Георг Ли - Плохиш

Постепенно его дыхание выровнялось, дрожь утихла, но парень продолжал лежать на мне. Ладно, черт с ним, пусть лежит, лишь бы снова плохо не стало. Я просто не представляю, что нужно делать в такой ситуации.

– От тебя такое тепло идет, прямо горячо становится, – тихо сказал Валерка. – Даже я согрелся.

– Это просто куртка теплая, – ответил я, отчаянно краснея. Вот уж не думал, что смогу вообще смутиться. Никогда не замечал за собой такой способности.

– Не, не куртка. Я знаю. Мне всегда холодно. Мама говорит, что это из-за того, что я худой как доска. А я не соглашаюсь с ней никогда. Я не худой, я стройный. У меня просто кровообращение нарушено, вот поэтому мне постоянно холодно.

Ага, ему, значит, постоянно холодно, а я его обогреватель на эти две недели, так получается? Цель общения: термодинамическое равновесие. Прелесть просто, всю жизнь мечтал.

– Ты это, не привыкай только. Через неделю новый обогреватель себе искать будешь, – хмыкнул я.

– Не буду, – покачал головой парень. – Я никого не ищу, а уж тем более личные обогреватели. Если я и начну с кем-то встречаться, то только по любви. Большой, настоящей.

Хах, наивный парень. Я тоже когда-то был уверен в этой самой большой и настоящей любви. И что из этого вышло? А ничего хорошего. Но расстраивать парня не хотелось, еще перенервничает и коньки отбросит, а на моей совести будет невинно убиенное тело, не выдержавшее суровой правды жизни.

– Ты только не подумай, что я весь такой изнеженный, романтичный. Не смейся, пожалуйста. Я действительно верю в любовь, верю, что когда-нибудь и на моей улице случится праздник. Что кто-нибудь меня полюбит. И я кого-нибудь полюблю. Это же так здорово, когда понимаешь, что у вас все взаимно.

– Ага, наверное, – сглотнул я подступивший к горлу ком. Вообще не моя тема эти разговоры о любви. А еще жутко хотелось курить. – Слушай, ты тут не умрешь две минутки? Я жуть как курить хочу.

– Не кури, Шурик, это вредно.

– Давай только нотации мне не читай, окей? И я Саня.

– Я не переношу сигаретный дым, мне плохо становится.

А, так вот оно что, Михалыч. Валерке стало плохо от дыма моей сигареты. Тю, сразу бы сказал, я бы при нем не курил.

– Тогда жди меня здесь и никуда не уходи.

– Ага, куда ж я уйду? Даже если и захочу, уверен, с моей нынешней скоростью ты меня догонишь за два шага.

Я легонько отстранился от парня, он удобнее уселся на скамейке, откинувшись на не совсем удобную спинку. Проверив, что сидит он довольно устойчиво и помирать в ближайшие несколько минут не собирается, я отошел на безопасное расстояние и снова подкурил сигарету.

Вот дурак, в любовь верит. Еще, наверное, никогда ни с кем. Девственник, как моральный, так и физический. Даже жалко, что его жизнь раздавит грязным каблуком, показывая, как сильно он ошибается в своей теории. Не хотелось бы, чтобы он разочаровался. Хотя, лучше уж пораньше, чем потом понять, что вся твоя жизнь и все твои отношения были обманом, что тебя тупо использовали и все. Без чувств, без эмоций. Просто как машина для получения удовольствия. Ничего больше.

А за Валерку все равно обидно было бы. Хороший вроде пацанчик. Вон как жмется весь, кутается от ветра в свою куртку. Куртка, надо сказать, старая, местами износилась очень сильно. Неужели богатый дядя не может купить своей игрушке нормальную одежду? Хотя, не похож он на такого парня, вообще не похож. Наверное, ему просто повезло. Может, этот Никита постарался. Но он вроде тоже с общаги, откуда деньги? Ладно, это не мое дело вообще. Но куртку бы надо ему дать нормальную. Не дело это совсем.

В парке мы пробыли недолго – все-таки зиму никто не отменял, а сидеть на холодной скамейке то ещё удовольствие, да и Валерке нельзя сейчас было заболеть. Решили ещё немного пройтись перед тем, как вернуться в палату.

Парень обхватил меня за талию, поэтому мне пришлось взять его за плечо. Не хотелось настолько близкого контакта, но разве у меня сейчас были варианты?

–У тебя есть кто-то в общежитии, кто будет за тобой присматривать? – спросил я. Не хотелось идти в тишине.

– Только Никита, – ответил парень. – Но у него своя жизнь вроде налаживается, я только обузой буду. Так что, скорее всего, буду один.

– Как же ты будешь?

– А как все: немного посижу в общаге, потом буду понемногу ходить на занятия. Учёбу ведь никто не отменял, сессию тоже. Хотя, может, мне её перенесут из-за болезни. Если так и случится, то поеду домой.

– Сам?

– Ну да, а как ещё? Меня некому забрать, думаю, это не будет огромной проблемой.

– Не знаю, не знаю. Может, тебе помощь нужна? Я бы мог, наверное.

Сказал и сам испугался своих слов. Чего это я, в самом деле? Какая помощь? Никогда никому не помогал, а тут вдруг решил проявить благотворительность? Вообще не моя чёрта.

–Ой, спасибо! Я был бы рад, честно! Это так мило с твоей стороны!

Валера говорил так радостно, с такой убыкой на лице, что я невольно скривился. Ну вот, ляпнул, теперь придётся расплачиваться. Ну вот кто меня вообще просил что-то говорить? Какое мне вообще дело до всего этого?

– Ну ты это, – замялся я. – Ты все равно подумай, может, тебе кто-то окажет еще помощь. Друзья там, родные. Я уже в последнюю очередь. Я же еще в больнице буду после того, как тебя выпишут.

– Это да, – как-то сразу сник Валера. – Ну, до этого еще дожить надо. Чего сейчас об этом рассуждать, верно?

Я согласно кивнул. Да, погорячился я однако. Нужно впредь следить за тем, что говорю.

– Давай, наверное, уже в палату, – поежился я. – Не нужно зарабатывать осложнения.

Парень согласно кивнул. Мы развернулись и отправились в обратный путь. Теперь уже не разговаривали: Валерка о чем-то задумался, а я молчал, боясь ляпнуть еще что-то такое, о чем потом сам же буду очень сильно жалеть.

Уже в палате, когда парень уснул, я долго смотрел на него. Он весь такой одинокий, потерянный. Наверное, ждет, когда кто-то ему поможет, потому что сам себе помочь не может. Слишком уж слабым он выглядит. Хотя вроде именно такие люди, которые, на первый взгляд, выглядят слабыми и беззащитными, на самом деле являются очень сильными личностями. Взять того же Витю. Взял же где-то смелость разорвать со мной отношения, высказать мне все в лицо. Хотя, у него был стимул и защита. Он был уверен. Не будь кого-то за его спиной, он и дальше был бы моим.

А нужен ли он мне сейчас? Я попытался найти внутри хоть что-то, что дрогнуло бы от воспоминания о парне, и вынужден был признать: нет, ничего уже нет. И, наверное, не было. Сами все себе придумали, сами во все поверили. Понимаю теперь, что никакого будущего у нас не было, даже если бы Максим не объявился в городе. Он просто стал тем катализатором, который запустил взрыв. Он должен был произойти, мы просто оттягивали этот момент.