Albireo MKG - Всё возьми

Мальчишки недовольно поднялись из-за стола, и вышли из столовой, Лима тоже побрела за ними. Тристакинния встревожено смотрела дочери вслед. Энефрей было тоже собрался встать с колен Оснана, но мужчина удержал его.

– Все будет хорошо, дорогая, – обратился султан к Тристакиннии, – там еще две моих дочери, сверстники вашим.

Северянка успокоилась.

Фрей словно не заметил стычки, разглядывая Искандера.

– Как вам Либия? – спросил Оснан, северных гостей.

– Спасибо, у вас красивая страна, – вежливо ответила Тристакинния.

– Ну да, стало намного лучше, – согласился Фрей, плотоядно глядя на Искандера.

Шейх игнорировал Фрея, задумчиво глядя на Тристакиннию. Сердце не пело, а стучало тяжело. Амелика глодало любопытство, но спросить, что происходит он не мог. Гости знали ларабавский.

– Как ты живешь, Иска? – тепло спросила Тристакинния и вспыхнула.

Фрей красиво, коротко рассмеялся.

– По воле Элоха, прекрасная Тристакинния. А как живешь ты?

– Хорошо, – ответила она, благодарно улыбнувшись, за то, что мужчина не заметил привычного ей обращения.

– У тебя красивые дети, – сказал Искандер.

– Да… – Тристакинния чуть не начала говорить о детях, но опомнилась, что это может быть просто комплимент, и не стоит заострять на нем внимание. Девушка хотела говорить, говорить о чем угодно, пусть бы даже это было невежливо, только бы не ощущать издевки Фрея, витавшей в воздухе, но ей, как назло, ничего не приходило в голову. Султан молчал, что-то происходило, но мужчина не мог уловить что. Он занимался Энефреем, наблюдая за шейхом и северянином, почему-то почувствовав бешеное возбуждение.

– Тебе идут длинные волосы, – сказала Тристакинния и снова осеклась.

Фрей фыркнул от смеха, с интересом посмотрев на жену, будто пытался понять, она продумано так спасает ситуацию от него, или у нее, как всегда, это случайно выходит. Искандер, не сдержавшись, выдохнул усмешку.

– Да, спасибо.

Девушка решила молчать. Но молчание было почему-то страшным и пугало ее. За столом только что не искрило, Амелик почувствовал какое-то первобытное возбуждение, и даже хотел вскочить из-за стола, невзирая на султана и уйти в сераль. После вопроса Тристакиннии у него появились некоторые догадки.

– А, – понимающе протянул Амелик, тоже не сдержавшись. Непонятное ощущение пьянило, и мешало сдерживаться, но от кого оно исходило, понять было невозможно.

– Что? – быстро и заинтересованно спросил султан Амелика, тоже не сдержавшись.

Амелик почему-то не ответил, что совсем не полагалось. Султан не одернул. Воцарилась тишина.

Искандер, усмехаясь, покачал головой.

– Вы еще не видели столицу? – Искандер обратился к обоим супругам, чтобы обращение только к Тристакиннии не смущало присутствующих еще больше.

– Нет, мы несколько дней, как приехали…ты сможешь показать? – спросила Тристакинния, обрадовавшись.

– Да, Иска, это будет умопомрачительно, – усмехнулся Фрей, сменив позу, и чуть подавшись вперед.

Амелик незаметно вздрогнул, думая, как бы быстрее добраться до сераля. Султан думал о подобном, но почему-то никто не поднимался с места. А султану не приходило в голову, дать разрешение свободно покинуть стол.

Шейх перевел взгляд на Фрея, ласково улыбнувшись, поправил:

– Искандер Аль-Дива. Меня так зовут.

– Красиво, – кивнул Фрей, – но, обычно, Иски достаточно.

Искандер выдохнул улыбку.

– Повторяю, мое имя Искандер.

– Наслаждаешься, повторяя его? – ослепительно улыбнулся Фрей. Викинг стал немного грубее, острее, естественно, опытнее, и это сквозило в движениях, жестах, повадке. Но, в целом, он не изменился. Глаза остались такими же, ненасытный взгляд, как и средиземное море, топил в себе.

– К сожалению, я не смогу вас сопровождать, – сказал Искандер, проигнорировав слова Фрея, – но очень советую, Триболи красивый город.

– Да, действительно, жалость, – фыркнул Фрей.

Тристакинния нахмурилась. Ее вежливый задуманный ответ изгадил сарказмом муж.

– Ты совсем не скучал, Иска? – ярко улыбнулся Фрей.

Шейх перевел задумчивый взгляд на северянина, снова отвернулся к Тристакиннии.

– Возможно, позже, спустя несколько дней, я смогу показать вам вечные красоты города. Вы ведь задержитесь?

– Да я думаю, теперь вообще не уедем, – фыркнул Фрей. Это был снова ответ Тристакиннии, девушка вздохнула.

– Ну что ж, Триболи гостеприимен и рад новым жителям и гостям, – вежливо улыбнулся Искандер, он, вообще, сегодня был непривычно улыбчив.

– Рад, значит, – усмехнулся Фрей.

Искандер вопросительно посмотрел на султана, глаза правителя горели любопытством.

– Может, перейдем к десерту? – спросил Искандер.

Султан и Амелик как-то дружно звонко выдохнули стон.

– Да, – горячо поддержал Фрей, бирюзовые глаза горели ярко, почти слепили. Тристакинния опустила голову к тарелке.

– А, ну да, – султан сделал жест рукой, слуги внесли десерт.

Искандер, бросив попытки вести светскую беседу, ел молча, его не смущало молчание. Попробовав десерт, Фрей ухмыльнулся, откинулся на стуле, глядя на Искандера.

– Нет, по сравнению с тобой, это не десерт.

– Фрей, прекрати! – не выдержала Тристакинния, она говорила на родном языке. Голос ее звенел так же мелодично и грудно, как и тогда, много лет назад.

Северянин поднялся, сжал плечо жены и повел ее из комнаты.

– Спасибо, – прошипел он султану на ларабавском.

Оснан величественно кивнул им вслед. Дикарей нельзя было наказать за нарушение этикета. Амелик мотнул головой, и усмехнулся.

– Яркий самец. Красивое животное. Бедная женщина. Северяне бьют своих женщин?

Оснан, наконец, отпустил Энефрея с рук, отправив его к визирю, за подарками, и чтобы тот дал ему несколько уроков управления государством. Мальчик гордо направился из зала, почти так же, как до этого шагнул из комнаты за женой Фрей. Искандер проводил тяжелым взглядом сына и досадливо мотнул головой.

– Наверное, бьют. Их многому придется учить, чтобы они могли жить в цивилизованном обществе, – сказал султан.

Искандер не вступал в разговор, чтобы не проявлять осведомленности в укладе жизни северян.

Вечер был знойным, душным, в саду пахло тяжелым медовым запахом роз. Искандер читал, сидя на открытом балконе первого этажа, фоном стрекотали насекомые, пели ночные птицы. Шейху нравились звуки ночи. Перед ним горели три ярких свечи, защищенные от ветра толстым стеклом. На балконе было светло, мужчина проглядывался из сада хорошо, но на этот раз, это он заметил Джаллала в темноте. Мальчик сидел прямо на траве, свесив голову вниз, держа в руках какой-то цветок. Искандер отложил книгу, спустился в сад, приблизился к сыну. Джаллал поднял голову на отца, в них плескалась горечь, и какая-то недоуменная обида, мальчик был чем-то расстроен, и было нетрудно догадаться чем.