Ольга Резниченко - Пустоцвет

- Отпусти ее, - опять с напором. - Забирай тачку - и вали!

- Да конечно! Я по-твоему дебил? Сразу завалишь!

- Слово даю!

- В о**о себе засунь! Не ты, так дружки ваши... мусорские пришьют. А с ней - я доберусь, куда мне надо.

- Меня возьми вместо нее, - внушающее, пронзающее.

Но непреклонен изувер - пнул меня, повалил на дверь машины. Кивнул:

- Открывай! - поддаюсь испуганно. - НЕ СМЕЙ, Б***Ь! - внезапно рявкнул мне на ухо, отчего невольно вздрогнула под его давлением. Ошарашенный взор на Костю: обмер буквально в нескольких шагах он уже от нас. А на лице - ни единой эмоции.

- Не вздумай! - зарычал вновь гад. - Мне нечего терять. Если что - не глядя, утащу ее за собой.

Скривился вдруг, закивав головой, Пахомов:

- Отпусти ее. Последний шанс даю.

- Это я тебе даю! - режет. - ОТКРЫВАЙ, - вновь на меня... и вновь до испуга и дрожи. Поддаюсь. Дернула на себя дверь.

Пинок, усилие мужчины, вталкивая меня в салон, как вдруг резвый, громкий хлопок, не то гром... не то сам дьявол клекотом.

Вскрикнула от неожиданности. Но еще миг - и дернулся, стал оседать, силой меня за собой потащив вниз мой захватчик. Вывалились наружу, словно куль, из машины прямо на землю. Грохнулась я на ублюдка, оцепеневшего. Яро встрепенулась - глаза в глаза. А в ответ - мертвые озера, что распахнули... узрели... свои собственные небеса.

Вязкое, жуткое... тотчас все накрыло меня, казалось, обволакивая всю, разъедая до кости: ладони, лицо, шею, затылок.

Отчаянно, ошалевши, тотчас бешено завизжала я, исходясь, испепеляясь от ужаса, что до последней капли вмиг сменил собой, своим жгучим ядом всю кровь в моих жилах.

Тотчас сбрасываю руку подонка с себя. В момент перелажу через него, ускользая прочь, будто ржавая из раны.

- Лиза! Лиза, стой, - силой ухватил меня в свои объятия Костя. А я не могу - рвусь, бегу, реву, ору, ополоумев, будто сам бес хочет меня нагнать и заодно содрать заживо шкуру. - Лизонька! Лиза, перестань! - силой встряхнул меня, ухватившись за плечи.

Перевожу очи, испуганно устремляю взгляд в бездну палача. - Лиза, всё позади!

- ТЫ ЕГО УБИЛ!

Оторопел Пахомов, глотнув слова, эмоции.

- ТЫ ЕГО УБИЛ!!! - еще больше ошалев, завизжала я.

- ДА! - вдруг резкое, черствое. Отрезвляющее. Тихо добавил: - А иначе он бы тебя пустил в расход.

- ТЫ. ЕГО. УБИЛ! - не отпускаю пронзающий шок.

- ДА, Б***Ь! - внезапно рявкнул мне в лицо. Отчего даже дернулась, отпрянула я, но удержал. - Он бы тобой прикрылся или убрал как свидетеля! Третьего не дано!

- Ты его убил... - обезумевшим, отрешенным шепотом.

- Да, - жестокое. - Надо будет - и не одного убью.

***

Запер меня в машине. Силой отмыл меня от крови (водой из бутылки, что учтиво затерялась в багажнике) и запер в своем автомобиле. И ни крик, ни мат, ни мольба не помогла...

Отзвонился своим. Замер: стоит, ждет. Лишь иногда метая взгляды... то на меня, то на труп (что все еще у колес лежал), то так, около...

Не знаю... сколько времени прошло.

Но выкатил джип, не менее дорогих марок, нежели и этого... безжалостного существа.

Пожали друг другу руки встретившиеся. Подошли оба ко мне ближе, к машине вплотную. Бесчеловечная холодность, черствость, словно адом извергнувших, оценщиков.

Еще минуты - и еще пару тачек протиснулось по грунтовке в сторону Маяка.

- Шевелев, увези ее! - послышался знакомый голос.

Взор на меня через стекло.

Скривился. Прожевал эмоции. Откровенная игра сомнений - и решился. Подошел ближе. Костя.

Пиликнула сигнализация. Открыл дверь.

Сижу, сверлю презрительный взглядом:

- Никому ни слова, - приказное, не менее черствое, нежели все остальное, что творил за этот час. - Даже если будут давить или угрожать - ничего не видела. Ничего не знаешь. Дома была.

- Если всё так... праведно, - с отвращением, сдержанно (устало, смирившись, упившись рыданиями) рычу я, - зачем врать?

Скривился, играя скулами. Шумные, поверхностные вдохи:

- Юр, увози, - ни то просьба, ни то приказ. - И молчи! - вдруг вновь рявкнул на меня. - Нечего из себя героя строить. Не твоя это война!

***

Понедельник.

Кое-как пережить эти безумные выходные (а звонка от Кости я так и не дождалась). Найти силы встать с постели, привести себя более-менее в порядок. Нанести даже макияж больше привычного - скрывая недосып, невроз и следы внутренних терзаний, пыток, уничтожения и казни.

Не помню даже, как добралась до отделения...

Все также на автомате открыть дверь, завалиться в кабинет. Молча повесить сумку, курку - и рухнуть на стул, прикрыв изнеможенно веки.

- Похмелье, что ль? - идиотически заржал Сальников.

- Оно самое, - тихим, осиплым голосом. Все еще мир в темноте. Томлюсь в прострации, лениво откинувшись на спинку.

- Ну ты, мать, даешь... - гогочет, не уступая в своем "стендапе". - И в честь чего так нажралась?

Скривилась, прожевывая эмоции:

- Поминала кое-кого...

Обмер на миг.

- Соболезную... Но, - внезапно бодрым голосом, - не всё так плохо. Новости хорошие до нас дошли.

- Да? - удивленно. Тотчас открыла очи и уставила взор на товарища. - И что там?

- Беглеца одного поймали. Тот, постарше который.

- Да ладно, и где?

- Не поверишь, - захохотал. - На заливе. У старого маяка... знаешь, где это?

Окаменела я, жадно округлив, выпучив глаза:

- И? - ошарашено, едва нахожу силы на звук.

- Вот там... нарвался на кое-кого... ну и поймали. Правда, неудачно для него. Плачевно. Больше никогда никуда не убежит.

Ржавым прутом горечи и страха вмиг пронзило всю меня.

- Убили? - шепотом.

- Ну да, - пожал плечами. Сдержанно, удивленно: - А че... жалко, что ли?

Заледенела я от услышанного. Мурашки по телу. Чувствую, как волосы встали дыбом:

- А разве нет? - горько, изумленно, ужасаясь.

- Нет, - неожиданно грубо, с напором, будто выстрел.

- Даже чисто по-человечески? - прозреваю еще сильнее, едва не взмолившись.

- Даже чисто по-человечески, - раздраженно передернул мои слова. - Не жаль! У него при себе был ствол. И не просто для красоты или самозащиты. Мог кого-нибудь пристрелить... или еще чего натворить. Сбежал - сиди тихо, - внезапно дерзкое, еще больше пробирая жутью до дрожи. - А не устраиваешь... "Варфоломеевскую ночь"... Сам засветился. Сам кашу заварил. Так что... тут дело собственного выбора. И глупости... Еще, конечно, будет расследование... Но, судя по тому, какие слухи ходят меж своих - не думаю, что кто-то захочет за ублюдка вступиться.