Алексей Иванов - Ассорти(р)

Но Лёша уже нажал на газ. Так как никогда не глушил машину, пока полностью не избавлялся от клиентов. Девушка вскрикнула от боли, схватилась за волосы и закричала, но осталась в машине, так как за талию её успел ухватить её парень. Схвативший девушку наркоман ударился об машину головой, так как нависавшим над девушкой туловищем был всё ещё наполовину в машине. Попытался ухватиться за машину, но Лёша ещё веселее нажал на газ, и тот от оторвал от машины руки и упал на землю. И, выругавшись, крикнул им вслед:

– Я тебя найду!

– Ищи-свищи! – усмехнулся Лёша. – Дверь закройте, – попросил он девушку, оглянувшись назад. – Пожалуйста.

По дороге девушка поняла, что её парень – ничтожество! И негромко ругала его за то, что он мало того, что хотел втянуть её во всю эту мерзость, так ещё и, пойдя у них на поводу, пытался закрыть заявку. И сам же ещё и выталкивал её из машины. Всё ощупывая голову. А этот «вафля» ещё и пытался оправдаться:

– А что я уже мог сделать? После того, как ты сама на всё это согласилась.

Когда они уже подъехали на тот же адрес, откуда Леша их забрал, он обернулся к ним и сказал парню:

– Ты хоть понимаешь, что я её сейчас реально спас? Если бы не я, её бы сейчас как минимум избили. А то и убили бы! А тебя загрузили бы на деньги. За то, что ты сорвал им сделку. Понимаешь? Ты должен быть готов за неё умереть, раз она твоя девушка. А не сидеть и поддакивать им, как ты это делал, пока они её грузили. Пока я не вмешался, уже понимая, чем для неё это всё закончится.

– Конечно, тебе-то легко говорить! – тут же попытался возразить уже осмелевший Вафля. – К тебе-то могут в любой момент приехать пять человек с битами на двух джипах. А что я мог им сказать? А?

– Какие ещё парни с битами? – удивился Лёша. Его наивности.

– Ну, ты же сам рассказывал… – не понял тот.

– И ты тоже во всё это поверил? – не скрывая иронии, усмехнулся Лёша. – Да кому мы тут нужны? Нет никаких парней с битами. И никогда небыло. Мы тут сами по себе. Я просто взял их на понт. И это сработало. Иначе мне пришлось бы с ними драться. Того, что сидел со мной рядом, я вырубил бы с одного удара, а вот со вторым пришлось бы повозиться.

– А я-то думал, – с улыбкой произнес Вафля.

– Парадокс любви в том, что твоя девушка не только твоя раба – в постели, но ещё и твоя госпожа, которую ты должен защищать, не жалея сил, как преданный и верный ей раб. А не она – тебя, как было сегодня в твоём случае. Не втягивай больше её во всё это. Хорошо? Они знают, где вы живете?

– Или уже знают? – пронзила девушка Вафлю парой своих стальных кинжалов. Серых глаз.

– Нет, что ты, – испугано признался тот. Под её взглядом.

– Вот и не говори им, где она живёт, – сказал ему Лёша, поняв уже, что квартира в этом доме принадлежит ей. – И не попадайся больше им на глаза. Иначе они придут сюда и будут поджидать её возле подъезда. А меня уже не будет рядом, чтобы тебя спасти, – улыбнулся он девушке.

– Сколько мы вам должны? – спросила девушка. – За мое спасение. Деньги у меня есть.

– Да ничего вы мне не должны. За спасение. Двести рублей давайте, и чтобы я вас тут больше не видел! – усмехнулся Леша, решив поиграть с ней в рыцаря. Так как она уже успела ему понравиться, пока он её спасал и проникся к ней самыми высокими чувствами.

Как и Николай Ростов, вспомнил Лёша, пока те выходили из машины, который точно также один, с подыгравшим ему лакеем («Может, позвать из-за бугра наших?» 4 4 Л. Толстой, «Война и мир». ), спасал «на рассказе» графиню Марью от целой деревни озлобившихся из-за близости французов мужиков, которая после этого только и мечтала выйти за него замуж. Когда поняла, что он реально спас ей жизнь. Но в моём случае её лакей подыгрывал не мне, а этим мужикам, ставшими наркоманами. А я ведь с этой симпатичной «графиней» даже не познакомился, вздохнул Лёша. Можно, конечно же, рассказать девчонкам в офисе эту историю и что-нибудь на этой почве придумать, чтобы взять у них номер её телефона, но – зачем? «Не обременяй себя надеждой», вспомнил он первую заповедь смирения. Эх, если б не Васаби!

Ведь Лёша снял тогда квартиру и запирал Васаби на ключ, уходя на работу. Именно для того, чтобы отвадить её от тех, кто набивался к ней в любовники. Тогда как этот Зек подрывал его план обороны от них Васаби изнутри, подкапываясь под неё всё ближе. И ближе. В её блиндаж. Пока Лёша не взорвался изнутри, решив всё бросить. И Васаби – тоже! Поняв, что его план, из-за одного наличия у неё телефона, потерпел фиаско. Тем более что она стала созваниваться не только с Зеком, но и со своей матерью, с которой до этого так поссорилась из-за её любовника, что та напилась и выгнала Васаби прямо на улицу. В чём мать родила. Благо, что та родилась в рубашке. И Васаби не знала куда податься. Вынудив Лёшу, который пытался всё это время на протяжении месяца стать её парнем, срочно снять квартиру. Устраняя её любовников по одному, убивая их, да, но – морально, как и завещал Остап, как и тех двоих наркоманов, просто беря у Васаби телефон, когда те ей названивали, и заявляя каждому из них, чтобы тот перестал ей звонить, так как у неё уже есть парень! И наконец-то уже полностью изолировать Васаби в квартире. От такого сомнительного общества.

И как только он перестал снимать квартиру, в которой он организовал форт, Лёша попытался, побродил недели три по городу в поисках приключений, но… бросить Васаби так и не смог. И затем, помирившись с ней, разбудив её, как в сказке о спящей царевне, одним только поцелуем – от того кошмара, в который погружала её мать, периодически с ней встречался. На квартире её матери, пока та была «на сутках», а то и просто отвозил её к морю (или ещё куда ни попадя) и занимался с ней любовью в более романтической обстановке. Чем широкий надувной матрас, который Лёша купил именно для того, чтобы отдыхать с Васаби на нем «после суток» в комнате, спешно переделанной из кухни, вынесенной в коридор. Так как начал работать с Васаби в одну смену, чтобы она сливала ему самые выгодные заявки. И отдыхать – тоже. Не менее «плодово-выгодно». Сравнивая её с «плодово-ягодной» настойкой своей шальной юности. Опьяняя себя и Васаби совместным счастьем. Которая ни в какую не соглашалась с матерью оставить Лёшу именно из-за солянки, но не решаясь сказать ей об этом вслух. Из-за разницы в возрасте и воспитании.

– Да разве в нём есть хоть что-то, чего нет в других мужиках?

– Да, есть, – улыбалась ей в глаза Васаби.

– И что же это? – не сдавалась Гульчехра.

– Тебе скажи, и ты захочешь! – усмехалась Васаби, представив, как Лёша делает солянку матери. И начинала от этого смеяться. Наблюдая, как Гульчехра начинает думать, что та смеется именно над ней. И, не сдержавшись, начинала от этого смеяться ещё больше. – Что я могу сделать, если мне с ним очень комфортно? – пыталась Васаби передать это матери другими словами.