь идти на гнездо.

Сменив Зарю, Лебедь призывно заворковал, и Чеча, не забывшая вероломства Зари, припрыгала к Лебедю. Она тяжело поднялась в гнездо и легла рядом с голубем.

Выздоровев, Чеча привязалась к Лебедю ещё сильнее. Теперь она не только часто залетала в гости к голубю, но и оставалась ночевать в ящике.

Из яиц вылупились голубята. Родители целыми днями были заняты детьми, и Чеча загрустила. Она всякими способами старалась вернуть к себе расположение Лебедя, но у голубя в это время было слишком много забот, и он забыл о Чече.

Однако, как только дети подросли, Лебедь снова стал дружить с птичкой и баловать её своим вниманием. Ведь голубята стали уже совсем рослыми, а эта пичужка по-прежнему оставалась крошкой, и большой, сильный Лебедь помогал ей, оберегал её от всяких неприятностей.

Они даже вместе пели — Лебедь и Чеча. Голубь начнёт нежно ворковать, будто мурлычет, а Чеча посматривает на своего друга, и из её маленького горлышка серебряными ручейками выплёскиваются тоненькие звуки.

Так и живут они у меня душа в душу — большой белый голубь и маленькая певчая птичка с быстрыми, как капельки ртути, глазами.

Живут дружно и весело.

Хорошо живут!

Помните вы рассказ о 145-м почтовом и его детях? Вы не забыли, что Паша и Маша вернулись домой?

Так вот, с тех пор брат и сестра очень сильно выросли и превратились в красивых сильных птиц.

Они целыми днями сидели на коньке голубятни и чистили свои красно-синие перья.

Надо сказать, что голуби вообще очень чистоплотные птицы. Иной раз они часами теребят свои пёрышки, причёсывают и приглаживают их, выискивают в них соринки или склёвывают с ног прилипшую землю.

Паша и Маша были большими чистюлями. Они причёсывались и прихорашивались, не жалея на это времени.

Когда Леночка по утрам капризничала и не хотела расчесывать свои тонкие русые волосы, я подводил её к голубям и спрашивал:

— Дочка, что делает Маша?

Леночка смущённо смотрела мимо голубей куда-то в небо и говорила:

— Вон на небе тучка...

— Нет, дочка, — не сдавался я, — отвечай, что делает Маша?

— Папа! — сердилась Леночка. — Я же ещё не причёсывалась, а ты меня спрашиваешь и спрашиваешь...

* * *

В середине лета голуби стали бродяжить. Началось это с того, что Паша и Маша, всегда отлично державшие круг над домом, внезапно ушли в сторону и скрылись из глаз. Вскоре исчезла пара молодых шоколадного цвета голубей, а за ними — плёкие, красные, синие.

Через час Паша и Маша просвистели над головой, обошли круг и опустились на голубятню. Затем вернулись остальные птицы.

Мальчишки, немедленно появившиеся под балконом, острили:

— Ты их, видать, по заданию отправлял. А?

Мне лень было отбиваться от ребят. Я мог бы объяснить им, что так обычно бывает с молодыми голубями, когда они почувствуют настоящую силу крыльев и захотят себя показать и людей посмотреть. Я сказал:

— Да, да, по заданию, ребята. Они летали за дворником, который очень не любит, когда мальчишки шумят под окнами.

— Отдать швартовые* и лечь на обратный курс! — скомандовал Пашка Ким, главный заводила.

_______________

* Ш в а р т о в ы е — причальные канаты на корабле.

Ребята не случайно перешли на морской язык.

С того дня, когда на моём балконе появилась голубятня, мне довелось побывать в Заполярье, поплавать по Ледовитому океану и пожить на тамошних островах. Вездесущие и всё видящие мальчишки немедленно заметили на мне матросскую тельняшку и с тех пор разговаривали со мной на таком густом морском языке, которому мог бы позавидовать любой герой писателя Новикова-Прибоя.