Юлия Ридл - Близнецы. Испытание прошлым

– Кого подозревали? ― не своим голосом спросил я.

– Поверь, тебе этого лучше не знать, ― не стал разглашать тайну следствия Стас. ― Накануне моего исчезновения я как раз закончил свою миссию, передал всю нарытую информацию руководству, и мне дали отпуск. В моих планах было уволиться из вуза и отвезти тебя куда-нибудь на отдых. Ночью приехали коллеги, которые срочно собирали группу для командировки. В Сирии пропал элитный отряд. Наши там давно занимались охраной нефтяного месторождения, но в течение месяца регулярно стала происходить какая-то херня, больше похожая на хорошо спланированную долгосрочную диверсию. Парни поехали разобраться и исчезли. Нас кинули на поиски.

Моя бедная голова разрывалась. Где я, а где Сирия? Она казалась такой далекой, но внезапно появилась так близко.

– У тебя и позывной был? ― зачем-то перебил я Артемова.

– Конечно, ― в голубых глазах заплясал довольный огонек. ― Ментор.

– Ментор, ― тихим эхом повторил я, несмело пробуя имя на вкус.

– В общем, мне пришлось в ту же ночь улететь. Телефоны нам было запрещено брать с собой, так как большие начальники боялись утечки, и, как потом показало время, не зря. В наши ряды затесался предатель, который сливал информацию конкурентам. Они давно и безуспешно пытались подвинуть нас с занимаемой ниши, постоянно вставляя палки в колеса. А когда нашелся тот, кто за деньги готов продать своих товарищей, решили сыграть по-крупному, ― взгляд мужчины потемнел от горечи, а кулаки непроизвольно сжались.

Пришлось улететь. Пришлось улететь… Не знаю, сколько раз повторил это словосочетание про себя, плохо воспринимая последующие слова. Стало ли мне лучше, понимая, что он оставил меня не по собственной воле? Возможно. Но все равно эта правда приносила больше боли, чем облегчения. Чувствуя горячее дыхание Миши за спиной, испытал радость от его присутствия.

– Нас было немного: с десяток солдат и пятеро сыскарей. Первые двое суток мы рыли носом землю, не спали и пахали от зари до зари. Нам удалось найти место, где держали парней. Мы разбили неподалеку лагерь и стали следить за бандитами. Все уже буквально валились с ног от усталости, поэтому допустили ряд ошибок, которые привели к нашему плену.

– К какому плену? ― вытаращился я, громко икнув.

– Тебе интересны подробности? ― грустным взглядом посмотрел на меня Артемов и, дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил: ― под вечер к нашему лагерю вышел чумазый ободранный худой мальчишка. Он не говорил ни по-русски, ни по-английски. Понять, что с ним случилось, не было возможности. Но малец был явно голоден. Он стучал себя по животу и показывал пальцем в рот. Мы его накормили и уложили спать, потеряв к нему всякий интерес и утратив бдительность. Перед нами стояла задача поважнее ― разработка плана по освобождению наших людей. А потом мы поплатились за свою беспечность. Сопляк подсыпал в нашу еду снотворное, и после ужина все вырубились. Так нас и повязали, ― Стас покачал головой, словно до сих пор не веря, как они глупо попались.

Это что получается? Пока я убивался, считая, что меня кинули, он за свою жизнь боролся, находясь в плену? Картина моего мира перевернулась.

– Не буду утомлять подробностями. Если вкратце, то конкуренты заплатили местным бандитам, чтобы те нас всех положили. Но жадность взяла свое, и террористы решили заработать побольше денег и потребовать выкуп. Но сначала они занялись устранением непосредственно тех, кто их нанял. А уже потом связались с нашим руководством.

Меня как будто пыльным мешком по голове ударили. Такого развития событий я не мог бы представить даже в самом кошмарном сне.

– По возвращении домой я отправился к начальству, чтобы уволиться. Есть такая категория людей, которых не отпускают, потому что они слишком много знают. Я как раз входил в нее, но мне больше терять было нечего. Мне нужна была спокойная жизнь, которую я хотел разделить с тобой.

От взгляда, наполненного любовью, екнуло сердце. Нет! Я испугался своей реакции. Разве его рассказ может что-то изменить? Между нами давно все кончено. Но почему-то сейчас захотелось его простить. Мишаня как почувствовал, притянул меня поближе и обнял за талию. Правильно. У меня есть парень. Вот о нем надо думать, а не о призраке прошлого.

– Когда руководство поняло, что я ни под каким соусом не останусь, то предложило сделку: я должен был в течение полугода тренировать солдат на базе. Скрепя зубами пришлось согласиться, так как выбор у меня был невелик: или отработка, или пуля в лоб. Все было хорошо, подходил к концу срок моего контракта, но началась чертова пандемия, которая смешала все карты. Долгое время не мог вылететь в Россию, так как начальство заявило, что теперь я сам по себе. А вернувшись, пришлось приложить немало сил, чтобы выяснить, куда ты перевелся, ― закончил свою историю Артемов, но через несколько секунд добавил: ― не хочу, чтобы ты считал меня подонком, который предал тебя. К сожалению, так сложились обстоятельства, ― он развел руки в стороны.

– Очень увлекательный рассказ, и знаешь, очень поучительный, ― нашел в себе силы ответить, хотя было очень тошно на душе. ― Я не догадывался о том, что ты ведешь двойную жизнь, и слепо во всем доверял тебе. Если бы ты открылся мне до того, как пропал, то, возможно, все бы было по-другому. Может быть, у меня даже получилось бы смириться с твоей работой. Не знаю. В любом случае, это был бы мой выбор, за который я бы нес ответственность сам. Но ты меня его лишил. Спасибо за честность. Но только очень прошу, пожалуйста, больше не предпринимай попыток к сближению.

Станислав шумно втянул воздух, поднялся и молча удалился. Я же кинулся на грудь к Мише и разрыдался как девчонка.

Ярик тихонько рыдал у меня на груди: литые плечи подергивались от всхлипываний, а горючие слезы насквозь промочили мою рубашку. До этого момента я ни разу не видел, чтобы он плакал. Мое сердце разрывалось от острой жалости. Хотелось как-то утешить, сказать что-то ободряющее. Но я понимал, что сейчас к нему лезть не стоит. Любое неосторожное слово могло усугубить его и без того удрученное состояние. Поэтому все, что мне оставалось – это покрепче прижать блондина к себе и, как ребенка, легонько баюкать в своих заботливых объятиях, мягко поглаживая ладонью по спине.

Говорят, мужчины не плачут. Могу поспорить с этим утверждением, потому что бывают такие жизненные ситуации, когда даже самые сильные из нас дают слабину. Без лишних расспросов догадался, отчего Белова прорвало. Его несколько лет мучили воспоминания о предательстве любимого человека, а когда, казалось бы, раны зажили, явился Стас и своими словами заставил их снова кровоточить.