Юлия Ридл - Близнецы. Испытание прошлым

– Ты уверен? ― подошел к нему и, притянув его за талию близко к себе, сжал в крепких объятиях.

Любовник потерся своим кончиком носа о мой и невесомо чмокнул в губы.

– Да. Мне так будет спокойнее.

– Хорошо. Пройдем через это вместе, ― согласился я, внутренне радуясь тому, что между нами больше нет секретов.

Пикник удался на славу и прошел во много раз лучше, чем я ожидал. Вкусная еда, восхитительная природа и ласковая улыбка родного человечка. Больше мне ничего и не нужно. Ощущение безграничного счастья целиком захватило меня, принося эмоциональный подъем, состояние эйфории и уверенность в завтрашнем дне. Наконец все тревоги остались позади, и, разогнав тараканов в своей голове, удалось достичь душевной гармонии. Для себя сделал единственный вывод – нужно разговаривать. Мне очень повезло, что у нас с Мишей не дошло до серьезной ссоры из-за моего молчания и мелкой лжи. Что ж, впредь буду умнее.

У меня было прекрасное настроение, которое, впрочем, резко ухудшилось, стоило только вспомнить о том, что ждало впереди. Ничего обсуждать со Стасом не хотелось от слова совсем. По сути, сейчас мне абсолютно наплевать на причины, по которым он бросил меня. Да, раньше я пытался понять, почему он так поступил со мной, и многое бы отдал, чтобы узнать правду. Теперь же это не имело ровно никакого значения.

Я не хочу жить, оглядываясь на прошлое. Только ради того, чтобы Артемов успокоился и забыл о моем существовании, согласился на эту беседу. Попросил Мишаню присутствовать. Мне была необходима его поддержка, чувствовал, что так будет правильно.

– Напишешь ему? – лениво растянувшись на кровати в нашей спальне, Силаев призывно похлопал ладонью по матрасу рядом с собой.

Да, действительно пора. Можно сколько угодно оттягивать неприятный момент, но, как говорится, перед смертью не надышишься. Вытащил телефон из кармана и нырнул под бочок любимого. Разблокировал Артемова и настрочил сообщение: “Через десять минут в моей комнате”. Держал смартфон так, чтобы брюнету был виден экран.

Он никак не прокомментировал послание, только покрепче обнял, передавая мне свою любовь и даря столь необходимое тепло. Странно, но я даже нервничать перестал. Предстоящая встреча больше не пугала. Так и валялись молча, кайфуя от нежных прикосновений друг друга.

Отведенное время пролетело незаметно, и скоро раздался громкий стук в дверь. Глубоко вздохнув, поплелся открывать. На пороге появился Станислав и, окинув зорким взглядом спальню, уставился на Мишу. Ни один мускул не дрогнул на породистом лице, однако, сдержаться и не выразить своего недовольства он не мог.

– Что здесь делает Силаев? – высокомерным тоном спросил преподаватель, уверенной походкой направляясь к единственному креслу в комнате.

Сломанная игрушка не оправдала надежды сурового хозяина? Думал, его тут ждут красная ковровая дорожка и духовой оркестр? Выкуси!

– Живет он тут. Ты что-то имеешь против? – иронично бросил я и приземлился рядом с Михаилом.

Все происходящее Артемова явно раздражало, но качать права он не посмел, лишь попытался слабо возразить:

– Вообще-то я рассчитывал на приватный разговор. Как ты понимаешь, он не для посторонних людей.

– Я посторонних тут не вижу, разве что тебя, – ехидно хмыкнув, переплел свои и Мишины пальцы, наслаждаясь кислой физиономией Стаса, заметившего мой жест. – Если что-то не устраивает, так ведь я не задерживаю, – кивком головы указал на дверь.

Лицо преподавателя позеленело от злости, по-моему, даже заметил пар, валивший из его ушей. Но он усиленно старался делать хорошую мину при плохой игре. Вот чему можно было позавидовать, так это его железному самообладанию.

– Если ты настаиваешь, то пусть будет тут. Но предупреждаю сразу. То, что я сейчас расскажу ― строго конфиденциальная информация, и, если вы где-то взболтнете лишнее, мне придется вас убить, ― с холодной решимостью в голосе неожиданно заявил мужчина.

Сказано это было с такой серьезностью, что мгновенно пришло осознание, что Стас, черт побери, не шутит. Он реально готов лишить человека жизни из-за своих откровений? Меня прошиб ледяной пот. А точно ли мне нужно знать, что он скрывал? Михаил понял, что меня снова начинает лихорадить, и слегка сдавил мою ладонь, напоминая, что он рядом. Это немного успокоило.

– Ты ― секретный агент? ― глупо хихикнул я, вспомнив, что именно они так говорят в фильмах.

А что еще оставалось думать? Только вот в такой расклад совсем не верилось. Это же полный бред. Так только в кино и может быть.

– Да, Слава. Вроде того. Преподаватель ― не мое призвание. Более двенадцати лет я работал в ЧВК, ― расслабленно откинувшись на спинку кресла, совершенно не показывая каких-либо эмоций, просветил нас Станислав Викторович.

– Врешь, ― вскочив пружиной с постели, начал нервно нарезать круги по спальне, заламывая пальцы. ― У нас наемничество в стране запрещено.

– Статья триста пятьдесят девять, ― поддержал меня мой парень, внимательно следивший за моими хаотичными перемещениями.

– Молодец, Силаев. Поставлю тебе пятерку за знание Уголовного Кодекса, ― насмешливо фыркнул Артемов. ― Что вы как маленькие? Неужели не понимаете, что деятельность таких компаний контролирует государство?

У меня в голове не укладывалось то, о чем он говорит. Представить себе Стаса, участвующего в военных операциях, бегающего с автоматом наперевес, никак не получалось.

– То есть ты, типа, “солдат удачи”? ― пережив первый шок от сказанного, кое-как совладал с эмоциями и снова занял место рядом с Мишаней.

– Да, когда-то я был боевиком, но это в прошлом. Последние лет пять у меня были совершенно другие задания, ― легко признался в преступлении Станислав, не переставая широко улыбаться.

Господи. И это человек, которого я любил? Он, наверно, убивал десятками, а то и сотнями. Эта мысль вызвала у меня тошноту, подкатившую к горлу. Какой кошмар!

– Уходи, ― истерически пробормотал, зарываясь носом в рубашке Михаила, вдыхая ноздрями спасительный родной аромат.

Больше ничего о нем слышать не хотел. Для меня эта информация стала полным потрясением и ввергла в шок.

– Позволь все-таки объясниться, ― невозмутимо продолжил препод. ― Некоторое время назад часть бизнеса легализовали. Я перешел в отдел сыскарей. Слежка, сбор информации и компромата, следственные действия ― далеко не полный перечень моих новых обязанностей, которые стали привычной рутиной. В универ мне пришлось устроиться, чтобы подобраться ближе к одному из профессоров. Нужны были доказательства его причастности к террористической банде.

Мне казалось, что я попал в какой-то триллер. Какие нахрен террористы? Что он вообще несет?