Флагелляция в светской жизни

— Да, мама.

— Тогда марш в комнату.

Майк прибежал к себе и упал на кровать. Это было нечестно! Просто несправедливо! Столько учиться, и всё без толку. Его всё равно накажут. Если бы только он не отстал так сильно по математике, и мисс Джеймсон не позвонила маме. Если бы только…

Но было уже поздно. Мамины шаги звучали в коридоре, и Майк поспешно встал в угол, коснувшись носом стены. Если мама увидит, что он её не слушается, то накажет ещё строже!

Мама вошла в комнату, и он услышал, что она выдвинула стул от стола в середину комнаты.

— Так, Майкл, подойди ко мне.

Майк подошёл к стулу и старался не смотреть на щётку для волос, которую мама держала в руках.

— Ты подумал о том, за что тебя сегодня наказывают?

— За то, что не учился, — пробурчал Майк.

— Это всё, до чего ты дошёл? Может быть, тебе надо подольше постоять в углу?

— Нет, мама, — тут же ответил Майк. Он ненавидел стоять в углу почти так же, как и быть отшлёпанным.

— Так что же?

— Ну, за то что… если бы я весь год занимался так же, как вчера вечером, у меня бы были хорошие оценки по математике, и миссис Джеймсон не пришлось бы тебе звонить.

— Правильно, Майк. Это была твоя работа, и ты её не делал. Так?

Майк закивал, глядя на свои кроссовки и на ковёр, который он будет видеть гораздо ближе через минуту-другую.

— У нас обоих есть работа. Знаешь, что будет, если я перестану работать?

Майк помотал головой.

— Меня уволят, и у нас будут большие неприятности. У тебя тоже есть работа — ты ходишь в школу и учишься. И знаешь, что происходит, если ты ленишься и не делаешь свою работу?

Майк почувствовал, как покраснел, и он не мог ничего выговорить.

— Я задала вопрос и жду ответа! Что происходит, если ты не делаешь свою работу?

— Меня шлёпают по попе, — прошептал Майк.

— Правильно. И ровно это сейчас и произойдёт. Снимай штаны.

Дрожащими руками Майк расстегнул пуговицу и молнию на джинсах и спустил их. Они неуклюже упали к кроссовкам. Мама взяла его за руку, подвела к себе с правой стороны и уложила к себе на колени. Она расположила его так, чтобы его попа была наиболее доступна щётке. Затем уверенным движением засунула пальцы под резинку его трусов и стянула их вниз до коленей. Она взяла щётку и положила её холодной тыльной стороной на голую попу мальчика.

— Мне не хочется этого делать, но ты последнее время ведёшь себя так, что без этого не обойтись!

С этими словами она подняла щётку и звонко шлёпнула ей по правой половинке попы. Майк заорал от первого же удара щётки и продолжал кричать, пока мама шлёпала щёткой по его вертящейся голой попе. Она шлёпала методично, двигаясь вверх и вниз вдоль одной половинки, потом вдоль другой. Она ничего не говорила, и в комнате были слышны только удары щётки и крики и плач Майка.

После нескольких минут попа Майка была в агонии, и он плакал навзрыд и умолял маму остановиться. Но мама игнорировала просьбы Майка и продолжала шлёпать с неизменным ритмом по его красной попе.

— Ауу… пожалуйста, мама… хватит… Я буду хорошим, аууу… Обещаю… аййй!!

— Да, Майк, (ШЛЁП) ты будешь вести себя хорошо… некоторое время (ШЛЁП), а потом забудешь (ШЛЁП). Я не хочу шлёпать тебя ещё раз совсем скоро (ШЛЁП). Поэтому я сделаю так (ШЛЁП), чтобы ты запомнил это наказание надолго (ШЛЁП).

Ещё через минуту она стала читать ему нотации, расставляя знаки препинания ударами щётки.

— В следующий раз, когда будут проблемы с учёбой, я хочу, чтобы ты рассказывал мне о них до того, как они выходят из-под контроля (ШЛЁП). Я не хочу узнавать о них от учителей (ШЛЁП)! Тебе понятно? (ШЛЁП)

— Да! — прорыдал Майк.

— И я хочу видеть твоё сделанное домашнее задание каждый вечер (ШЛЁП). Причём сделанное добросовестно, иначе снова окажешься у меня на коленях без штанов (ШЛЁП). Ясно?

— Аууу… даа… ма. ма.

После ещё пяти минут порки, мама знала, что её маленький мальчик вынес столько, сколько в принципе мог выдержать. Его попа была огненно красная и очень горячая на ощупь, а от долгого неудержимого плача Майк начал икать.

— Всё хорошо, Майк, всё в порядке, — успокаивала она его, гладя по попе. Она ждала, когда его плач утихнет, прежде чем заговорить.

— Итак, Майкл, давай разберёмся, чему тебя научил этот урок?

Майк делал всё, чтобы успокоить всхлипывания и слушать внимательно. Мама всегда задавала ему вопросы после порки, и если он отвечал неправильно, то она шлёпала его, попутно объясняя, каков правильный ответ.

— Ты будешь учиться старательнее?

— Да, мама… Я буду… Я обещаю.

— А что будет с домашними заданиями?

— Я буду делать их… каждый вечер, мама… Я обещаю… и буду показывать их тебе. Каждый вечер буду показывать тебе сделанные домашние задания.

— Хорошо, Майкл! А если в классе тебе будет что-то непонятно, что ты будешь делать?

— Я расскажу тебе, мам…

— Вот молодец, Майк. Ты усвоил свой урок сегодня. Твоё наказание закончено. — С этими словами мама положила щётку на пол и посадила его к себе на колени. Хотя он был уже большой, она держала и укачивала его как малыша… и дала ему выплакать слёзы боли и облегчения у себя на плече, шепча ему на ушко слова утешения, и говоря, как она его любит.

Наконец, когда он выплакался, она встала и уложила его в постель, улыбнувшись, когда он мгновенно перевернулся на живот. Ему предстояло ещё несколько ночей спать на животе. Мама помогла ему надеть пижаму, но только верхнюю половину, укрыла его и села рядом на кровать, нежно гладя его по волосам и по спине, пока он не уснул. Она стерла с его лица слёзы и любовалась тем, как её сын спит спокойным и мирным сном мальчика, только что отшлёпанного любящей мамой.

Превод с сайта shlep.wordpress.com

Порка сына.

Справедливое наказаниеВойдя в свою комнату, где я должен был ждать прихода мамы, я прислушался к разговору, который она вела по телефону.

«Привет, Мэри!.. Что я делаю?… Собираюсь хорошенько отшлепать своего мальчишку… Ничего особенного, просто он совсем отбился от рук, — сказала она. — …Слишком большой? Ну, он тоже это говорил. Впрочем, ты знаешь мое мнение на этот счет.»

Мама рассказывала своей подруге Мэри о том, как именно она собирается наказать меня. Поняв, что предстоящая экзекуция перестала быть секретом для посторонних, я сильно покраснел и стал прислушиваться еще внимательнее, хотя услышанное смущало меня все сильнее и сильнее.

«Как? — переспросила мама. — Ну, ты ведь знаешь, как я это делаю. Уложу его через колено и хорошенько «всыплю» ему щеткой! Хорошенько «всыплю»!.. Не говори глупости, конечно я спущу с него штанишки, и поверь, ему, прежде чем я закончу наказание, придется хорошенько повизжать и подрыгать ногами».

«Ох!» Мне стало совсем плохо. Теперь она рассказала подруге весь сценарий предстоящей экзекуции. Дрожа от страха, я кинулся на кровать и стал ждать неизбежного, а мама, тем временем, заканчивала рассказ об ожидающем меня наказании. Я был совершенно раздавлен случившимся.