Олег Рыбаченко - Необычайные приключения Фай Родис

Фарай коротко ответила:

— чай.

— А я кофе.

Вошла девушка с крашенными волосами и поставила чашки. Фарай усмехнувшись, заметила:

— Я все еще в кандалах.

Генерал вежливо заметил:

— Вы очень опасная женщина. Рвали наручники, вырубали уголовниц.

Фарай ответила словами Ленина:

— Всякая революция тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться!

Генерал хлопнул в ладоши и воскликнул:

— Браво! Вы весьма остроумны!

Гродис строгим тоном произнесла:

— Спасибо за комплимент. Но вы меня вызвали не для того, чтобы расточать похвальбы!

Генерал с жаром подтвердил:

— Разумеется. Вы не только остроумны, красивы, но и необычайно умны!

Гродис поморщилась, и генерал поспешил добавить:

— Вы милочка влипли в неприятную историю. Убийство депутата Госдумы, да еще члена правления ЕР — дело серьезное!

Фарай уверено ответила, хрустнув пальцами рук:

— Я никого не убивала!

Генерал, продолжая улыбаться, заметил:

— Есть данные экспертизы, что смерть наступила в результате удара вашими изящными коленками в грудь. Да и свидетели имеются. Никто, правда, четко не описал момент удара, но был треск и вы сами без сознания на депутате. Сомнений что вы его убили, нет!

Фарай тяжело вздохнула и честно ответила:

— У меня из памяти выпал кусок. Я ничего не помню, что было после взрыва и когда, я очнулась.

Генерал-лейтенант насторожился и переспросил:

— Какого взрыва?

Фарай вздохнула и прошептала:

— Надо, наверное, все рассказать вам по порядку…

Генерал оживился и закивал седеющей головой:

— Вот именно расскажи!

Девушка принялась плести свой рассказ. Приступив с самого начала. Генерал-лейтенант по ходу повествования морщился, но проявлял стойкость спартанца. Когда Фарай закончила, ухмыляясь спросил:

— Рассчитываешь, что тебя признают невменяемой?

Девушка неуверенно моргнула:

— А это еще зачем?

Генерал-лейтенант логично заметил:

— Тебе дадут пожизненное. А так больше шансов выйти на свободу живой! Хотя психушка скажу честно похуже зоны. Но с твоей внешностью пребывание в неволе будет не столь адовым!

Фарай, которая имела некоторое представление о законах эры расколотого мира, заметила:

— Речь в данном случае может идти о преднамеренном убийстве. И у меня нет судимости!

Генерал-лейтенант согласно кивнул:

— Возможно суд учтет вашу красоту и молодость. Получишь лет двадцать. Но это тоже прилично — выйдешь из тюрьмы старухой!

Фарай скептически скривилась и покачала головой:

— В будущем не стареют!

Генерал-лейтенант подчеркнуто спокойно произнес:

— Хватит дурку ломать. Ты нам лучше расскажи, откуда реально взялась. С какой страны?

Фарай презрительно фыркнула и заявила, выпячивая грудь:

— Я из будущего, родилась две с лишним тысячи лет вперед! А если вы не верите — то это ваше право!

Генерал-лейтенант, хитро усмехаясь, спросил:

— Каким образом вы достигаете на звездолетах сверхсветовых скоростей?

Фарай хладнокровно ответила:

— Переходим в пространство из двадцати четырех измерений. Это позволяет преодолевать расстояние со скоростью семь квадриллионов раз превышающей световую. Правда чисто теоретически и на момент гиперпрыжка. Реально скорость перемещения в два-три раза меньше.

Генерал-лейтенант поглядел на настенные электронные часы, портрет президента и предложил Фарай:

— Хочешь, обойтись без суда?

Бывший командир звездолета пожала плечами:

— Суд меня не пугает. Но если есть возможность разобраться…

Генерал-лейтенант поднял вверх ладонь и спросил:

— Вы что умеете делать?

Фарай равнодушным тоном ответила:

— Многое! Я одаренная и прекрасно обученная даже по меркам своего времени!

Генерал-лейтенант присвистнул и спросил:

— А кандалы с себя снять можешь?

Фарай усмехнулась, тряхнула руками. Оковы слетели с её запястий. Девушка посмотрела на изумившегося генерала. Тот моргнул несколько раз и спросил:

— Вот это да! Обучишь наш спецназ?

Фарай неожиданно резко ответила:

— Нет!

Генерал-лейтенант удивленно подняла брови:

— Это еще почему?

Фарай после двух секунд паузы ответила:

— Не слишком бы мне хотелось серьезно менять современную историю… Любая смена в прошлом, чревата непредсказуемыми последствиями!

Генерал-лейтенант, придав голосу максимальную строгость, ответил:

— Ты уже убила человека. Причем из властной когорты. Так что для тебя нет выбора!

Фарай жестко возразила:

— Выбор есть всегда! И ты это знаешь!

Генерал-лейтенант прищурившись, спросил:

— И какой у тебя есть выбор, кроме как работать на нас?

Фарай решительно встала и повернулась к двери. Кандалы свалились и с её босых ног. Девушка прошипела:

— Я просто уйду отсюда!

Генерал-лейтенант захотел было крикнуть, но слова застряли у него в горле. Хотел шевельнуть рукой, но у него онемели пальцы. Фарай посмотрела на высокопоставленного чиновника и шепнула:

— Я ухожу! И будьте рады, если в дальнейшем никого не убью!

Девушка направилась к выходу. Четверо автоматчиков смотрели перед собой и в упор не видели Фарай Гродис. Девушка прошла мимо них, без оков и цепей. Но зато в серой тюремной робе. Чего хотела она теперь? Наверное, свободы!

Но вместе с тем в ней была какая-то неуверенность… Бежать или нет! Побег её ставил вне закона и обрекал, на то чтобы жить в подполье. Но и другие варианты выглядели туманными. Фарай не хотела служить местной тайной полиции. У нее было стойкое предубеждение против такого спецслужб. Да и режим в России на тот момент считался и этому учили в учебниках истории — реакционным, капиталистическим. Поэтому колебания Фарай Гродис понятны.

Но раз первый шаг сделан, то следуй и второй. Девушка направилась к выходу. Хотя её и видно на видеокамерах, но зато она очень шустрая. Попадающиеся на её пути солдаты — отдают честь. Им кажется, что это идет генерал. Фарай умеет наводить морок и пускать свой сильный гипноз.

Освобождать остальных узников девушка не стала: это не её дело.

Гродис хотелось просто покинуть тюрьму.

Девушка бесшумно шагала по полу. Вышла во двор… Забавна. Девчонка не старше двадцати на вид, а может и меньше — слегка похудев на казенных харчах, Фарай стала выглядеть более тонкой и юной, в серой тюремной робе шлепает босиком по пыльному двору. А различного рода военные отдают ей честь, словно перед ними большая шишка.

Фарай покинула стены тюрьмы, и помахала на прощание рукой, а затее и ногой. И рассмеялась сама себе.

Зэра Мэйка и Феникс примерно в это же время приземлились возле Третьяковской галереи. И тоже совсем нагие. Видимо не принимало перемещенной пространство иных материальных субстанций, как тело.