Ольга Резниченко - Пустоцвет

- Ты серьезно? - не могу все еще понять, шутит или нет.

- Нет, конечно! - гневно сплюнул. - Юморю! Ты че?! - изумленно выпучил на меня очи. - Вот ты бы оказалась на его пути? И что? Было бы круто... если бы он в тебя всадил кучу свинца... ради какой-то мелочи... или чтоб продвинуться на несколько километров поближе к границе? В Литву, или куда он там собрался бежать? Какой вообще там план был? Когда почти на каждом блок-посту высматривают его, их рожи?.. Сам ступил, сам прогнал - сам и поплатился! И это - правда жизни! А как за не какой хрен другие убивают... просто ограбление или неугодное поведение? То нормально, да? А их трогать в ответ нельзя!.. Всё логично. Они - люди, а мы - нелюди, - саркастически. - Всё правильно мыслишь, подруга. Всё правильно!

Внезапно движение - и подался ко мне ближе. Пристально взглядом сверля:

- Только и ты... теперь среди нас. И думай - расслабишься, пожалеешь хоть одного из них - и тебя пришьют, и других заденет. Ты сюда зачем пришла? Останавливать беспредел? И как? Только словом? Уговорами? Или что? Или ты талантливее, чем мы? Мудрее? Ну, так вперед! - вдруг рявкнул, взмахнув рукой. Откинулся на спинку стула. Колкий, порицающий взгляд: - Яви нам пример! Яви чудо! Покажи... как любовью и словами можно их всех перевоспитать. Остановить. "Превентировать", - цинично передернул книжную фразу.

Обмер, выжидая...

Позорно молчу, опустив, спрятав очи.

- То-то же! Все вы горазд осуждать!.. А коль что - сразу язык в *опу и прячетесь за нашими спинами! Ну, да и ладно! Порешаем! Как говорится, мы для этого сюда и пришли. Но что потом? Вот такие... как ты, пальцем начинают тыкать... и вслед плевать. Ну, да и на это по**й! - неожиданно в сердцах рявкнул, вновь взмахнув рукой. - Только их жалеть... и в святых мучеников возводить - НЕ НАДО! Потому что ОНИ - пришьют (тебя, вас, да кого угодно: своих даже!..) не задумываясь, ни на миг. И не обязательно для этого им... существенный повод.

- Что здесь такое? - рыкнула дверь. Шаги по кабинету.

Науменко.

- Ничего, - раздраженно гаркнул Виталя, метнув на него недовольный взгляд из-подо лба. - Че там Курасов? Обрадовался? - попытка сменить тему.

- Да че ему? Сказал, идите работайте... скоро конец года... отчетность и статистика всех вас, нас, нагнет.

***

А вот и заветные 18-00. Конец рабочего дня.

Живо схватить свои вещи - и броситься первой на выход, тихо, машинально буркнув остальным отрешенное "пока".

Шаги по аллее - и вдруг позади слышны чьи-то шаги, вдогонку. Стремительный, ускоряющийся, едва не бегом, ход.

Настигает.

Узнаю аромат, да и голос враз бархатом обволакивает и жалит одновременно:

- Лиз, СТОЙ!

Подчиняюсь.

Обмираю. Не осмеливаюсь взглянуть ему в глаза. Пристыжено прячу взор. Робким, колким шепотом:

- Я ничего никому не сказала.

- Молодец. Спасибо.

Разворот - и двигаюсь дальше.

- Лиз, СТОЙ! - тотчас догоняет и хватает меня за плечи, напором приводя в исполнение приказ.

Поддаюсь, хотя из хватки его врываюсь - уступает. Убрал, опустил покорно руки.

- ЧТО ЕЩЕ?! - грубо, дерзко рявкнула я, на миг нечаянно обрушив в его лицо взгляд - отчего просто зверски полосонуло по сердцу. Смешанные, пугающие чувства. В момент отворачиваюсь, прячу задрожавшие на ресницах слезы.

- Ты меня теперь будешь избегать? - взволнованное, с опаской.

Прожевала слова, эмоции. Не нашла смелости ответить.

Лишь разворот - и пошагала прочь. И снова пытается догнать, вот только я уже срываюсь на бег... и словно от беса - мчу из последних сил прочь...

На остановку - и в первый попавшийся автобус.

Захлопнулись створки. Взор испуганно в окно: не последовал. Так и застыл, капитулируя, на улице, пораженчески провожая меня цепким, полным боли и разочарования, взглядом.

***

Звонки. СМС: "Нам надо поговорить..." "Ты добесишь меня!" "Я поступил правильно". "С*ка ты..."

Караул в автомобиле... около работы, под подъездом. Пару раз даже домой приходил, в дверь стучал.

Игнорировала, избегала... как могла.

И чем сильнее был его напор, преследование - тем страшнее мне было, и тем сильнее тяга сбежать, спрятаться... исчезнуть.

Забыть. Хотелось всё забыть. Да только... мысли, осознание того, что все воспоминания сотрутся... Что самые сказочные, чудные мгновения всей моей жизни... я вместе с тем тоже потеряю, ранили меня... куда глубже, пронзительней, болезненней, чем если бы нашпиговал меня свинец.

Я разрывалась на части: между разумом (внутренним суждением, принципами, мировоззрением) и сердцем, душой - которые непонятным образом столь сильно и неожиданно быстро... прикипели, привязались к этому человеку: двуликому, как оказалось. Сейчас он шутки травит, а через пять минут... пулю в голову безжалостно пускает, и даже глазом не моргнув. Это не Буранов, который... только словом, криком мог щемить, хотя... и очень умело, "действенно".

Разрывалась я между страхом и жаждой, между долгом... и счастьем, необходимостью... и мечтой.

Ведь как... как я могу быть полезной обществу, как я могу исполнить свою избранную миссию, если путь мой... будет кривой, лживый и ведущий в никуда? Если вместо прока... я буду сеять лишь ущерб: поддамся на черную игру и стану творить разруху.

Для чего тогда мне вообще... жить? Для чего? Когда всё, что я смогу, всё, что я буду делать, так это - не создавать, опекать, спасать, а откровенно, беспощадно паразитировать... Уничтожать, отравлять... и без того больное, надломленное, страждущее общество.

Я стану одной из тех... против кого сама вызвалась бороться.

Я буду не просто пустоцветом. Я стану болезнью. Опухолью, которую в пору будет лишь... хладнокровно, окончательно и бесповоротно... выжечь, вырезать, без жалости удалить.

***

Очередной холодный, осенний вечер. Очередная встреча в утонувшем в полумраке дворе.

- Лиза, стой! - рявкнул мне в спину. Узнаю голос.

Поддаюсь. Сегодня поддаюсь. Обмираю.

Но не оборачиваюсь. Жду, пока поравняемся...

Взор мне в лицо. Отваживаюсь ответить, уставиться и ему в очи:

- Что? - холодное, раздраженное, колкое. Будто и не я доселе... с ним в "любовь играла"...

- Поговорить надо.

Скользнула взором по его усталым серым озерам, что оттенялись жуткими, болезненными ореолами мешков под глазами. На устах - серьезность... вместо когда-то теплой, сладкой, терпкой улыбки.