Алика Бауэр - Мой любимый охотник

– Мы уже смачиваем ей губы периодически, – сказал Бурый, когда увидел, что Док взял стакан с водой.

– Заткнись. – Он начал выливать воду на мою ладонь и наблюдать за моей реакцией. Далее он взял землю из какого-то пакета и принялся обсыпать ею мою руку. Прекрасно, меня уже хоронят заживо.

– Эм, Док, а что ты делаешь? Лисичке вряд ли будет лучше, если ты её измажешь в земле.

– Я пытаюсь помочь ей пройти обряд обращения. Её сердце снова бьется. Вы понимаете, что это значит? – Он говорил это очень раздражённым тоном, беря спички в руки.

Сейчас он пугал меня больше, чем Бес. То ли у меня едет крыша, находясь в предобморочном состоянии, и я не понимаю, что он делает, то ли из нас двоих – слетел с катушек он.

– Конечно, вы, уроды, ничего не понимаете. Умершие сердца начинают биться, когда сверхъестественное существо находит свою истинную пару, предназначенную ему судьбой. Я не знаю кто и что из вас сделал в моё отсутствие, но это пробудило в ней древнюю магию и её сердце забилось для кого-то из вас. После такого изменения в себе, ведьмам нужно найти источник, откуда они могут черпать свои силы, иначе она умрёт, – он зажег спичку и медленно проводил вдоль моей руки. – Обычные ведьмы черпают свои силы из четырёх стихий: воды, земли, воздуха и огня, – спичка погасла, но лучше я себя не почувствовала от его шаманских обрядов. Кто-то невидимый старательно продолжал закручивать вентиль с кислородом. Док тяжело вздохнул и опустил голову. – Похоже, это не этот случай.

– Ты сказал обычные ведьмы, а не обычные? – было тяжело, но я перевела свой затуманенный взгляд на Беса, который стоял в проёме в напряжённой позе со скрещёнными на груди руками.

Не знаю, что такого сказал Бес, но у Дока в голове будто опять что-то щёлкнуло и он куда-то умчался и прибежал со шприцами.

– Быстро вытянули руки!

Сокол был первый к кому он подошел. Он вонзил иглу в его вену и уже вскоре в шприце показалась алая жидкость. Док сделал отметку черным маркером на шприце, надел на иглу колпачок и убрал в сторону, переходя к следующему охотнику – проделывать то же самое.

Когда 5 шприцов лежали на кровати около меня, я заволновалась больше, чем, когда Док решил поиграть с огнем. Он взял первый шприц и выдавил на ватку немного крови и поднес её к моему носу. Противный запах ударил мне в нос. Подождав секунд пять, он взялся за второй шприц с чистой ваткой.

Я не знаю, чего все ждали, но напряжение в комнате нарастало, с каждым использованным шприцем. Никто не понимал, что он делает и чего хочет, но продолжали пристально молча наблюдать, как мне дают нюхать их кровь. Дойдя до 4 шприца, Док так же поднес к моему носу ватку. Только сейчас я не почувствовала омерзительно-соленое зловоние. Мои ноздри дернулись от сладковатого запаха и рот наполнился слюной. Док быстро снял колпачок вместе с иголкой со шприца и рывком приоткрыл мой рот и влил содержимое. Сладко-солёный вкус – это напоминало шоколадку с солёной карамелью – вот с чем бы я сравнила то, что разливалось по моему горлу. Когда жидкость опустилась ниже, я почувствовала, что мои лёгкие стали работать лучше, и я смогла сделать глубокий вдох. Такой желанный. И, видимо, с этим небольшим глотком, мой мозг начал работать лучше, и я только сейчас поняла, что это была кровь.

– Твою мать, Док, зачем мне надо было вливать кровь? – Вырвалось хрипло, но вполне уверенно из меня.

– Сработало, – вздох облегчения прошёлся по комнате.

Я чувствовала себя еще слабой, но попыталась сесть. Руки Дока подхватили меня, и он помог мне в этом, облокотив меня на спинку кровати и подложив подушку под спину. Тело моментально обмякло, болело, голова была дурной, но мне определённо было лучше.

– Ну, господа, теперь мне всё понятно, – Док выглядел счастливым и возбужденным от своего открытия, известного только ему самому.

Только вот мне ничего не было понятно, хоть и дело касалось меня. На данным момент меня радовало, что жжение в груди стало меньше и я снова могу дышать – это было главное. Но моё горло начинало ныть от жидкости, что разливалась еще недавно по нему, требуя новой порции. Мой разум отказывался принимать, что я хотела крови.

– Как я сказал, обычные ведьмы черпают свои силы из четырех стихий, но раз в пятьсот лет рождаются очень могущественные и сильные ведьмы, они черпают свои силы из крови. Эти существа настолько редки, что считаются мифом. Но видимо нам повезло. Перед нами кровавая ведьма! – Его руки взметнулись в мою сторону, как бы указывая на меня, а радости не было предела, когда он это говорил.

Боже, кто-нибудь, дайте мне аспирин, голова раскалывается.

– Док, не тараторь. Я сейчас плохо соображаю. Какая еще кровавая ведьма? Что такое истинная пара?

Док перевернул последний использованный шприц и посмотрел на свою метку. Буква «Б» была жирно выведена на шприце, а после повернулся в сторону Беса.

– Поздравляю, Жених, – сказал он уже более твёрдым голосом, испарив из него все нотки веселья.

Глаза Беса округлились, а я, кажется, проглотила собственный язык. Эти двое буравили взглядом друг друга, а мои глаза бегали от одного напряженного лица к другому.

Док медленно подходил к Бесу, с каждым шагом накаляя воздух между ними до предела.

– А теперь, будь добр, и сдай свою кровь ещё, ей нужно полностью поправиться, она ещё слаба.

– Я не буду этого делать, – прошипел он.

– Будешь. Ещё как будешь. Я не знаю, что между вами произошло, но она сейчас зависима от тебя.

– Дерьмо, – Бес выругался и вышел из комнаты.

Дерьмо. Точнее и не скажешь.

Боже, моя голова. Мне нужен пистолет, и я закончу этот кошмар.

***

Док выгнал всех из комнаты, а потом ушёл и сам, оставив меня снова одну. Точнее меня и мою головную боль. Мои попытки переварить информацию, успехом не увенчались, и спазм в висках начал только нарастать, забирая снова силы со всего тела.

Вскоре вернулся Док – моё спасение, держа в руках пластиковый непрозрачный стакан с крышкой и трубочкой, и протягивал его мне.

– Что это?

– Пей, а потом поговорим.

Спорить и переспрашивать не было сил и желания. Поднося трубочку к губам, я уловила опять этот манящий сладковатый запах. Нет, ну не может же это быть опять кровь. Я же не вампир, чтобы быть падкой на эту гадость. Мой разум отказывался это понимать, а губы уже тянули жидкость в рот. С каждым сделанным глотком мне моментально становилось лучше, словно мне вкалывали смесь адреналина с мельдонием одновременно. Они наполняли мои мышцы силой и энергией. После такого обычно говорят: «Готов горы свернуть». Разум становился ясным. Я снова живу. Наслаждаясь этой жидкостью до последней капли, захныкала, когда поняла, что она закончилась, хотя и осушила миллилитров 300-400, не меньше. И теперь, осознавая и принимая, что это была кровь – ужаснулась от самой себя.