Олег Рыбаченко - Необычайные приключения Фай Родис

Моника подумала, а каковы кентавры в постели? Говорят что они очень сексуальные. И сильные… Впрочем и земные мужчины сильные. Но на планете Земля — демократия. А раз женщин в пять раз больше, чем мужчин, то установился матриархат. Все руководящие посты заняли самки.

Была даже введена квота, чтобы не вытеснить полностью из политики и финансирования мужчин. Но это сказывается, на восприятии. Мужчины уже давно далеко не сильный пол.

Президент у них женщина. И из трех вице-президентов только один мужчина. На сто восемьдесят девять супергубернаторов только четверо мужчин.

Да самцы явно теряют свои позиции и деградируют. На их фоне и вампиры кажутся эталоном мужественности.

Гайморит, глядя на то, как Моника всматривается в голограмму, напомнил:

— Тринадцать тысяч лет назад, я был в системе Сириус. Тогда там доживали последние кентавры. Но некоторые из них умудрились переселиться на землю. Это и породило легенды.

Моника раздраженно ответила, постукивая голой пяточкой по алмазному паркету:

— Все ты знаешь. А Иисуса Христа ты случайно не видел?

Маркиз Гайморит машинально перекрестился и прошептал:

— Иисус был Величайший из воплощенных Богов-демиургов и одним из главных создателей нашей вселенной. Даже императоры вампиров кланялись ему!

Моника сразу же оживилась и уставилась на маркиза:

— Так что? Христианская вера истина?

Гайморит жестко ответил:

— Иисус истинный, а человеческое предание, к сожалению нет. Но он действительно пойдя на крест не только спас человечество, но и даровал вам колоссальную творческую силу, позволившую выйти в космос и стать сверхцивилизацией!

Моника тоже перекрестилась в ответ и воскликнула:

— Слава Иисусу! Да святиться Имя Твое!

Маркиз ухмыльнулся и добавил:

— Но среди вампиров нет единства в этом вопросе. Многие считают, что слишком много получили люди от Богов. И Это нас раздражает!

Моника подковырнула де Гайморита:

— Поэтому ты не мог у меня выиграть в шахматы?

Маркиз логично заметил:

— Это ваша человеческая игра. Может, ты попробуешь потягаться со мной в играх вампиров?

Моника сделала свой рот тоньше ниточки:

— А это было бы забавно! Я вот из вампировских игр, знаю лишь покер с тремястами шестьюдесятью картами, и гули-гули.

Маркиз прошипел:

— Так давай в гули-гули.

Фарай Гродис затолкали обратно в камеру. Петухов впал в такой бешенный гнев, что ему сделалось дурно, и хватил гипертонический криз. Фарай оказалась в изоляторе одиночке. Её не вызывали на допросы, и не выводили на прогулку, от чего становилось скучно. Стерильная камера, без подушек и простыней, голые нары.

Девушка отжималась от пола сначала горизонтально, потом встав вверх ногами. По приседала сначала на двух, потом на одной конечности.

Никто ей не мешал, даже когда Фарай вскочила вверх и зависла, упираясь ногами в стены.

Потренировалась, но все равно ощущала скуку. Тюрьма и есть тюрьма. Днем шумно, ночью тихо. Но стены толстые и шумы и днем долетают приглушенные.

Фарай определено скучала, тем более её донимало чувство голода. Пайку ей давали определено недостаточную для сильного и вечно юного организма, а передач получать не от кого.

Вспомнился древний роман: граф Монтекристо. Да не сладко приходилось в одиночке Дантесу. Тем более у него в подземелье было, пожалуй, похуже, чем в Бутырской одиночке. Тут все-таки более-менее чистая камера и не слишком темно, а ночью даже включают неяркие лампочки.

Фарай подумывала, не убежать ли ей? Все-таки с её способностями ничего не стоит заставить надзирательницу саму открыть двери камеры. И затем наслаждаться свободой!

А что она может даже и уйти в подполье, или смотаться за границу. С её способностями это очень даже запросто! И Фарай уже даже наметила себе день для побега, но…

Вечером её вызвали на допрос. Девушке нацепили наручники, причем какие особые, с толстой цепью, и ножные кандалы. В сопровождении автоматчиков повели во внутренний двор. Какая-то баба в переднике воскликнула: Фару костоломную ведут.

Бутырка при этих словах зашумела. Фарай же в ответ подмигнул. Вот и блатные ей уже кличку придумали. Будет в авторитете топтать зону. Если до этого заживет. Впрочем, если бежать, то ей и автоматчики не проблема. Они всего лишь машины по образу мышления. А значит, легко поддадутся гипнозу.

Но надо сначала узнать, куда её везут. Может быть, судьба разрешиться в её пользу — во всяком случае, добавиться ясности. Все же изрядно воняет в общих камерах и одиночка не самый худший вариант.

Фарай посадили в наглухо закрытый воронок и повезли. Девушка немного нервничала. Все же быть заключенной не самая лучшая участь. Кроме того она никак не могла решиться, что делать. Проявить осторожность или резкость. Наладить контакт с властями или наоборот перейти в жесткую оппозицию.

Россия 2017 года страна почти чисто капиталистическая. И, пожалуй, в ней капитализм даже более дикий, чем на западе. В этом плане истинному коммунисту общение с властью не слишком приятно. Тем более она насмотрелась на полицию и оставила о ней не самое благоприятное впечатление.

Впрочем, в семье не без урода. И среди апостолов нашелся Иуда, и среди полицейский встречаются оборотни. Тем она, похоже, действительно сбила случайно при падении депутата правящей партии и на руководящем посту. Диво что все так на стену полезли.

А судебный процесс проблематичный. Человек без роду и племени, даже еще красивая женщина стала убийцей. Что подумают журналисты и народ? Что нашли козла отпущения, да еще без орудия убийства! И как будут неубедительно смотреться силовики при подобном процессе?

Фарай нацепили на голову черный пакет и вывели на дворик. Хотя ничего и не видно, но девушка босыми подошвами ощутила, что это тоже тюрьма. И по-видимому Лефортово. Чувствует и по звукам, а слух у Фарай не хуже, чем у самой породистой ищейки. Да и по голосам можно узнать, что к чему.

Девушке толкнули штыком в спину. Фарай рассердилась, и конвоир неожиданно ощутил у себя сильную резь в животе. Застонал, опустив автомат.

Пленницу ввели в коридор, потом она поднялась по обшарпанным ступеньками. Когда сняли черный пакет, Гродис оказалась в просторном кабинете. Напротив сидел человек с погонами генерал-лейтенанта. Он смотрел добродушно и улыбался. Фарай кивнул ему. Генерал вежливо произнес:

— Вы очень красивы.

Гродис небрежно кивнула в ответ:

— Весьма банальный комплимент…

Генерал-лейтенант согласно кивнул:

— Банальность как ржавчина… Но вы женщина редкой красоты и удивительно гармоничной фигуры.

Фарай сухо ответила:

— Я знаю!

— Ладно… — В голосе генерала истекал мед. — Вы что предпочитаете чай или кофе?