Ольга Резниченко - Пустоцвет

Выскочить на улицу. Благо, ни с кем из начальников не столкнулась нос к носу.

Домой. Срочно домой!..

Не в бар же с утра? Может, и вправду, в пору уже взять... да хоть раз напиться? Вдруг... легче станет? Хоть на день - а все же... выброшу из своей головы... этого чертового Пахомова.

Обмерла на остановке. Уткнулась невольно бесцельным взглядом в одну точку - и стою, жду автобус.

И тут словно кольнуло что-то в голове. Встрепенулось.

А затем и вовсе навела фокус. Очертания кремовой, огромной сумки с красивой овальной золотистой застежкой-бляхой вмиг вырвало меня из прострации.

Твою ж... налево! А сумку-то свою я в кабинете оставила! И как теперь? Что теперь? Возвращаться?

Что самое обидное - даже домой не доехать, ведь все деньги там.

А пешком - только через несколько часов попаду в квартиру.

И надо бы пройтись, проветриться. Может, легче станет.

Но не сегодня. Не сейчас - в башке... сплошной маргарин. Столько ночей без сна. Одна мечта - забыться. Вырубиться и спать, спать... спать до упора: пока старость не сложит мои полномочия...

***

Ну, что ж. Выбор очевиден: злость в кулак - и опять тащиться по аллее в сторону отделения.

О, да. В этот раз всё по "феншую". Все, как на параде: Курасов, Науменко, Сальников... и даже Казанцев.

- Вернулась? - ржет ехидно Виталик.

- Показалось, - язвлю в ответ.

...

- И куда ты намылилась? - гаркнул мне в спину Серега, отчего тотчас покорно обмерла я на месте.

Полуоборот. Глаза в глаза:

- Домой. Заболела я.

- Да мне по***, поняла?! - бешено рявкнул на меня. - Таблеток сожри, водичкой запей - и сегодня, чтоб была как штык. Ясно?!

Обомлела я, округлив очи.

- Я же... безрукое, бесполезное... мерзкое существо, ошибка природы, которой лучше было бы вообще не появляться на свет, а не то, что бы втискиваться в счастливую, размеренную, хорошо продуманную, утопическую жизнь отделения! Зачем я вам там? - сама даже не поняла, как выдала подобное своему уже и так оторопевшему от заявленного, от столь смелой моей дерзости, Майору.

Долгие, жгучие мгновения перестрелки взглядов - и наконец-то находил силы, желание на слова:

- Или рапорт... об увольнении, или чтобы была на месте, там и в то время, в которое тебе прикажет Капитан Сальников. УЯСНИЛА? Барышня... голубых кровей.

Шаги на выход. Показательно лязгнул дверью.

***

И снова обреченно бросить сумку на стол и рухнуть на стул, напротив Виталия.

- Че? - неожиданно заржал, метнув на меня взор из-подо лба. - Кофейку? Чайку? Или рассольчика?

Уставила на него злобный взгляд:

- Пулю... в лоб.

- Самокритично, - ухмыльнулся.

- И практично, - скривилась я.

Шумный вздох. Взор около...

- Так что там? - решаюсь продолжить. Взгляд на товарища: - Что хоть за дело? В чем суть? И зачем мы, я нужна?

- Да, - скривился, - гад тут один: раньше наркотой занимался, потом перешел на сбыт краденного. И нет бы по чуть-чуть, без палева. Так бы ни наши, ни конкуренты не заметили и пыжиться не стали. А то в наглую: ордена, антиквариат... В общем, уникальные вещи... историю которых несложно, при желании, отследить. Отголосок за собой оставляющее. А дальше и вовсе рискнул выйти на рынок, - обмер, пристальный взгляд мне в глаза. Добавил, уточняя: - Черный рынок, оружия: от травмата до конкретного, боевого. Но так как он - шушваль, новичок-любитель, то за него беремся мы... Но встреча у него будет... в закрытом заведении: ресторан, клуб, вип-комнаты... по типу отеля. В общем, весь фарш. И даже сауна с бильярдом, если мне не изменяет память.

- Память? - ржу. - Бывал там?

- Да как-то раз, - невольно залился краской. - Друг мой мальчишник свой однажды закатил там. Ой, как наотмечались. Потом столько таблеток пришлось глотать, дабы все те последствия сладострастия устранить. А с виду - приличные девки были, да и дорогие... с*ки. Может, конечно, не все они там такие... "болезнетворные", - перекривил слово, изображая диктора из рекламы (узнала), - но парочка - точно попалась, и причем одна из них - мне. Но, да ладно! Перебила ты меня. В общем, этот наш кадр... будет встречаться с одним из своих поставщиков. И как раз примерно в это же время к ним подтянется еще один делец. Тоже новый - но возможности и размах его куда круче нашего "подопечного".

- Ну, и? - не выдерживаю.

- Что и? Девок своих подошлем. Шлюх.

- У вас есть свои шлюхи? - язвлю, хохоча (даже ожила немного после такой ядреной шутки-заявления).

Скривился недовольно, что я его перебила. Молчит, сверля взглядом.

- Всё-всё, молчу, - выставила, сдаваясь, руки вперед. - Продолжай.

- Да, есть, - резво, саркастически. - Помогают с некоторыми нашими делами, а мы в ответ закрываем глаза на их... - показательная жестикуляция, - романтик.

Тихо, коротко рассмеялась - но совладала с собой в итоге. Осеклась.

- У них свои методы... но главное то, что развяжут нашим кобелькам языки. А дальше мы сделаем запись - и вуаля. Начнем давить на одного: явно или показательно - и завертится клубочек, засучится ниточка.

- А я зачем? - бурчу недовольно, дуя губы.

- В засаде будем сидеть, - и снова морщится от раздражения. - Сколько можно уже говорить?

- А я прям такой... сверх крутой напарник? - иронизирую бесстыдно.

Скривился:

- А х**и ты тогда вообще здесь работаешь? За манатки - и обратно. Куда там? Школа? Садик? Дворы подметать.

- А что ты имеешь против дворника? - нахмурилась я.

- Ничего, - грубит. - Приводи себя в порядок, - вдруг махнул головой куда-то в сторону. - И берись уже за ум - а то тошно смотреть. Не баба - а размазня какая-то стала.

Раздраженно закатила я под лоб глаза.

Шумный вздох.

Ухватила сумку - и потащила на себя.

Рухнула, свалилась тотчас картонная папка на пол - посыпались из нее бумажки. Фото.

- О, е* твою ж меть! ЛИЗА! - в сердцах гаркнул на меня Сальников. Сорвался со стула. Мигом присел - и давай собирать.

Поддаюсь, опускаюсь на корточки рядом.

- Прости... - тихое, виноватое мое.

И вдруг еще гребок, движение - и обмираю я, ухватив в руки фотографию - Пахомов.

Мой... Константин Павлович... Пахомов.

Казалось, волосы... встали дыбом. По телу пробежала дрожь.

- Кто это? - испуганно вырывалось из моей груди. Тотчас я закусила губу, осознавая, что спалилась. Но отступать уже некуда - лишь попытка состроить нейтральный, холодный вид.