Алиса Нокс - Бойфренд из спецслужб

– Хотя, если задуматься, у вас похожий типаж, – признался Глеб, забредя в дебри неожиданной ревности.

– Похожий типаж? – сощурился Федя. – Ты хочешь сказать, что нашел себе парня, напоминающего меня?

Накрыв лицо рукой, Глеб простонал:

– Боже, нет. Зачем я вообще об этом заговорил…

Спас их Матвей, он выбрался на кухню, собранный, но все равно трогательно-сонный.

Глеб уставился в тарелку, чтобы не стать предметом анализа собственного брата. Что он там сказал про парня минутой ранее? Глеб в таком разрезе о Матвее не думал. Парень… Они встречались? Разве люди вообще могут начать встречаться на пятый день знакомства? Он позвал Матвея собираться и одеваться в коридор, надеясь, что свежий воздух поможет ему перестать чувствовать себя так странно. Эмоции, чувства, с ума сойти можно…

В этой квартирке было слишком много людей, к которым Глеб не мог относиться равнодушно.

Целый брат. И Матвей. Он сбежал, не забыв, конечно, поблагодарить Федю и пообещать ему не пропадать.

День был солнечным, они оба щурились, привыкая к ярким оттенкам.

Матвей тоже держался нейтрально, пока они ждали такси в двух кварталах от дома Феди.

Рассматривая его, Глеб понимал, что душа у него не на месте. Непонятно, когда он успел ощутить потребность в его улыбках или касаниях, стать зависимым от хорошего настроения Матвея и его благосклонности, но проблема показалась, что называется, в полный рост. Вздор! Кашлянув, Глеб импульсивно потянулся, поправил Матвею воротник пальто, который находился в идеальном положении, лишь бы привлечь его внимание.

– Хорошо спал? – поинтересовался он.

– Хорошо, – кивнул Матвей.

И снова между ними воцарилась тишина.

Кажется, Глеб перегнул палку с дистанцией с утра.

Возможно, у Матвея были совсем другие планы на их совместное пробуждение, а он позорно убежал на кухню, а потом держался как-то отстраненно. У него в голове столько всего смешалось. Брат и его неожиданная близость с Громовым (Глеб понятия не имел, какую роль на него, как на старшего брата, возлагала эта ситуация, может он зря себя накручивал?). Громов этот, с которым мило беседовал Матвей и выглядевший, как супермодель и миллионер в одном флаконе. Ну, и сам Матвей, конечно же, вынудивший Глеба играть незнакомую дебютную роль горячо влюбленного человека.

Черт возьми, он должен был спросить.

– Слушай, – неуверенно посмотрел на него Глеб, – у тебя были отношения… С Андреем?

– С каким Андреем? – удивился Матвей, наконец, ослабив оборону. – С Громовым? Боже, нет. С чего ты взял?

– Ну, а почему нет? Он гей…

Скрестив руки на груди, Матвей сжал губы, явно недовольный, что эта тема всплыла.

– И что?

– Почему ты злишься?

– То есть на горизонте появился мужчина-гей и ты сразу же предположил, что я с ним спал? Ты думаешь я с половиной Москвы отношения имел? – скривился Матвей. Не доведя до конца жест, он вздохнул и коснулся кармана Глеба на высушенной братом куртке. – Послушай, лично я этих разговоров о бывших никогда не понимал. Всякое в прошлом могло случиться, но если ты с кем-то встречаешься, то ты даешь ему шанс здесь в настоящем. Да? Но, секунду, – опередил он Глеба. – Раз уж ты спросил… У меня были отношения. Немного, недолго. Последние закончились тем, что я застал бойфренда в постели с секретаршей. Они спали все те полгода, что мы встречались. Вот так бывает в жизни…

– Ладно, Матвей, я был не в себе, – буркнул Глеб. – Извини, не знаю, что на меня нашло.

– Ревность, полагаю.

– Скорее всего.

– Я не исчезну, – улыбнулся ему Матвей, прежде чем сесть в такси.

Времени нормально попрощаться у них не осталось, а Глебу так хотелось сжать его ладонь на прощание. Поцеловать. Хотя бы отчасти компенсировать то, от чего Глеб сам отказался ранее из-за страха и неуверенности. Отношения ему явно не давались…

– Ты не исчезнешь, – повторил он тихо, наблюдая за автомобилем, что скрывался за поворотом. – Обещаешь?

***

Он пообещал не исчезать.

Тем не менее, именно это и случилось.

Глеб добрался домой и принял долгий расслабляющий душ, чтобы хоть немного прийти в себя. В голове обрывками крутились события предыдущего дня. Он был долгим и наполненным непредсказуемыми вещами, а Глеб от импровизации традиционно уставал. Он старался планировать и предугадывать (оперативная привычка, но кто бы заставил его от нее отказаться). Впрочем, стоя под струями душа, намыливая тело гелем, он неохотно признавал: был шарм в том, как его швыряло от одного спонтанного решения к другому целых двадцать четыре часа.

Наспех промокнув волосы, он уселся на диван, поглядывая на смартфон. С Матвеем они попрощались сумбурно, даже не договорились списаться в «ВК» или в мессенджере. Поскольку телефон Матвея лежал на дне Москвы-реки, связь они могли держать только через социальные сети. Сдавшись, Глеб открыл свою страничку с фейковым именем и черным квадратом вместо аватарки, зашел в диалог с Матвеем.

«И почему я не удивлен, господин разведчик?» – писал ему тот вчера утром, намекая на конспирацию в сети. Глеб тогда усмехнулся, но ответил простым «Привет, Матвей», уточняя, в силе ли их планы встретиться.

Проблема заключалась в том, что в последний раз в социальные сети Матвей заходил вчера вечером.

И все…

Глеб накрыл лицо ладонями, призывая себя к здравомыслию. Мало ли чем Матвей мог заниматься. Это он, Глеб, последние месяцы пялился в потолок, стараясь справиться с травмирующими воспоминаниями. Матвей – другое дело. Представив, как он сорвался в мастерскую, взявшись за кисти и краски, Глеб успокоился.

– Не включай в себе параноика, – сказал он и закрыл крышку ноутбука.

Но, оказалось, что, помимо Матвея, Глеба мало что занимало, он даже брату позвонил, но тот куда-то выбрался с Андреем. Сказал, перезвонит позже. В ожидании Глеб взялся пережевывать диалог на улице.

Неужели Матвей обиделся? В теории, конечно, мог. В его красивой головушке невинный вопрос трансформировался едва ли не в обвинение в проституции. Глеб ничего такого не имел в виду, его беспокоила разве что собственная неопытность, и тот факт, что Матвей наверняка будет сравнивать его с другими своими парнями. Банальная ревность, которая для него самого стала неожиданной. Но нормально объясниться ума у Глеба не хватило, и он отпустил Матвея, раздосадованного и немного злого, домой.

Окей. На часах шесть вечера, а Матвей так и не объявился. Допустим, Глеб его серьезно задел, но не заходить в социальные сети – это ж ребячество какое-то. Наверняка у него во входящих скопилось уже пару десятков сообщений. И чего Матвей хотел добиться игнором? Чтобы Глеб приехал к нему с цветами? Да он даже домашнего адреса Матвея не знал. Может Андрей Громов в курсе?